Майлз Кэмерон - Грозный змей

Все колдуны отряда, даже самые слабые, сотворили заклинание вместе, как только запел рог. Двадцать один человек произнес: «Fiat Lux». Каждого зверя окружило сияние, и баргасты превратились в идеальные мишени на темном небе.

Поэтому еще до того, как золотой свет Дезидераты обрушился на них с небес, до того, как капитан выбрался из своего тела, оставшись очень уязвимым, и погнался за последними двумя тварями, баргастов стало куда меньше – град кованых наконечников, острых бодкинов и стрел-четвертьфунтовок сделал свое дело. Древняя виверна, вожак племени, погибла на месте.

Небо опустело.

В лагере царило праздничное настроение. Королева спешилась, сэр Ранальд помог ей и придержал ее за руку, когда она оступилась. Рован кормила младенца, который проспал нападение, стрельбу и колдовство и теперь, широко распахнув глаза, с любопытством смотрел на веселье взрослых.

Красный Рыцарь преклонил колено и поцеловал королеве руку:

– Еще одна победа во славу вашей милости.

– Еще одна одна победа моего капитана, – поправила она. – Пойдемте, сэр Габриэль. Я хочу прочесть все послания.

– Невеселое это чтение, ваша милость, – сказал он и махнул Тоби, чтобы тот зажег свечи в шатре.

У королевы появились придворные и новые солдаты, но он знал большинство этих людей и знал, что недолго будет единолично властвовать в ее мире. Рядом с ней был Корси, и это неплохо. И еще двое красивых молодых людей, которых Габриэль раньше никогда не видел. И Тоубрей. Граф походил на усталого старого ястреба, потрепанного, но все еще опасного.

Еще там была Бланш. Почувствовав его взгляд, она вспыхнула, отвернулась и нахмурилась.

Проклятье.

Никомед расставил стаканы, Алкей открыл кожаный мешочек и разложил сообщения в строгом порядке, по времени и дате. Бекка Альмспенд осторожно пожала руку королеве, надела очки и начала читать.

– Видите? Мне даже не дают читать мои собственные письма, – сказала королева.

– Не ваши, ваша милость, это письма моего хозяина, императора, – возразил Алкей, – возможно, они временно принадлежат вам.

Повисла ледяная тишина.

– Алкей? – переспросил капитан странным голосом.

Пауза.

– Приношу свои извинения, ваша милость. Я счел нужным отметить это, но был груб. – Голос Алкея лился, как мед, не зря он двадцать лет провел при различных дворах, но на лбу выступили крупные капли пота.

Леди Альмспенд подняла взгляд от посланий:

– Я полагаю, всем нам известно, как благодарны мы должны быть императору в эти темные дни.

Майкл прочистил горло. Фрэнсис Эткорт выглянул из шатра, чтобы полюбоваться необычайно привлекшим его окончанием заката.

– Да! – рявкнул Красный Рыцарь. – Мы все обожаем друг друга. И разведку.

Сэр Ранальд засмеялся:

– Полагаю, милорд, эта разведка вам понравится больше других, – и протянул клочок пергамента.

Габриэль тоже рассмеялся:

– Ладно, за это я попаду в ад. Потому что это просто прекрасно. Кто-то всадил в архиепископа шесть дюймов стали. Маленький арбалетный болт. Интересно, как это получилось?

– Он мертв? – спросил Майкл, глядя на отца.

– К счастью, да, – с облегчением сказал сэр Габриэль, – какая… удача. – И тут он наткнулся на взгляд Тоубрея. – Вам не кажется, милорд, что это очень интересная последовательность событий? Те, кто оскорблял ее милость сильнее всего, мертвы.

Тоубрей вскочил на ноги.

– Это угроза? – вопросил он, хватаясь за кинжал.

Красный Рыцарь сел поудобнее. Обе его руки оставались на виду.

– Да, – сказал он и посмотрел на королеву.

Тоубрей покосился на сына:

– Если вы так обо мне думаете, я заберу своих рыцарей и вернусь в свои земли.

Сэр Габриэль покачал головой:

– В собственном доме легко можно погибнуть. Мне думается, что вам лучше поехать с нами и заново познакомиться с собственным сыном. И, пожалуй, с его прекрасной женой. Обещаю, милорд, что вы будете в полной безопасности, пока останетесь с нами и будете служить интересам королевы. Вас не тронут боглины и баргасты.

Теперь улыбнулась королева.

– Не нужно больше угрожать моему храброму Тоубрею, – голос у нее был такой же золотой, как магия, – я оставлю его при себе ради хорошей компании и доброго совета, и ничего больше не потребуется.

Все это время леди Альмспенд продолжала читать, королевский сын насыщался, а Тоби и Бланш прислуживали своим господам. Они подали еду и принесли вино.

Встала луна, сменилась стража, и вдруг все услышали голос Сью:

– Ты что, в амбаре вырос, жопа такая?

Господа за столом засмеялись или захихикали.

Альмспенд передала послания обратно сэру Алкею. На столе развернули карты и планы, покрытые множеством чернильных и кинжальных отметок.

Из темноты появился Гельфред, одетый в черное, в сопровождении Кеннета, сына Дональда Ду, в оленьей шкуре и кольчуге. Оба уселись на стулья, принесенные Тоби, как будто их ждали, а они заканчивали какие-то приготовления.

– Итак, – сказал капитан, – мы потеряли день. Красный отряд потерял всех коней. Они вряд ли откуда-то возьмутся. Нам известно, что мы уже теряли почтовых птиц.

– Как? – заинтересовалась королева.

– Каждое сообщение пронумеровано, и мы достаточно часто отсылаем дубликаты. Кроме того, мы регулярно отправляем списки сообщений курьером или же оккультными методами. – Алкей не смог сдержать вежливого высокомерия.

– Ваша милость, морейцы… император… занимаются этим уже более тысячи лет, с тех пор как сюда пришла Ливия и ее восемнадцатый легион. – Красный Рыцарь улыбнулся, невольно продемонстрировав исторические знания, и Алкей ухмыльнулся в ответ.

– Как чудесно знать, какой легион пришел вместе с императрицей, – пробурчал Фрэнсис Эткорт.

– Могу ли я продолжить? – осведомился сэр Габриэль, как будто не он сам увел разговор в сторону. – Мы теряем птиц. Каждая утраченная птица замедляет передачу информации и лишает нас знаний. И дальше будет только хуже. – Он оглядел собравшихся. – Небольшая катастрофа, случившаяся с Красным отрядом, его задержит. Это не очень страшная потеря, но император не сможет положиться на сэра Милуса в опасной ситуации.

– Да он туп, как бревно, а теперь некому дать ему совет, – высказался сэр Майкл.

– Я надеюсь, что все не так плохо, – возразил сэр Габриэль, – там должны быть умные люди. Но, при всем моем уважении к сэру Алкею, морейцы станут сильно сговорчивее, пока император на войне. Я боюсь за них. Жаль, что с ними нет Тома.

– Господи, милорд, вы полагаете, что Том Лаклан мог бы стать голосом разума? – грустно рассмеялся сэр Майкл.

Все ненадолго замолкли.

– Я предпочел бы этого не слышать, – сказал сэр Габриэль. – Что до хороших новостей, то мы избавились от архиепископа и его шайки. У кого- нибудь есть что добавить?