Ольга Пашнина - Наследница молний [litres]

– Ты в коридоре сказал, что, умирая, она спрашивала, любишь ли ты ее. Что ты ей ответил?

Кейман долго молчал.

– Ничего. Я ничего ей не сказал.

Я пропустила крылогонки. Мы продули не просто с позором, мы продули так, что вся школа несколько дней ходила в трауре, и даже триумф боевиков на соревнованиях во Флеймгорде и три кубка в трех категориях не спасли положения. Капитан рвал и метал, требовал, чтобы я вышла на тренировки, валялся на ковре у Кеймана, но тот был непреклонен. Хотя, по справедливости, я честно пыталась выйти на поле, но сил не хватало даже чтобы оттолкнуться от земли.

Так что позор я переживала в лазарете.

Пожалуй, плюс был в том, что по предметам Кеймана и Ясперы мне поставили экзамен автоматом. Сошлись на том, что спасти школу от хищных тварей темного бога – достаточная проверка знаний и умений. Подозреваю, Яспера после разговора с директором долго плевалась ядом в первых попавшихся под руку адептов.

Но, в общем и целом, валяться на больничной койке было скучно. Я боялась, что меня снова будут мучить сны, но снотворное делало свое дело. У меня ничего не болело, только дикая слабость никак не желала отступать. Каждый день я отвоевывала у нее крошечный кусочек жизненных сил. Вот я сама смогла дойти до душа, вот смогла дойти обратно, вот уже ем не в постели, а за столиком у окошка. И так, шаг за шагом… прямо в экзамены.

Радовало, что Аннабет часто навещала.

– От Бастиана ничего не слышно? – спросила я в один из ее визитов.

Я уже могла подолгу сидеть, и мы грызли печенье, заныканное после завтрака.

– Нет. Ни о нем, ни о Брине. Как в воду канули.

– Понятно. Мне хочется верить, что если бы он умер, газеты бы уже взорвались новостями.

– Да, наверное. Делл… ты расскажешь, что произошло в ту ночь? Мы видели только твой щит… Яспера загнала всех внутрь.

– Расскажу… однажды. Дай мне немного времени. Я и сама до сих пор не понимаю, что произошло.

Может, Аннабет это и обижало, но другого ответа у меня пока для нее не было. Ни для кого не было, в том и проблема.

Сегодня после обеда пришел Кейман. Аннабет, увидев его, вскочила, а мое более-менее сносное настроение резко улетучилось. Судя по лицу директора, нас ждал серьезный разговор.

– Привет адептам. Фейн, вас не заждались на тренировке?

– Нет, сегодня… – Аннабет осеклась. – Кхм… да, я пойду, пожалуй. Делл, поправляйся.

– Ну вот. Выгнали единственного человека, которому есть до меня дело.

– Это ты напрасно. Смотри, сколько тебе всего прислали.

Кейман подошел к столу, куда я складировала фрукты и печенье, которое передавали через лекарей. В основном от Аннабет, но были и презенты от малознакомых адептов. Плюс корзину цветов прислал магистр Ленард, что оказалось неожиданно, но приятно, учитывая допрос, мной учиненный.

– Ну что? – Кейман сел на краешек койки. – Как дела?

– Терпимо.

– Голос полон энтузиазма. Через пару дней тебе разрешат вернуться в комнату. Там, кстати, провели косметический ремонт. Не знаешь, что случилось с люстрой и почему так воняло гарью?

– Мм-м… наверное, птицы…

– Сперли люстру? Я был лучшего мнения об Акорионе.

– Ну ладно, я ее сожгла.

– Ты?

– Ну, мы. С Бастианом. Но случайно…

– Постарайтесь больше ничего в школе не жечь. Случайно… да и специально тоже. Бюджет, знаешь ли, не резиновый.

– Хорошо.

– Что-то меня пугает такое послушание.

