Ольга Пашнина - Наследница молний [litres]

– Да.

– Вот и молодец. Тогда отдыхай, я зайду перед выпиской, осмотрю тебя вместе с лекарем, чтобы убедиться, что ты здорова.

Когда Кейман уже был у дверей, я его окликнула:

– Мне жаль, что так вышло. Что тебе пришлось ее убить. И что я появилась.

– Никогда не извиняйся за то, что существуешь, Деллин Шторм. Ни передо мной, ни перед кем-либо еще. Ни даже перед самой собой.

Он ушел, оставив меня наедине с мыслями, воспоминаниями и обрывочными картинами из прошедших снов. Кто-то обещал, что после первого курса учиться в Школе темных станет легче.

Но что-то у меня пока с легкостью не выходит.

– Ну что ж, дамы и господа, мы собр-р-рались здесь, чтобы, так сказать, выслушать доклад по семестр-р-ровому заданию адептки Штор-р-рм вне очер-р-реди. В качестве… гм… исключения. Адептка Штор-р-рм, пр-р-рошу, поведайте же нам, что за ар-р-ртефакт вы изготовили.

Сделав глубокий вдох, я принялась отвечать. Последний экзамен – и свобода. Правда, в скором времени еще обещал состояться Выпускной Бал, куда я готовила изящную программу под музыку на крыльях. Это тоже тот еще стресс, но зато там хотя бы за забытые движения не отругают.

– В моем мире существует такая вещь, как фотография. При помощи специальных устройств – чем-то похожих на артефакты– можно создавать мгновенные изображения. Я подумала, что неплохо бы создать аналог таких изображений, и сделала вот это.

– У вашего ар-р-ртефакта есть название? – поинтересовался магистр.

Я смутилась.

– Ну… я называю его «Штормграм».

– Как интер-р-ресно…

– В честь себя? – фыркнул Корви.

– Вообще, в честь Штормхолда, но идея интересная, – хмыкнула я. – «Штормграм» представляет собой стеклянную пластинку, к которой сбоку прикреплен резервуар с красками. Маг добавляет крупицу, открывает крышку – и краски запоминают образ, который захвачен пластинкой. То есть практически делает фото.

Я продемонстрировала работу пластинки, сделав первое в мире селфи. Обидно, правда, что никто торжественностью момента не проникся. А получилось хорошо… хоть и до камер айфонов недотягивало.

– Вот так работает «Штормграм» в основном… мм-м… режиме.

– А есть еще не основной?

– Да, мы с подругой объединили усилия и создали два артефакта, связанных единым магическим пространством. За аналог мы взяли обычные артефакты связи. Меняешь надпись на одном – меняется на артефакте-близнеце. Только теперь близнецы – это пластинки с красками, а вместо надписей – образы.

– И каков эффект?

– Я запечатлеваю изображение. А обладатель связанного «Штормграма» видит его у себя.

– Гм… довольно необычно. Это все?

– Вообще-то нет, – смущенно призналась я. – В проекте были еще свойства, но, ввиду определенных обстоятельств, я не успела закончить задание. Магистр Крост сказал, я могу обратиться к вам за авансовой оценкой с обещанием, что закончу артефакт в следующем учебном году. Разумеется, решение директор оставил на ваше усмотрение.

– Ну что ж… – Магистр задумчиво почесал затылок. – Р-р-раскажите аудитор-р-рии о ваших планах.

– Я работаю над тем, чтобы добавить возможность не только мгновенно передавать изображения с артефакта на артефакт, но и хранить образы в некоем объеме магической памяти. На данный момент могу лишь сказать, что артефакты с подобными свойствами существуют, как аналог – кристаллы для изучения языка, которые выдают иномирянам. Но я еще не разобрала принцип их действия и не придумала, как использовать в проекте. А вторая возможность, которую я надеюсь реализовать, – это возможность передавать не только образы, но и текстовые заметки. Комментарии… под картинками. Если вы позволите перенести часть задания, я это реализую.

– Адептка Штор-р-рм… вы довольно ор-р-ригинальная девушка.

Я – плагиатчица, наглая и бессовестная. Но в моем мире о «Штормграме» никто не узнает, а здесь я заработаю себе хорошую оценку. Пора уже начинать разбираться с силами, которые по милости Кеймана мне перепали от судьбы.

– Хор-р-рошо, – кивнул наконец магистр. – Я поставлю вам «отлично» и жду защиту втор-р-рой части пр-р-роекта в следующем году. Попр-р-равляйтесь и р-р-радуйте нас успехами.

– Спасибо, – с облегчением улыбнулась я.

Да! Конец! Больше никаких экзаменов, никаких пар и тренировок – не считая прогонов программы – до самой осени! Я уеду на каникулы, и пусть проведу их в непосредственной близости от Кеймана, присутствие которого до сих пор приводит меня в ступор, это все равно будут самые лучшие полтора месяца на свете.

Отличницей мне, конечно, не быть. Яспера, хоть и подчинилась решению Кеймана, влепила трояк, за бои (кто вообще придумал ставить оценки за факультативы, навязанные директором?) схлопотала очень натянутый трояк. Единственная «отлично» – и та авансом. Не самый шикарный улов, зато свой.

Осталось пережить программу.

К ней готовились основательно. Сшили платье – Найтингрин не поскупилась на фантазию, отрепетировали до кровавых мозолей все «от и до», настроились морально и… меня все равно трясло в день бала. Народ веселился в предвкушении танцев, ужина и выпивки, выпускники чувствовали себя самыми счастливыми людьми на свете и дождаться не могли, когда покинут школу навсегда.

А я дрожала как осенний лист.

– Деллин, детка, ты порвешь платье, не суетись! – Леди Найтингрин лично приехала помогать мне одеваться.

– Ох, Делл! – в аудиторию, отданную под гримерку, заглянула Аннабет. – Там его величество!

– Блин! – простонала я. – Меня тошнит.

– Спокойно, Деллин! Король уже видел, как ты выступаешь на показе. Ничего страшного.

Да, только тогда я не знала, чья душа живет внутри. А он смотрел с превосходством и намекал, постоянно намекал, то преподнося в подарок книги, то спрашивая Кеймана с неподдельным недоверием: «Это точно она? Она выглядит как…» – тогда мне сказали, что дело в иномирском происхождении. А оказалось, в не совсем человеческом.

Так странно… я ношу внешность женщины, которая жила сотни лет назад, которая натворила столько бед, что и подумать страшно. А еще смешно, ибо именно Таару я изображала на плакатах. И теперь хотя бы понятно, почему так распсиховался Кейман. Я невольно разбередила старую рану.

Пожалуй, мне бы хотелось узнать их историю, но я знала, что Кейман ни за что не расскажет. Он вообще не вспоминал о разговоре в саду. И я старалась избегать этой темы.

– Ну, вот и все, милая, – улыбнулась Рианнон. – Ты готова. Ничего не бойся, ты великолепна. Надевай крылья – и вперед.

В следующем году откошу. Сломаю ногу или случайно потеряю крылья вплоть до начала осени, но ни в жизнь больше не выйду показывать программу. Я не изящная, я не пластичная, я вообще не умею танцевать! А если вспомнить, сколько бед принес Бал Огня, то мне бы лучше посидеть в комнате, переждать бурю.