Алексей Федорочев - Младший [СИ]

— Отребье настроено довольно решительно. Это я собираюсь за триста тысяч ее наследство сбагрить, а по — настоящему оно больше тянет. Согласись, деньги на кону довольно серьезные.

— Но нужна она им живая и невредимая? — еще раз уточнила Христ. Хотел возразить: насчет «невредимости» у меня имелись сомнения, но валькирия с лету отмела мои сомнения — Для заключения брака все — таки потребуется личное присутствие относительно целой невесты. На таких условиях я берусь! — поставила она точку, — Только, чур, оплату я выберу себе сама! Обещаю, наглеть не буду.

— По рукам!

Познакомив между собой Христ и ее подопечную на будущую неделю, я умыл руки, сбросив на женщин все хлопоты по оформлению наследства. Завещание — далеко не все, для законного владения требовалось оформить еще кучу справок в местной администрации, получить новое разрешение на торговлю и прочая, прочая. Беготни, короче, хватало. Но по заверениям старенького нотариуса недели на все процедуры должно было хватить. Хоть в чем — то от нашего райончика получилась выгода — мающийся бездельем юрист за сравнительно небольшое вознаграждение охотно проконсультировал: что, зачем и куда. А также сколько, что тоже являлось немаловажным.

Сам я заперся в кабинете дяди Жоры, устраивая периодические набеги на кухню, и ваял все, что считал способным помочь в нелегком деле убеждения потенциального покупателя. Просто избавиться — нет проблем, но требовалось выбить посчитанную мною справедливую цену. Если идти нормальным путем, то складывался замкнутый круг: для законопослушных граждан магазинчик не представлял интереса — ну кому сдалась лавка старьевщика в криминальном привокзальном районе, если нет нужных связей? А незаконопослушным проще было отобрать, заставив Машу выйти замуж за своего человека. К тому же деньги водились далеко не у всех. Наверняка кроме Мурзы и Хака еще существовали личности, хранившие в загашнике нужную сумму, но раз я знал только этих двоих, то и планы строил с их участием.

Что ж, Вершинин в чем — то был прав: заготовка номер один провалилась в самом начале — в дом к Мурзе меня не пригласили, назначив аудиенцию в людном месте. Хак, сволочь, все — таки нашел, как обойти клятву, и не сказал, что мелких просителей вроде меня теневой мэр Казани принимает не в собственном доме, а в зале обычной чайной. Посторонних людей там, конечно, не водилось, но вариант с удавкой и последующим порабощением словом отпадал сразу.

Точно так же провалилась заготовка номер два — удостоившихся аудиенции очень настойчиво просили класть руки на стол, то есть любые действия с артефактами провести незаметно не удалось бы.

Заготовка номер три — обменять Машкину свободу на голову Хака — тоже пошла прахом. Совершенно случайно я заметил, как трепыхающееся тело в очень знакомых ботинках волокли на задний двор два бугая. Допрыгался «мужчина хоть куда». Неудивительно, если даже баба Шайда знала о готовящемся перевороте.

— Мил человек, ты здесь никто, и звать тебя никак, — насмешливо произнес Мурза, выслушав мое предложение о покупке лавки, — За то, что смотрел за больным Крестом, моя тебе благодарность. Можешь спокойно уезжать, никто тебе слова дурного не скажет. А с наследницей мы ее дела сами порешаем. Иди, мил человек, не отнимай мое время.

— Наследнице семнадцать лет, что она с вами нарешает?

— А это не твое дело, милейший. Иди подобру — поздорову пока я не вспомнил, что ты рядом с ненадежными личностями последние дни крутился. А еще лучше — вали из города. Сроку тебе — до вечера!

Вершинину — мое уважение. После его поучений планами «А», «Б», «В» мое воображение не ограничилось. А пальцы для колец у человека есть не только на руках.

— Что это с ними? — спросил найденный в подвале спешно приведенный в чувство избитый Хак, оглядывая зал с сипло дышащими телами.

— Временный паралич. Скоро пройдет.

— А вот этого нам не надо! — и хладнокровно перерезал горло упавшему грудью на стол Мурзе. Пусть я изначально представлял исход, от вида полившейся крови содрогнулся, — Что, ваше магичество, ручки побоялся запачкать?!

— А это не моя война.

— И ты думаешь, что просто так сможешь теперь уйти?

— Запросто. Полгорода знает, что ты с Мурзой на ножах, даже бабка твоего любимого Чирья. Это чисто ваши разборки.

— Вот, сучка! — сплюнул Хак на пол, продолжая собирать кровавую жатву, сортируя сомлевших людей по одному ему известным признакам. Еще четверо кроме Мурзы отбор не пережили.

— Бабка? — уточнил я, из всех сил удерживая лицо.

— И бабка тоже, но я теперь знаю, кто меня заложил. Или ты думаешь, я каждой шмаре свои планы расписывал?!

— Понятия не имею, тебе виднее.

Хак по второму кругу обошел зал, ногами переворачивая и двигая тела.

— Чем ты их так приложил — то, что не шевелятся даже?

— Тебе — то какая разница?

— Интересно. Мурза раньше любил своей защитой прихвастнуть, это сейчас он осторожный стал.

Оставил вопрос повисшим в воздухе. Даже стопроцентному не — магу я не собирался дарить идею, как легко обойти любую защиту, в том числе и мою. На мысль натолкнуло роковое колечко Креста, доведшее старика до инсульта. Здоровье! Жизненная энергия, щедро разлитая в окружающем пространстве! Привычная и безвредная, но это пока в нормальных дозах. А вот если собрать ее, усилить, сконцентрировать, а потом махом долбануть по окружающим! Перегруз нервной системы попавшим в эпицентр гарантирован. Меньше всех досталось самому Хаку, привязанному к трубам в подвале — перекрытия и слой земли ослабили волну, остальным резко «похорошело».

Не дождавшись ответа, Хак вновь обратился ко мне:

— Пока все тихо, мне надо своих людей высвистывать. Ты со мной?

— Это не моя война, — снова повторил ему я, — Подпиши, и хоть дьявола вызывай!

Сдвинув в сторону чашки на чистом столе, разложил договор купли — продажи. Заинтересованный Хак подошел вплотную, оттирая руки прихваченным со стойки полотенцем.

— Так это всё, — он обвел глазами зал чайной, задержавшись взглядом на углу, где навсегда затих Мурза, — это все из — за сраных трехсот тысяч? Оставайся, мы будем ворочать миллионами! — горячо стал меня убеждать он, — Мы ведь…

— Остановись! — прервал поток словоблудия, вкладывая ему в ладонь перо, — Считай это делом принципа.

— У меня сейчас нет таких денег, — попытался заюлить он, — Все уйдет на становление…

— Ха — а—ак… — сформировал на руке памятный мужчине шарик тьмы, — Не зли меня. Ты же не хочешь, чтобы я потом вернулся?

— Вас, е. ных магов, нормальным людям не понять! — новый теневой глава города дернул щекой и угловатыми каракулями начал заполнять пустые строки, — «Дело принципа»! — передразнил он, ставя подпись в конце договора, — На х… мне теперь эта лавка?!