Алексей Федорочев - Младший [СИ]

Но разве маги сейчас планировали изнасилование семнадцатилетней девочки ради ее наследства?! Нет, это делала простая пожилая женщина Любовь Васильевна Мирзоева вместе со своим внуком — обычным парнем Рустамом Мирзоевым, не знаю, как его по батюшке.

Я не буду оправдываться! Да! Меня мало волновала судьба абстрактной наследницы антиквара Пушкина. Я даже не среагировал, когда Хак назвал его дочь капитанской женой, а ведь звание капитана автоматически давало личное дворянство, если его носитель не был дворянином до этого. Я допускаю, что прекрасно пережил бы принуждение к браку любой другой девчонки. Но не Машки — косвенной причины нашего примирения с отцом.

И потом, что бы Санни ни говорил, но слова «добро вернется сторицей» прочно засели в голове. Пусть теория развенчана, пусть кто угодно думает, что ему угодно… отцу было виднее! Машку я этим козлам не отдам!

Моя злость удачно наложилась на вчерашнее решение ни под кого больше не прогибаться. Хватит! Наелся я этими «кошками — мышками»! Осталось только выяснить, а нужно ли спасаемой моё геройство.

— Ничего не ешь, не пей, идешь со мной! — едва занялась заря, я ввалился в Машкину комнату, воспользовавшись своим «ключом».

Вездесущая баба Шайда пыталась навязаться в компанию в виде дуэньи, но в моем настроении спорить со мной — чистой воды суицид. Вообще от зверского убийства Мирзоевых меня сейчас удерживала только обычная осторожность: плохо будет, если их исчезновение свяжут со мной.

Притащив Машку в памятное по встрече с Незабудкой полицейское кафе, я вывалил на нее ворох новостей.

— Вот так — то!

— И что ты посоветуешь? — реакция Машки мне понравилась — ни истерик, ни заламывания рук, ни давления на жалость.

— А что ты хочешь? — огрызнулась девчонка на мой комплимент ее самообладанию, — Деда я до смерти матери вообще не знала, мама, пока жива была, о нем ни словом, ни полсловом… Да и забрав к себе, он меня почти сразу в пансион сплавил, как ты понимаешь, я в его делах полный ноль. Дом наш в Николаевске Мишка унаследовал и уже продал. Но если мне от деда наследство полагается, то просто так его терять…

— Полная глупость! — закончил я за нее, — У тебя сейчас есть несколько вариантов. Первый — согласиться на предложение Рустама.

Промелькнувшая гримаска стала мне ответом.

— Я тоже не в восторге, но без местного тебе дело не удержать.

— Оставим на самый край. Еще?

— Хак. Это местный криминальный авторитет, второй после Мурзы.

— Что ж тогда не сам Мурза? — ехидно поинтересовалась девушка.

— Самому Мурзе за шестьдесят, у него уже внуки есть.

— И почему тогда не за внука?

— Слушай, давай я не буду сейчас посвящать тебя во все хитросплетения их иерархии, сам не до конца разобрался, но внук тебе не подойдет хотя бы тем, что старшему двенадцать лет. Хотя будь это не так, вполне рабочий вариант.

— Понятно. Что с Хаком?

— Не урод. На вид где — то сорок лет. Если не любовь, то его лояльность тебе я смогу обеспечить. Из плохого — он в контрах с Мурзой, их открытый конфликт не за горами, — если мое самолюбие и пострадало от ночных откровений бабки Шайды, походя выдавшей внуку расклад с персоналиями, который я смог получить только прижав Хака, то виду я старался не показывать, — Молодому шакалу хребет старому льву не перебить, а как его жена, ты окажешься на стороне проигравших.

— Горе побежденным! — процитировала Маша что — то из классики, — Согласна, не подходит. Ты?

На прямой вопрос пришлось дать прямой ответ:

— Ты единственная здесь, кто знает, чей я сын. И тогда вопрос к тебе — зачем оно мне?

— Заработок, стабильность, безопасность. Тебя до сих пор ищут.

— Спасибо за заботу, но нет. Неинтересно. Я лучше Санни на трон посажу, чем здесь до конца жизни прозябать.

— Санни?..

— Князя Василия Солнцева. Пустынного Ужаса.

— Понятно, — равнодушно восприняла Маша мой отказ, не став допытываться, шучу я или нет, — В таких глобальных планах места обычной случайной знакомой нет. Так что ты предлагаешь?

— Продать лавку сразу же после оглашения завещания. Полную цену я не гарантирую, наверняка получишь меньше ее реальной стоимости, но с деньгами можешь устроиться в любом месте. Советую только «вуаль» не афишировать.

— Ты уже второй раз упоминаешь «вуаль», что это?

— Ты хочешь сказать, что не знаешь?

— Если бы знала, то не спрашивала, — нахмурилась собеседница.

— Про «венценосцев» слышала?

— Сильные маги.

— До «венца» есть еще две ступени: «вуаль» и «мантия». Ты видишь… не знаю как назвать… ауры?

— Ту серую пелену, что над тобой?

— Да, это «мантия». Об этом тоже советую не распространяться. Не знаю, что доходило до тебя в твоем пансионе, но на магов сейчас охота. И ты, и я в группе риска.

— Успокоил… — прокомментировала Мария, — Жаль, конечно, что меня никто не учил. А ты можешь научить?

— Маша, мы сейчас с твоим наследством разбираемся!

— Уже разобрались. Продавай. Перспектива оказаться замужем за одним из местных бандитов меня не устраивает. И ты сам сказал, что я единственная знающая, кто ты, значит, в твоих интересах держать меня на виду. Так как, научишь?

Сейчас стало особенно заметно, что все показное спокойствие Марии — блеф чистой воды. Но я не мог не признать, держала она себя с поистине королевским достоинством. И все же помнят: «добрые дела воздаются»? Почему бы нет?

«Хак или Мурза? Мурза или Хак?» — думал я, подбрасывая монету. Пятерка улеглась орлом. Значит, Мурза. Сложный вариант, но тем интереснее.

Еще будучи моим надзирателем Иван Вершинин любил повторять: ни один план не проходит проверки боем, а остальные ему поддакивали, даже никогда не воевавший отец соглашался с ними, молча прикрывая глаза. Я их утверждение многократно пытался опровергнуть на практике, составляя хитроумные планы побегов, но если учесть, что меня всегда ловили, а единственный раз, когда не поймали, и плана — то никакого толком не имелось, сплошная импровизация… Как минимум, что — то в этих словах есть.

Второй постулат от Вершинина звучал так: чем план проще, тем легче его все — таки воплотить в жизнь. Его я тоже принял на вооружение, садясь за разработку следующих шагов.

Что мне надо в конечном итоге? Всего три вещи: не дать Машку в обиду разным темным личностям, а на богатое по местным меркам наследство не только Рустам с бабкой хотят лапы наложить, что делает вопрос личной безопасности девушки отнюдь не праздным. Второе — сохранить это самое наследство, предварительно переведя в универсальный вид — деньги. То есть попросту продать лавку. Уточню: продать за вменяемую цену. И последнее — спокойно уехать отсюда целыми — невредимыми и при своих.