Майлз Кэмерон - Грозный змей

Калли натянул тетиву и выстрелил. Фларч и Рикар Ланторн крикнули почти в унисон:

– Двадцать!

У большинства лучников было только по пучку стрел, воткнутых в землю рядом с изгородью, да еще по три штуки за поясом.

Еще не пробило полдень.

Габриэль подъехал к Гэвину, спешился и бросил поводья Нелл, а та подала ему копье.

На поле внизу все успело измениться.

Всадников дю Корса перебили или сбросили с лошадей. Кто-то еще двигался вперед – у них в отряде было много храбрецов. Человек в отличном пластинчатом нагруднике приближался, хотя в нем торчало шесть или семь стрел. До него оставалось всего несколько футов.

Кадди всадил четырехунциевую стрелу ему в пах с расстояния вытянутой руки, и человек рухнул и забился в агонии. Но он был не один.

У них за спинами, на расстоянии выстрела, вставали люди дю Корса, которые остались невредимыми. Дю Корс лично вел их. Они с трудом шли по мягкому вспаханному полю, им мешали тяжелые доспехи, но все же они угрожающе кричали что-то.

Первый из всадников приблизился к изгороди – это оказался рыцарь на умирающем коне, и Гэвин сшиб его на землю одним ударом топора. Потом появились трое, чьи кони были давно мертвы. Они бегом бросились в дыру.

За дырой стоял Габриэль. Для его противников бой быстро перестал быть интеллектуальным упражнением или спортом. Вперед их вели боль и ужас.

Габриэль взмахнул тяжелым копьем, и голова первого рыцаря отделилась от тела. На этот раз он знал, чего ожидать, и тут же уронил оружие в нижний блок и вскинул вверх – так быстро, как только смог разогнуть руки. Оно перерезало меч второго противника, а заодно и его нагрудник, разорвало кольчугу, разрушив сотни крошечных колец, вонзилось под нижнюю челюсть и вышло наверху из шлема. Невероятный удар. Как будто человек и доспехи состояли из масла.

Габриэль дернул копье назад, на мгновение оно легло у него поперек рук, а потом он выбросил вперед правую руку, вдоль древка. Противник не смог парировать удар и умер, разрубленный надвое.

Люди вокруг Габриэля завопили. Это не доставило ему никакого удовольствия. Как будто он списывал на экзамене.

Галлейцы внизу ускорили шаг, несмотря на крутой склон и грязь под ногами.

Справа от линии врагов, на краю леса, показалось знамя. На поле выступили всадники.

Сердце Габриэля замерло. Это был не Плохиш Том и не Майкл. Три черных рогатых головы в золотом шевроне в белом поле.

На поле заревели:

– Корси!

Габриэль оперся на копье и вздохнул.

– Лорд Корси не предаст нас, – сказала Дезидерата. – Вы совсем не верите в людей, сэр Габриэль. Посмотрите! – указала она.

И тут из-за деревьев выступили сэр Майкл и Плохиш Том. Они вышли к северо-востоку от Корси. Они вели за собой всех фракейских рыцарей и пехотинцев. Том Лаклан выстроил их своим излюбленным клином и сам ехал впереди всех, подняв над головой копье.

– По коням! – крикнул Габриэль. – Ганфрой, труби!

Он снова готов был заплакать, на этот раз от облегчения.

Корси и его люди врезались в строй людей дю Корса. Пехотинцы попали под удар с фланга, и многих просто затоптали конные рыцари.

Клин Плохиша Тома наискось вошел в строй спешенных всадников, как рубанок в дерево. Строй развалился.

С южного края галлейцы уже вставали в кольцо. Пажи вели боевых коней. Эти солдаты не были сбродом. Почти. В центре строя развевался штандарт дю Корса.

Капитан указал на этот штандарт своим боевым молотом.

– За мной! – рявкнул он и бросился вперед.

Вниз напролом через изгородь хлынули его рыцари. Чемпионы турнира, которые провели вместе с ним весь день. За ними шли все пажи и лучники. И королева, и Бланш, и все остальные, у кого была лошадь. Даже пахарь Боб Твилл на второй лошадке Бланш.

Знамя дю Корса рухнуло. Огромный топор Тома Лаклана взлетал и падал, а затем Том выхватил свой длинный меч, и люди радостно закричали. Копье сэра Майкла никто не мог отвести в сторону, как столб в заборе, и каждый, кого оно касалось, падал наземь.

Войска смешались в огромную свалку, строй дрогнул и сжался, как тоненькая змейка, пытающаяся проглотить очень большую птицу. Но отряд Габриэля держался вместе и слушал приказы. Они пробили в строю людей дю Корса брешь шириной в два десятка копий и бросились в нее.

Том Лаклан, который лично проделал в строю еще одну дыру, спрыгнул с коня рядом с дю Корсом. Лорд Корси проехал мимо, ударил узким стальным топориком в шлем раненого галлейца. Придержал коня, поднял забрало:

– Он мне нужен. Я обменяю его на сыновей.

Люди дю Корса не сдавались. Кто-то умирал, но большинство просто падало на землю. Остальные столпились в углу поля и приготовились дорого продать свою жизнь. Только сгрудившись вместе, они увидели, сколь немногочислен их противник, но в это время фракейские страдиоты бросились на их пажей и теперь уводили целое состояние – боевых галлейских коней, пусть даже плохо кормленных и нездоровых после морского путешествия, – в сторону Лорики.

Полдюжины лучников, оставшихся в лесу к западу от дороги еще до первого нападения галлейцев, выскочили из-за деревьев, подбежали к отряду Красного Рыцаря и сели на лошадей за спинами других всадников. Уилл Старлинг скалился, Дауд и Уа’Хэ не отказали себе в удовольствии продемонстрировать галлейцам голые задницы.

Королева держалась в центре строя, вместе с несколькими высокопоставленными пленниками и богатыми заложниками.

А потом при первой возможности все пересели на свежих коней и поехали на север, в Лорику.

Де Вральи приблизился к графу Тоубрею. Над ними виднелось поселение на холме.

– Ополчение не смогло продвинуться, а дю Корс велел мне прикрыть холм, – сказал Тоубрей. – И что я мог сделать?

Де Вральи смотрел на него с нескрываемым подозрением.

Он собрал ветеранов дю Корса и разбил лагерь в поле. Городок на холме наемники разграбили и выжгли до голой земли. Но горящий Пиктон не мог поддержать боевой дух армии. Или заменить три сотни потерянных лошадей.

Архиепископ приказал повесить сыновей Корси. Де Вральи отозвал приказ. Архиепископ надиктовал послание, где объявлял, что они одержали победу – ведь поле боя осталось за ними, – и клеймил королеву шлюхой, которая распространяет ложные слухи о рождении наследника престола.

Де Вральи старался отдалиться от всего этого. Наемники были счастливы возможностью сжечь Пиктон, а галлейские рыцари в полном составе отвернулись от архиепископа.

Когда архиепископ уснул, де Вральи призвал герольда и отправил его в Лорику, к Красному Рыцарю. Потом он пошел в свой шатер, где оруженосцы уже развернули его простую койку и поставили походный алтарь с триптихом, изображающим Пресвятую Деву, святого Гавриила и святого Михаила. Де Вральи налил в чашку воды из роскошной, отделанной золотом и хрусталем бутылки, хранившейся в алтаре, перекрестился и осторожно поставил чашку у своего правого колена.