Пальмира Керлис - Признайся, если сможешь [СИ litres]

Стук в дверь, ответное: «Войдите». Я шагнула в символически прикрытый кабинет. Он не изменился – простенький стол с кучей бумаг и незатейливых артефактов. Сам Зинбер восседал над всем этим завалом. Прищуренные глаза, хвост седых волос, шрам во всю щеку. Выглядел, как всегда, сурово и немного пугающе. Я враз растеряла решительность и пробормотала:

– Я по поводу Лизы…

– Отлично, – неожиданно обрадовался он, – собирался тебя завтра вызвать, сегодня выходной. Но раз ты сама пришла…

Удачно! И объяснять ничего не надо.

– Хочу покончить с этим быстрее, – искренне призналась я.

Зинбер пригласил сесть напротив него – на стул, столь плотно придвинутый к столу, что поначалу и не заметишь. Я отодвинула и села, невольно заерзав. Жесткий… Орудие пыток, ей-богу. Специально, чтобы посетители не задерживались?

– Много времени не займет. – Зинбер извлек из-под груды папок нужную, а из нее – исписанный его почерком лист. – Подпишешь показания – и свободна.

– Скажите, – я взяла протянутый лист, – они на что-то повлияют?

– Твое дело – проверить, верно ли я изложил с твоих слов, – осадил он, – мое – разбираться дальше.

– Уже известно, что будет с Лизой?

– Проблем она тебе больше не доставит.

Истинный легионер, ни одного лишнего слова.

– Понимаю, дело не закрыто, – я покосилась на распахнутую папку, – но ведете его вы, и приговор наверняка вынесли, пусть пока и неофициально.

– Чем быстрее подпишешь, – мне сунули под нос артефакт для энергетических подписей, – тем быстрее закрою дело.

– А Зюзер дал показания? Прямо-таки подтвердил, что у него стырили дядин копировальщик?

Учитывая, что дядя – глава Легиона и прямой начальник Зинбера, этот момент легко могли замять.

– Лялина, данная информация тебя никоим боком не касается.

– Ну пожалуйста…

Старший легионер молча ждал. Видимо, не считал «ну пожалуйста» веским аргументом или аргументом в принципе.

– Тогда не подпишу. – Я гордо вернула ему лист. – Не стану портить карму.

– Ты в своем уме? – нахмурился он. То ли из-за моей выходки, то ли в карму не верил. – Вы с Дэлманом сами все сделали, чтобы ее поймали с поличным.

– Я собиралась восстановить справедливость, а не добиваться того, чтобы ей стерли память и отправили на Землю, будто никакого университета не было. Не хочу… быть… как она!

– Однако! По-твоему, наказать за преступление – несправедливо?

– Я же не знаю, – я вытянулась по струнке, стараясь не ерзать, – каким будет наказание.

– А за сокрытие важной для следствия информации на сутки у нас задержаться не хочешь? – Зинбер явно потерял терпение. – Заодно с подружкой встретишься, по душам поболтаете!

– Не надо…

Я опустила глаза.

– Да чтоб вас! – выругался он. – Тут тебе что, деканат или ректорская? Отчислять из университета – не в моей компетенции. Твои показания сути не изменят. Красть артефакты у преподавателей – чревато, даже если не собираешься никого подставлять. Доступно объясняю?

– Угу, – я подняла взгляд, – спасибо.

– Будь Лиза из магического мира, получила бы условный срок и вернулась под присмотр к семье. Но у нее никого нет, а возвращаться на Землю она отказывается. В ментально-исправительный центр на год отправится. Будет паинькой – выйдет раньше. А если еще и мозги в порядок приведет, то в следующем году заново на первый курс зачислится. Такой вариант устроит?

– Вполне…

– А теперь читай свои показания, подписывай и выметайся!

Я послушно уставилась в лист, забегала глазами по строчкам. Дочитав, коснулась артефакта для подписей и вылетела из-за стола в коридор, потирая пострадавшую от жесткого стула пятую точку. За этим занятием меня и застал тот любезный парень-легионер. Понимающе улыбнулся, я покраснела и ретировалась.

Стоило покинуть территорию Легиона и свернуть в сквер, как со всех сторон обступила зелень. Молодые деревца с разросшимися кронами, пышные кусты, заросли цветов. Ого, вымахали всего за сутки! Вот вам и скачок энергии фона. Слушать журчание бьющего из земли ручья и вдыхать головокружительную свежесть, конечно, приятно, но возникнут проблемы. Скрывать перемены в Междумирье станет бесполезно. Решено: я все исправлю! Сильно сомневаюсь, что Совет по-прежнему не подпустит меня к источнику. Доказала, что чего-то стою. И поняла, зачем я здесь.

Выяснить, кто же я на самом деле такая.