wayerr - Серверный зверь

— Кю-эр код, — подсказывает Жанна, заглядывая через плечо.

— А где ты его встречала? — Я настороженно смотрю на неё.

Жанна улыбается, внимательно разглядывая моё лицо, а потом отвечает весёлым тоном:

— Вообще-то, я была здесь и раньше. Но эти коды попадаются и в Паблик Юнион, так что визоны должны уметь их читать.

Визон безуспешно пытается сфокусироваться на кю-эр коде. Светляк, созданный Жанной, кое-как помогает, визон всё же фокусируется, но не может распознать код — выпуклые части такие же серые, как остальная поверхность. Как вообще это считать? Жанна, видя мои бесплодные попытки, проводит рукой по выпуклостям камня, и они окрашиваются в белый цвет. Визон теперь распознаёт код, но выдаёт бессмысленную абракадабру из букв. Может тот визон, что дали крысы, окажется лучше? Но он даже не включается толком, ругаясь на какую-то ошибку.

Оба бестолковых девайса отправляются в чашу с огнём. Тот беззвучно поглощает жертв и вспыхивает ярким пламенем, освещая даже склонённые лица создателей. Спешно разглядываю их, да среди них определённо есть женское — на фоне нарочито угловатых мужских, его отличают мягкие черты. Но не видно сходства ни с Юлей, ни с Жанной.

Пламя тускнеет, а я задумываюсь. Ладно я искал черты Юльки, всё же шестеро нас, шестеро создателей… Надо спросить Админа, что это значит, потом. Но почему же я пытался найти в изваянии и образ Жанны?

Магия у Жанны, весьма… странная, но тут всё такое замысловатое. Всё равно, Жанна может оказаться одним из создателей, но какой в этом смысл? Зачем создателю мира, пусть и такого, нянчиться со мной? А она ведь нянчится, и попадает в передряги исключительно из-за меня. Правда, даже если она простой человек — в этом тоже не много смысла.

С этим вопросом я ступаю в дрожащий полог тьмы, закрывающий выход. Вечерний свет на мгновение ослепляет, но глаза быстро привыкают, и я вижу — среди примятой травы на расстеленном покрывале лежит нагая Жанна и ждёт меня. И вопрос исчезает.

— Не спеши, — говорит Жанна, когда я снимаю трусы.

Стою голый, изображая вопросительное удивление, Жанна смеётся, кокетливо прикрыв рот рукой:

— У золотых драконов всё иначе. Прислушайся к себе, тело меня не хочет.

Нахмурившись, я ощущаю, что она права — сознанием я её желаю, но и только. Однако, она же что-то задумала.

Жанна тянет меня за руку, укладывает спиной на одеяло и склоняется над животом. Бывшая моим пупком щель для монет чувствуют её горячее дыхание, увлажняется и сжимает свои губы. Бросив озорной взгляд, Жанна проводит обжигающим языком меж краёв дрожащей щели. Меня скручивает и выгибает в томлении, по телу пробегает и исчезает волна чешуи, сзади начинает расти драконий хвост. Язык Жанны твердеет и проникает сквозь мои сжатые губы в глубь щели. Сквозь стиснутые зубы прорывается стон, а её язык проникает всё глубже, всё шире раздвигает губы, которые она ласкает своими губами. Язык выныривает на короткий миг и вонзается снова, вызывая дрожь и волну чешуи.

Внутри меня подобно сердцу бьётся огромный заполняющий нутро язык Жанны и с каждым движением приближает желанный миг. Тело мое начинает пульсировать в унисон и, наконец, что-то внутри взрывается и я превращаюсь драконочеловека.

Наслаждение оставляет мне лёгкую усталость. Жанна поднимает голову от живота, а её невообразимо длинный язык тянется и тянется из щели на животе.

— Что за хрень? — говорю я.

Невозмутимо втянув раздвоенный язык, Жанна облизывается и отвечает:

— Ты думал, я им лишь трепать умею? Не. Как вишь, разработался за годы. Давай, меняемся местами, у тебя теперь тоже неплохой язык, поглядим, что он может.

Она игриво опрокидывается на спину, а у меня возникает дурацкая идея:

— Давай поглядим, чей язык длиннее? — Я ставлю руки над её плечами и склоняюсь к лицу.

— Хочешь, чтобы я сосалась с драконьей мордой? — прищуривается Жанна.

— Боишься? Окей, не буду углубляться.

Вместо ответа Жанна притягивает меня за шею, её сильный язык вонзается прямо в пасть между драконьих клыков. Подрагивая, он обвивает мой, сжимает и тянет наружу, к ней в рот. Поначалу я пытаюсь сопротивляться, и кольца её языка по одиночке соскальзывают. Заставляют кончик моего языка пульсировать волнами, которые прокатываются по телу, заканчиваясь в хвосте, что извивается от возбуждения. Язык Жанны снова обхватывает мой и томно сжимает его, кольца снова соскальзывают, теперь отдаваясь в кончике приятной болью. Что-то внутри меня собирается, готовится выплеснуться, с каждым движением Жанны, оно всё ближе и ближе…

Всё тело выгибается от экстаза, выдёргивая язык из пут, я запрокидываю голову и выстреливаю изо рта пламенную струю.

С испугом я гляжу, как в паре метров от нас горит трава. Жанна ласково поглаживает мою чешую:

— А ты горяч! Но не беспокойся, меня такая штука не возьмёт. Продолжим?

Но я уже не хочу. Перекидываюсь в человеческий облик. Руки дрожат — то ли от страха за Жанну, то ли из-за секса, который странным образом не до конца удовлетворил меня. И это не связать с ирреальность этого мира — видение влажных колонн и скользкой пещеры я до сих пор не могу забыть. Жанна развеивает моё недоумение:

— Ты же золотой дракон. Единственная истинная радость для тебя — золото, но у тебя оно вызывает отвращение.

— Может загрузить старое сохранение? — спрашиваю я.

— От этого поможет. Но если в монетоприёник засунуть свежее человеческое сердце, то тебя начнёт тошнить дракойнами. Но их надо тут же отдать нищему. Так проклятие и снимется.

— Это придётся кого-то убивать, — бормочу я.

— Думаю, это мы как-нибудь решим. Пока золота не набрался, ты внутри всё еще человек. Так что можно не торопиться. Проблема с нищими: в Империи их нет.

— Здесь безусловный базовый доход? — усмехаюсь я.

— Расход, — веселится Жанна. — Если житель Империи становится нищим, то у него один месяц чтобы покинуть страну, иначе его поймают и казнят.

— Серьёзно? Только за то, что у него мало денег?

— Зато у них самая лучшая статистика, — разводит руками Жанна.

Лежа на спине я смотрю, как свет заходящего солнца крадётся по серому базальту храма, оставляя за собой темноту.

Холодает, на границе драконьего осязания маячат образы людей — по дороге движется пара крытых повозок запряжённых лошадьми. У двух человек в передней повозке поблёскивают простенькие золотые кольца, но меня золото не трогает, странно. В последней повозке светятся небольшие тщательно упакованные куски чёрного золота. Это удивляет.

— Жанна, тут бывают геологи? Ну люди, которые ищут залежи чёрного золота?

Она удивлённо глядит на меня:

— В этой локации их полно. Правда, они не только ищут, но добывают сами. Называют их чернокопы. А чего тебя это озадачило?