Ираида Волконская - Единственная для эшра

Обуви мне также никакой не предоставили. Полы к моему счастью тёплые и ноги особо не мёрзнут, но согласитесь, быть босой, при том, что окружающие обуты, – очень унизительно. Вообще, весь мой внешний вид сейчас навевает две ассоциации: девушка для жертвоприношения какому-нибудь кровавому богу или наложница у какого-то шейха. Тем временем меня усадили в кресло и принялись что-то делать с моими волосами, так как зеркала в комнате нет, остаётся лишь гадать что именно. Сейчас я пожалела, что мои волосы довольно короткие, так как если бы они были длинными, я могла бы прикрыть ими, хотя бы грудь. Но чего нет, того нет. Сверху мне на голову накинули что-то вроде фаты. Она такого же цвета что и платье, а по краю её украшает металлизированная вышивка, напоминая мне индийское сари. Фата короткая – лишь слегка спускается ниже плеч.

Внезапно жар подобрался к горлу, и дыхание перехватило, от чего я стала хватать ртом воздух, но мне это слабо помогало. Я стала кашлять и пытаться вдохнуть хоть немного воздуха, но у меня это плохо получалось. Перед тем как отключиться я почувствовала укол теперь уже в правое плечо. «И ведь никто не помог, даже воды не дали, сволочи», – напоследок подумалось мне.

Очнулась я всё в том же кресле, в котором я стала задыхаться. Видимо без сознания я пробыла недолго, так как шея затекла не сильно. Дышала я нормально, но жар никуда не ушёл, равномерно распространившись по телу. Сейчас горела даже голова, как при высокой температуре, и я с удовольствием окунулась бы в холодную воду, которой так не рада была некоторое время назад. Но сомневаюсь, что мне это позволят. И тут я вспомнила слова Марты о том, что рассказывала ей об обряде мама Тимофея. Она сказала, что ей было жарко! Значит, всё сходится. Процесс движется к своей кульминации. Вот, не знаю радоваться мне тому, что я всё забуду или нет. Но от меня в этом деле всё равно ничего не зависит, так что ждём, что будет дальше.

Через некоторое время в комнату вошла эшари, которая была первой моей провожатой до той злополучной комнаты. Оглядев меня безразличным взглядом, пощупав лоб и поглядев в глаза, она что-то сказала на их языке, обращаясь к кому-то находившемуся за дверью и, ушла. Через пару минут появились девушки, которые ранее приводили меня в, так сказать, подобающий по местным канонам вид, и подхватив меня под белы рученьки, куда-то повели. Ноги мои, к слову сказать, слушаются меня сейчас не в пример лучше, чем пару часов назад, что говорит о том, что мне вкололи что-то тонизирующее, но вот голова стала соображать всё хуже и хуже. Довольно быстро мы пришли к входу в большой тёмный зал, с высоким сводчатым потолком, огромные металлические двери которого были распахнуты настежь и впечатляли своим размером и витиеватым орнаментом. Девушки подвели меня к самой границе входа и дружно подтолкнули вперёд. Я, не ожидавшая такой подлянки с их стороны чуть было не упала, но каким-то чудом все же, сохранила равновесие. Проклиная своих горе помощниц, я обернулась, но их уже и след простыл. Ну, ничего, доберусь до вас, и я мысленно пригрозила им кулаком, если не забуду всего этого, конечно.

А пока придётся действовать по наитию, раз мне ничего не пожелали объяснить. Зал огромный и плохоосвещёный. Слабый свет льётся откуда-то сверху, освещая лишь полосу шириной метров в десять, которая проходит по центру через весь зал. Я начала медленно идти вперёд на слабых подрагивающих ногах, попутно стараясь прикрыть руками хотя бы грудь, но меня периодически пошатывало, так что для равновесия руки все же, пришлось опустить. Впереди маячило что-то вроде алтаря и скорости мне это не прибавило, наоборот захотелось развернуться и бежать в обратную сторону так быстро насколько хватит сил. И только я хотела развернуться, как вздрогнула от гулкого звука, раздавшегося за спиной. Осторожно обернувшись назад, я увидела печальную для себя картину: тяжёлые двери были плотно закрыты, причём с наружной стороны! Фильм ужасов какой-то! Ну, всё приехали, пути назад больше нет. И я, вздохнув, продолжила свой путь в неизвестность. Жутко ещё и от того, что я никак не могу понять одна я в этом зале или нет. У алтаря пока никого не наблюдается (что само по себе подозрительно), а темнота справа и слева от меня такая густая, что там может спокойно хоть рота солдат стоять, я их всё равно не увижу. А ещё давящая на психику тишина, даже шорохов никаких не слышно. Но это и хорошо, так как я мышей немного побаиваюсь, а эти звуки обычно с ними ассоциируются.

Когда я доковыляла до середины помещения, то случилось сразу две вещи: меня бросило в жар (хотя куда уж больше!) от чего я даже покачнулась, и у алтаря появилось две высокие явно мужские фигуры в балахонах с капюшонами, скрывающими их лица. Один балахон был белым, с красной вертикальной полосой проходящей немного левее центра, а второй чёрным без каких либо дополнительных цветовых акцентов. Один из них точно старейшина, а может жрец, но вот второй непонятно – либо мой жених, либо ещё кто. Гр-р-р, как же хочется устроить моему горе жениху истерику! Вот не будет никакого обряда и точка! Всё, хватит, наигралась в любовь, больше не хочется! Злость немного придала мне сил, и я даже пошла более уверенно и быстро, но меня вновь накрыло волной жара и в голове помутилось.

Так о чём я думала? Кажется, я хотела дойти до этих молчаливых фигур, которые, по-видимому, меня ждут, а я так медленно иду… Каждое движение даётся мне с трудом, ощущение, что я нахожусь в горячем киселе, дышать тоже стало тяжело и перед глазами всё поплыло. Но у меня есть цель и это заставляет передвигать ногами. Практически дойдя до цели, я упёрлась в ступени, которые ведут к возвышению, на котором находится алтарь. Я должна подняться? Но у меня нет сил, совсем нет. И я стала оседать на пол, но не успела я упасть, как меня подхватил на руки и понес неизвестный благодетель в чёрном балахоне. На его руках было комфортно и как-то знакомо, словно это уже когда-то было. Так как воздуха по-прежнему не хватало, я сделала глубокий вдох, и тут же ощутила знакомый запах, но с примесью новых терпких ароматов от чего у меня закружилась голова и, вновь бросило в жар, кожа покрылась испариной, а в теле появилась ломота, какая бывает во время гриппа. Захотелось скрутиться в комок и отключится, от чего я заёрзала на руках незнакомца. Но меня поставили на ноги перед алтарём при этом, крепко поддерживая за плечи, чтобы я не упала.

На алтаре находились: небольшая металлическая чаша, наполненная тёмной жидкостью, рядом с которой на подставке лежал кинжал, зловеще поблёскивая изогнутым лезвием, а по краям алтаря курились благовония, ещё более дурманя моё сознание. Я напуганная видом кинжала, слабо трепыхнулась в сильных руках, но через мгновение успокоилась, так как забыла причину своего страха. Незнакомец в белом балахоне начал заунывно что-то говорить на незнакомом мне языке, в котором преобладали шипящие и рычащие звуки, от чего по моей спине пробежали мурашки. Жрец (назовём его так) обошёл нас по кругу против часовой стрелки и, встав у нас за спинами, снял с рядом стоящего со мной мужчины балахон.