Тэд Уильямс - Восстание теней [Восхождение тени] [Shadowrise ru]

Второй раз за день он начал эту историю: “Больше века тому назад, во время правления Келлика Второго, жил очень мудрый фандерлинг по имени Шторм-камень…”

К тому времени, как Сланец завершил рассказ, брат Никель погрузился в мрачное молчание, а Феррас Вансен слушал, открыв рот.

— Невероятно, — вымолвил он наконец. — Так ты говоришь, что по этим дорогам мы могли бы даже пересекать залив под водой?

— Скорее уж проклятые дети теней воспользуются ими, чтобы пробраться в Южный Предел, — возразил Киноварь. — И первыми встретим их мы, фандерлинги.

— Да, но дорога-то ведёт в обе стороны, — заметил Вансен. — Быть может, в крайней нужде мы могли бы сбежать из замка этим путём — это действительно возможно?

— Конечно же, — Сланец уже устал и проголодался. — Я и сам так поступил. Я провёл полу-квара по имени Гил по одной из старых потайных троп, прямо под бухтой Бренна — и к самому подножию трона тёмной госпожи.

— Так вся скала, словно улей, пронизана потайными ходами-туннелями, о которых я ничего не знал, даже когда был начальником королевской стражи! — Вансен покачал головой. — Этот замок просто кишит секретами — их больше, чем я предполагал. И этот вот самый мальчик был послан сюда через всю Границу Тени с магическим зеркалом, без сомнений — как некий лазутчик кваров, — и всё это происходило у нас под носом?

— Он не лазутчик, — вступилась Опал, — он просто ребёнок!

Вансен сурово посмотрел на Кремня:

— Чем бы он ни был, я всё ещё не вижу в происходящем разумного зерна. Что тут творится? Это похоже на паутину, где каждая ниточка задевает другую.

— И все они клейкие и опасные, — добавил Чавен. Феррас Вансен повернулся и бросил на доктора внимательный взгляд.

— И да, не бойтесь, что я забыл про вас, сэр. Сланец что-то говорил про вас и зеркала — и вот пришёл ваш черёд рассказывать. Выкладывайте всё, что знаете. Мы больше не можем позволить себе хранить секреты друг от друга.

Целитель тихонько застонал и похлопал себя по сильно уменьшившемуся животику.

— Моя история длинная и огорчительная — для меня, по крайней мере. Я надеялся, что мы найдём, чем перекусить, прежде чем я начну, — просто для подкрепления душевных сил.

— Признаюсь, я тоже голоден, — сказал Киноварь, — но думаю, что твоя речь будет полнее и ближе к сути, улосиец, если ты будешь знать, что сможешь поесть лишь после окончания рассказа. Сдаётся мне, прежде чем кончится вечер, ещё многим историям предстоит быть рассказанными, так что, Чавен, сначала — ты, потом — ужин.

Врач вздохнул:

— Я опасался, что именно это ты и скажешь.

Ещё одна история, изложенная сотерианским учёным Киросом, гласит, что некий старый гоблин сказал ему, будто бы “боги последовали за нами сюда” откуда-то со своей изначальной родины, лежащей за морем.

— У меня есть план, птица, — Баррик Эддон высвободил руку из цепкого болезненного захвата очередного когтистого побега. — Очень умный план. Ты отыщешь мне дорогу, которая не будет вести через каждую паршивую колючку Страны Тени… и я не размозжу камнем твою мерзкую маленькую черепушку.

Скарн перепрыгнул на ветку пониже — предусмотрительно оставаясь при этом вне досягаемости принца — и взъерошил замызганные перья.

— С высоты-то всё выглядит по-другому, что, не так? — мрачно огрызнулся он. Оба не ели со вчерашнего полудня. — Мы не всегда можем различить!

— Тогда лети пониже, — Баррик встал и потёр руку там, где осталась цепочка кровоточащих ранок, и снова натянул донизу драный рукав.

- “Лети пониже” говорит он, — проворчал ворон. — Как будто он — хозяин, а Скарн — его слуга, а не равнозначный товарищ, как стал п’соглашению… — он хлопнул крыльями. — Да, п’соглашению!

