Алексей Федорочев - Младший [СИ]

— Топор, оббеги соседей, узнай, кто домой собирается, — дал задание командир самому болтливому из знакомой троицы бойцу.

— Нефиг потеть и ноги сбивать из — за принцессы, — опять встрял Овен, — Вчера Дорофея из «Ястребов» встретил, у них ночью рейс на большую землю, раненых хотят вывезти да часть сломанной техники, которую здесь не починить. От одного графинчика самолет не развалится.

— Добро! С Ястребом я улажу! — с резким кивком поблагодарил Марс Овна, — Где его вещи?

— Все с собой носит, замерзнуть боится! — заржал Топор, тыча пальцем в мой тючок. А что делать, если я вообще не знал — вернусь ли в номер со сбора? Со мной же планами никто не делился! А когда я собрал и пристроил на манер рюкзака свой нехитрый скарб, звездобаран, в отличие от моментов, когда я по его мнению тупил, на сей раз даже сломанным ухом не повел.

— Вот и отлично! Север, где — то здесь байк нашего приблуды?

— Сейчас выведу!

— Принцесса, а ты у нас девочка с приданым! — присвистнул Гога, не ездивший за мной в порт и не видевший моего железного коня, — Махнемся, не глядя?

— Грабли убери! — осадил наемника командир, заводя мотоцикл и устраиваясь за руль, вызвав во мне приступ дикой ревности, вероятно, отразившийся на лице. — Чего стоим, величество, особое приглашение нужно? — он похлопал приглашающим жестом по заднему сиденью, — Помаши дядям ручкой и вперед! Завтра уже на большой земле будешь, там будешь своим нянькам характер показывать!

Очередное издевательское обращение уже не задело, и этот приказ я выполнил с удовольствием, показав при выезде напоследок «дядям» неприличный жест.

На базе «Ястребов» царила суета — готовились к погрузке. Меня приткнули в уголок с ранеными, а как уж главный кулак договаривался с коллегой, что обещал — мне неизвестно. Долго просидеть не удалось — подошедший врач внаглую пристроил к делу — «отрабатывать проезд». На большую землю собирались вывозить действительно тяжелых, которых помимо полученных ран еще и местный климат грозился доконать, и забот при транспортировке с ними было много. Подай, принеси, но после долгого вынужденного безделья и молчанья даже такое было за радость. К тому же работа хорошо отвлекала от невеселых размышлений — совсем без денег и на родине нелегко придется.

Спустя два часа, заполненных беготней, в зал ворвался белый от волнения наемник в пустынном камуфляже и проорал:

— Ястреб! Отбой! Птичку сбили!

После секундной тишины пространство вокруг взорвалось гомоном и криками — все спешили высказать свое мнение. И, конечно, на великом матерном. Сам тоже не удержался и добавил к общему хору пару крепких словечек.

Обратная процедура разгрузки с платформы шла лениво: раньше поджимало время фрахта самолета — за простой капали бы деньги, а теперь — то куда торопиться? Народ вяло шевелился, заталкивая убитые в хлам машины внутрь ангара, но раненых, в отличие от техники, собрали и увезли быстро, оставив меня опять без дела. Предлагать свои услуги в переноске тяжестей не стал — одно дело помочь беспомощным людям, а другое — ломаться на чужого дядю. И без меня найдется, кому железо ворочать.

— Ну что ж, раз так вышло — давай знакомиться! — подошло через какое — то время ко мне местное начальство, — Ястреб! — очень содержательно представился он.

— Кабан, — также информативно представился в ответ. Сюда бы еще пригласить звездобарана, и можно начинать собирать зоопарк.

— Пока что даже на подсвинка не тянешь, — возможно, он и не собирался оскорблять, но прозвучало очень обидно, — Какими судьбами здесь?

— Совершенно случайными, и очень хочу домой, — обозначил свою позицию. От волнения голос дал петуха, и прозвучало мое заявление не уверенно, а жалко.

— Пока что, как видишь, невозможно. Я так понимаю, идти тебе некуда?

— Да, — показалось мне или нет, что глаза Ястреба как — то по — особенному блеснули?

— От своих обязательств я не отказываюсь, но предсказать, когда случится следующая оказия — боюсь что — то обещать. «Летуны» нас не сильно любят, — недовольно скривился он и пояснил, — Страховка рейса нам не по карману, а лететь на свой страх и риск немного желающих. Не ссы! — подбодрил меня наёмник, — Не бросим! Но, скорее всего, какое — то время придется перекантоваться у нас, пока на новый рейс не договоримся, или пока Марс со своими «кулаками» не вернется — тогда верну тебя ему, его отряд побогаче, свой самолет имеет, на большую землю регулярно летают. Но это уже как получится. А так — спальник организуем, на миску супа тоже наскребем, но с излишествами — извини! Как видишь, живем на отшибе, местной воды едва — едва хватает на питье, остальная вода опресненная и тоже привозная — до моря до фига километров. Так что на что — то особенное не рассчитывай.

Обещанный спальник оказался самым тривиальным стареньким дырявым спальником, а не метафорой, как я подумал вначале, и стелить его предполагалось в этом же ангаре. Но я был рад и этому. Также, как и выданному перед сном просроченному сухпаю — он хотя бы был российского производства и не содержал экзотики. Да и жрать после длинного нервного дня хотелось адски — я бы и от добавки не отказался. Как быстро меняется мировоззрение: предложи мне кто такое с месяц назад — я бы скорее предпочел поголодать, чтобы потом наверстать нормальной едой, а тут наворачивал, разве что не вылизал банку с кашей под конец.

Если гостя у «Железных кулаков» я тоской вспоминал корабельную кладовку, то теперь пришел черед грустить по Овну и компании. Как вскоре выяснилось, по местной иерархии «Ястребы» были даже не дном, а днищем, ниже них в наёмничьем поселке не котировался никто. Такую своеобразную славу отряду принесло последнее дело, когда по заказу нанимателя они сожгли целый оазис вместе со всем населением. Полностью. Заживо. Даже в среде солдат удачи, где принципы являлись слабоузнаваемым словом, примененная ничем не мотивированная жестокость вызывала как минимум недоумение, а чаще брезгливость.

Со своим появлением я застал раскол отряда — не все были согласны с новыми веяниями. Политика сменилась с недавней смертью старого Ястреба, когда его место занял сынок — ястребеныш. И вроде в деньгах даже выиграли, но б о льшая часть ветеранов уволилась буквально на моих глазах — не всем по душе пришлось истребление мирного населения. Остались те, кому было все равно, и те, кому не давал уйти незакрытый контракт. А набираемое пополнение формировалось из совершенных отморозков, которых я откровенно побаивался. Пока что меня спасало покровительство командира, связанного неизвестными мне обязательствами с главным «Железным кулаком», но расстилать спальник с каждой ночью я предпочитал все дальше и дальше от основного контингента.