Ираида Волконская - Земная Лилия

Инту Лэм – верховный сэлм 1 1 Сэлм – высший армейский чин у расы си-вэллов. С приставкой «Верховный» обретает значение – правитель. расы си-вэллов неподвижно застыл у мерцающей слабо вращающейся проекции голубой планеты. Сверхточное объёмное изображение, передающееся в режиме реального времени, окутывает высокую мощную фигуру мужчины рассеянным холодным светом, выделяя из полумрака. Его большие лимонного цвета глаза всматриваются в проекцию столь пристально, словно от его взгляда зависит жизнь каждого из его воинов. Но он может лишь бессильно наблюдать, как красные огоньки их жизней гаснут с неимоверной скоростью. И он ничего,..ничего не может сделать! Волна гнева поднялась из самой тёмной глубины его сущности, затопив сознание сэлма полностью. Кристаллические своды огромного зала сотряслись от его отчаянного крика. Всё, к чему его раса стремилась почти два года по местному времяисчислению, уничтожено в пыль! А ведь победа была так близка! Ещё немного и эта прекрасная планета, которую местные нарекли таким убогим именем как «Земля», принадлежала бы си – вэллам! Откуда возник этот вирус-убийца?! Он настолько агрессивен, что даже учёные его расы не могут разработать эффективные способы защиты от него. Ему пришлось пожертвовать жизнями двух миллионов воинов, оставив их умирать на чужой планете, чтобы уберечь жизни остальных. Это решение буквально уничтожило его. Но рисковать жизнями эллов 2 2 Эллы – сокращённое название расы си-вэллов используемое в разговорной речи. По аналогии, как мы используем слово «человек». , которые они вверили ему, он не имеет никакого права. Инту Лэм сжал челюсти и закрыл глаза, перед которыми всё равно продолжают мигать и гаснуть красные маячки. Нет! Это ещё не конец!

Люди использовали биологическое оружие, которое сэлм считал неприемлемым, так как вирусы даже искусно сконструированные в итоге становятся неуправляемыми! А тот вирус, что свирепствует сейчас на планете, уничтожит не только его собратьев, люди пострадают в любом случае. Все ослабленные болезнями и старостью особи погибнут – такова цена человечества за победу в этом противостоянии. И они готовы её заплатить. Но это всего лишь отсрочка неизбежного конца их расы. Земля будет принадлежать си-вэллам! Для этого придётся сменить тактику и прибегнуть к хитрости, как бы противно ни было. Но сейчас не время скрупулезно следовать традициям. Время – использовать все доступные возможности. Теперь вирус навсегда будет циркулировать в биосфере планеты, мутировать, приспосабливаться. Значит, его расе тоже необходимо приспособиться, выработать устойчивый иммунитет к этой заразе. Иного не дано.

***

Один земной год спустя.

– Верховный, всё готово к запуску капсул! – решительно доложил первый помощник. Однако затем в его голосе появилась неуверенность: – Но…вы уверены, что хотите рискнуть жизнью своего ребёнка? Ведь нет никаких гарантий, что все дети выживут.

Инту Лэм перевёл тяжёлый взгляд, на застывшего возле него Лэйса Молли, и уверенно произнёс: – Мой сын – будущий верховный сэлм. Он в первую очередь должен быть адаптирован к жизни на новой планете. Наши дети – единственный шанс завоевать этот мир без значительных потерь. Риск минимален: мы всё просчитали до мелочей. Люди не смогут засечь капсулы, так как до сих пор не восстановили свою спутниковую связь. Они слепы и глупы. Этот вирус… – нелепая случайность. Люди сами оставили нам лазейку: вирус безопасен для наших детей. За годы, что они будут расти в новой для себя среде, их кровь станет для всей нашей расы идеальной вакциной и ключом к адаптации. Это долгий путь, но самый верный. Победа будет за нами.

Лес манит меня через стеклянную стену гостиной. Я прижимаюсь к прохладной прозрачной поверхности всем телом, словно таким образом смогу просочиться сквозь неё. С кухни доносятся приглушённые голоса…Звук плавно отъезжающей двери, едва слышный хлопок и голоса смолкли. Бабушка ушла к соседке… Моё сердце стучит быстро, быстро и перехватывает дыхание: у меня появился шанс сбежать! Правая рука действует на автомате, нажимая комбинацию символов, вспыхнувших на прозрачной поверхности стекла. Запищал предупреждающий сигнал, стеклянная дверь стала медленно отъезжать, впуская в прохладную комнату раскалённый воздух летнего полудня. Мурашки пробежались по плечам и бёдрам от сильного контраста температур. Но я давно мечтала побывать в лесу, под сенью настоящих деревьев, что возможный тепловой удар меня нисколько не пугает. Я делаю шаг, затем ещё один и ещё. И вот я уже бегу по рассохшейся горячей земле; под подошвами босоножек хрустит мелкий гравий; горячий воздух обволакивает тело и немного обжигает горло. Я словно в духовке! Но осталось совсем чуть-чуть!

Заросли сухой травы громко шуршат, сопротивляясь моему движению вперёд. Стебли такие высокие, что я словно вернулась в детство, когда весь мир казался созданным для великанов. Я всё иду и иду вперёд, шипя от порезов, которые оставляет на моей нежной коже колючая трава. Лес казался таким близким – только руку протяни… Но я словно иду на месте! В груди появилась тяжесть, и стало трудно дышать. Но решимость осуществить задуманное на корню пресекла зарождающуюся панику. Если я сейчас струшу, то никогда себе этого не прощу! Упрямо передвигаю ногами, врезаясь в заросли, прикусив губу от напряжения.

Внезапно я буквально вывалилась в другой мир: влажная прохлада, запахи хвои и мха, кружевные блики на его зелёном ковре. Я широко раскрываю глаза и глубоко дышу, словно хочу впитать в себя увиденную картину живой природы и спрятать её в своём сердце до конца жизни. Я это сделала! Широкая улыбка появилась на моих губах сама собой. Ликование охватывает всю мою худенькую фигурку, от чего кожа покрывается мурашками, а пальцы на ногах поджимаются. «Бабушка может скоро вернуться» – волнуется совесть. «Но в глубине леса может быть столько нового и интересного. Неужели ты упустишь такой шанс?» – шепчет любопытство.

А ноги уже идут вперёд, пружиня на мху и похрустывая сухими веточками. Моя голова крутится во все стороны: я боюсь пропустить каждую открывающуюся моему взору деталь. Неужели раньше лесов было много и люди запросто гуляли в этом зелёном царстве? Сейчас мне отчего-то легко в это поверить, как и в то, что в такой местности можно было повстречать диких животных. Но, то было давно… Даже насекомых стало в разы меньше. «Но не комаров…» – с грустью подумалось мне. Из-за особенностей моей кожи на улицу меня выпускают только вечером. И, несмотря на все защитные меры, эти ужасные создания всё равно умудряются испортить мне жизнь!