Баррик застонал.

— Тогда почему же мой… товарищ продолжает вести меня по самым колючим местам этой страны? За целый день нам удалось пройти всего несколько сотен шагов. Таким ходом, когда мы принесём… — внезапно Баррику пришло в голову, что тёмный лес, в котором на каждом шагу может скрываться неизвестно сколько чужих ушей, не лучшее место, чтобы говорить о зеркале Леди Дикобраз, вещи, которую он поклялся доставить к трону кваров. — Таким ходом, к тому времени, как мы их найдём, даже бессмертные успеют помереть.

Скарн, кажется, несколько смягчился.

— С высоты не видать земли, потому что деревья больно густые, особенно эти их оленеудавки. Но мы не смеем слететь ниже. Не понимаешь, что ли? Шёлковые силки развешаны на верхних ветках, а некоторые даже вьются над верхушками, чтобы поймать таких вот славных молодцов как мы.

— Силки? — Баррик продолжал продираться вперёд и, когда подлесок становился совсем уж непролазным, расчищал путь древним, покрытым ржавчиной наконечником копья, который он нашёл у дороги из Глубин. Это был не самый густой лес из тех, что ему доводилось видеть здесь, за Границей Тени, но он был полон упрямо цепляющихся колючих побегов, из-за которых каждый шаг давался так тяжело, словно принц пробирался сквозь грязь. Одних этих колючек да сумерек, царящих в здешних землях безраздельно, было достаточно для того, чтобы даже в самое храброе сердце проникло отчаяние.

— Ага, это Лес шелков, эти места, — прокаркал ворон. — Где энти шелкины и водются.

— Шелкины? Что это ещё за шелкины? — название на слух не было особенно пугающим, и это казалось приятной переменой после Джека Чейна с его чудовищными слугами. — Они что, фаэри?

— Если ты имеешь в виду Высшее племя, то не-а, — Скарн перепорхнул на другую ветку и дожидался, пока Баррик всё так же медленно и монотонно преодолеет новый участок пути вслед за ним. — Они не разговаривают, да и на рынок не ходят.

— Не ходят на рынок?

— Не-а, не как все правильные фаэри, нет, — ворон поднял голову. — Т-с-с! — резко прошипел он. — Слышу, кажется, тут помирает что-то мелкое и глупое. Время ужина!

Птица соскочила с ветки и, хлопая крыльями, скрылась за деревьями, оставив Баррика в одиночестве и сбитым с толку.

Он расчистил себе местечко там, где шипастые ветки казались тоньше всего, и присел. Его больная рука пульсировала уже несколько часов, так что принц даже почти порадовался нежданному отдыху, но ворон, несмотря на всё раздражение, что он вызывал у юноши, был единственным его собеседником в этом месте бесконечных теней и серого неба, и зловещих деревьев, увешанных чёрным мхом. И теперь, когда Скарн улетел, тишина сгустилась вокруг принца, словно туман. Он обнял руками колени и сжался посильнее, чтобы не дрожать.

Баррику подумалось, что прошло уже больше половины декады с тех пор, как Джаир и Вансен пали, а он сам еле спасся из подземного лабиринта-королевства Джикуйина. В бесконечном сумраке Границы Тени было трудно определять ход времени, но он знал, что спал с тех пор больше полудюжины раз — забывался долгим, тяжёлым, не дающим сил, но почему-то ослабляющим сном, который был почти единственным его отдыхом здесь. Кернейя наступила и окончилась во внешнем мире, пока они сидели в плену под землёй — Баррик знал это, потому что чудовище Джикуйин намеревался принести принца и остальных в жертву Повелителю Земли, чтобы отпраздновать именно этот день. Поскольку принц знал также, что он и его спутники покинули Южный Предел в Ондекамене, направляясь на битву с сумеречным народом, это значило, что он не был дома уже более четверти года. Что успело случиться за это долгое время? Достигла ли армия теней города? Терпит ли его сестра Бриони осаду?