– Ты знал, что она… ну… кхм. Что Таара не умерла окончательно?

– Любой сильный маг после смерти может переродиться. Это закон природы. Каждый из сильных и способных когда-то был… кем-то другим. Это не значит, что нужно наказывать его за все грехи всех воплощений. Просто большинство не помнит своих жизней.

– Ты давно знал?

– Как только ты родилась. Мне сразу сообщили, но твоя мать взяла тебя и убежала на Землю. Сайлер убедил меня оставить все как есть. На Земле у Акориона не было власти, а тебя безопаснее было держать в немагическом мире. Потом я узнал, что твоя сила крепнет, и стал следить… а потом она проявилась, открылся портал, и пришлось тебя забрать. Я и в страшном сне не мог подумать, что меня назначат опекуном для тебя.

– Ну, извини. У меня хотя бы есть родители? Отец? Мать?

– Боюсь, что нет, Деллин. Перерождение богини – это очень сложный магический процесс. Тебе просто повезло оказаться в руках женщины, которая полюбила тебя, как родную, и увезла на Землю.

– Значит, Арен Уотерторн действительно помогает Акориону. Он знал, еще зимой знал и пытался мне намекнуть.

– Вполне вероятно, – согласился Кейман.

– Дислексия и дисграфия – тоже сила?

– Скорее, ее последствия. Ты… то есть твоя душа, слишком быстро оказалась вырвана из тела, для нее сотни лет пролетели как миг – и в итоге способность воспринимать древний, привычный прошлому воплощению, язык осталась, а новый – не закрепилась.

– У тебя все так легко. Будто Таара – не я, а я – не Таара.

– Но это так. Душа не равна личности. Ты – новый человек, иначе воспитанный… человек, я подчеркиваю. Не божество, хотя иногда мне кажется, что ты об этом забываешь – иначе твою страсть к самоуничтожению не объяснить.

– Тогда почему ты назвал меня ее именем?

– Я испугался. Не сдержался. Ты умирала, Деллин, умирала, защищая мою школу в тот момент, когда я снова был далеко и не мог это сделать. Оставь мне хоть немного прав на эмоции.

– Ты тоже человек?

Я посмотрела ему в глаза, пытаясь найти там ответ на вопрос: «Кейман снова лжет или, для разнообразия, говорит правду?»

– Нет. Я не человек, и Акорион тоже.

– Отлично. И что мне теперь делать?

– Готовиться к экзаменам. Они через неделю. Потом спешно репетировать номер на бал, от него тебя никто не освобождал. Найтингрин зайдет к тебе на днях, вечером, примерить платье и заодно обсудить возвращение на работу. Что еще… ах, да, каникулы тебе снова придется провести у меня. Из соображений безопасности, ну и еще того, что тебе некуда идти от слова «совсем». Что я забыл?

– Бастиан.

– О нем мне ничего не известно, прости.

– А Акорион?

– О нем тоже. Какое-то время он будет в тени, попробует найти союзников. Я ввел Сайлера в курс дела.

– Сайлер тоже знает… о тебе и обо мне?

– Да.

– Как же я вас ненавижу! – простонала я, откидывая голову назад.

– Понимаю.

– Это все? Или есть еще что-нибудь, о чем ты не сказал?

– Есть многое, о чем я не сказал, Делл, но это «многое» для меня довольно личное, поэтому не надейся, что я так просто расскажу тебе все. Я надеялся, ты никогда не узнаешь. Твоя душа в смертном теле, ты ребенок, который учится управлять частичкой силы богини. Мне хотелось, чтобы ты просто прожила обычную жизнь. Увы, это было ошибкой. Но правда ничего не меняет. Тебе все так же нужно учиться контролировать силу, развивать ее и получить диплом. Потому что, нравится тебе или нет, придется жить в этом мире и играть по его правилам. Поэтому через неделю ты, как прилежная девочка, будешь сдавать экзамены. Да?