Lutea - Орёл, несущий копьё [СИ]

— Как и я о вас, — ответил Винтерхальтер. — Говорят, ваше мнение имеет немалый вес в британском Министерстве.

— Не могу отрицать.

— Полагаю, лорд Волан-де-Морт ценит вас за это качество. Раз он вернулся и вновь стремится к власти, сторонники в британском правительстве ему не повредят, как и те, кто способен этих сторонников для него завербовать.

— Не только в британском, барон, — вежливо поправил его Люциус.

Винтерхальтер внимательно посмотрел на него и не ответил, но его одобрение чувствовалось. Выждав пару секунд, Люциус сменил тему:

— В Дурмстранге я имел удовольствие познакомиться с вашим старшим сыном — весьма способный молодой человек, насколько я понял.

— Максимилиан обладает должными амбициями и подаёт надежды, хотя круг его общения я не одобряю, — холодно проронил Винтерхальтер. — Взять того же молодого Гриндевальда — наследника мятежника и посредственных карьеристов, не говоря уже о полукровке Штайнере.

— Однако также в их компании наследники Тарбуков и Тодлеров, — заметил Георг, и все повернулись к нему — Люциус откровенно не ожидал, что юноша заговорит, — а Адлер Гриндевальд, судя по словам Максимилиана, представляет из себя куда больше, чем его отец.

— Будущее покажет, кто чего стоит, — произнёс старший Винтерхальтер. — Прошу меня извинить, — и он отошёл к группе волшебников, тут же поклонившихся ему.

Георг задержался.

— Директор, вы отбываете обратно в школу завтра?

— А вы готовы вернуться? — Лихачевич чуть сузил глаза.

— Целители говорят, что я могу отправиться обратно в Дурмстранг.

— Тогда встретимся завтра здесь.

— Благодарю вас. Господа, — юноша легко, с достоинством поклонился и вернулся к отцу.

— Теперь поговорим с Мелеховым, — объявил Лихачевич. — С ним будет сложнее. Винтерхальтер, хотя и зачастую не отвечает прямо, всё же вполне постоянен в своих намерениях, так что поддержку Тёмному Лорду обеспечит, если получит взамен избавление от грязнокровок. А вот что творится в голове старого лиса Мелехова, знает только он сам.

— Приму к сведению, — произнёс Люциус и обратился к товарищам: — Пойдите тоже пообщайтесь с обществом, может, удастся узнать что-нибудь интересное.

— Ладно, — пожал плечами Крэбб, и они вместе с Гойлом направилась туда, где собралась большая группа что-то оживлённо обсуждавших волшебников.

Не без облегчения осознавая, что за спиной больше нет «почётного эскорта» (Люциус порядком отвык от этого ощущения за годы, прошедшие после окончания школы), он последовал за Лихачевичем и был представлен старому чародею с хитрыми глазами и его собеседнику, Штайнеру-старшему.

— Итак, Тёмный Лорд прислал для разговора с нами вас, — протянул Константин Мелехов. — Отчего же он не появился сам? Не считает восточную аристократию достойной такой чести?

— Милорд занят решением срочных дел в Великобритании, — ответил Люциус, стараясь, чтобы текст не звучал слишком заученно. — Он намерен через некоторое время провести встречу лично, но для первоначальных переговоров отправил меня.

— Ну что ж, раз вы здесь за этим, убеждайте нас, — Мелехов демонстративно скрестил руки на груди и чуть усмехнулся. — Я не знаю, что лично мне даст сотрудничество с лордом Волан-де-Мортом, объясните.

— Позвольте поинтересоваться, знакомы ли вы с нынешней расстановкой сил?

— Давайте предположим, что нет.

— Тогда позвольте просветить вас, — у Люциуса было стойкое ощущение, что старик с ним играет, но всё равно гнул свою линию. — Нашим Министерством магии руководит человек весьма боязливый и внушаемый, закрывающий вот уже полгода глаза на возрождение милорда, чем, собственно, даёт Тёмному Лорду заметное преимущество. Большая часть аристократических родов поддерживает его, а войско неумолимо растёт, пополняясь сильными волшебниками и существами. То есть, у милорда все козыри на руках для того, чтобы взять власть в Британии в свои руки.

— И что? Я живу на Буяне и временами в Москве, а это почти за четверть мира от вашего Лондона.

— Однако Тёмный Лорд не намерен ограничиваться одной только Великобританией. После победы в ней он сосредоточит своё внимание на континенте, дабы способствовать установлению и в других странах порядка более естественного, чем тот, что сложился ныне — этого избыточно толерантного.

— «Способствовать», вы говорите. И что вы и ваш Лорд вкладываете в это понятие?

— Помощь в установлении должной системы: политическая, материальная, военная, если потребуется. Но на власть в других странах Тёмный Лорд вовсе не претендует.

Мелехов вздохнул и развёл руками.

— Хорошо, давайте допустим на миг, что я согласился поддержать его; даже что он победил в Европе, что, мягко говоря, сомнительно, с учётом количества в ней стран. Повторю вопрос, который уже задавал ранее: что с этого будет лично мне и всем другим его сторонникам?

— Власть, — серьёзно сказал Люциус.

— Но у меня уже достаточно власти, — возразил Мелехов, — я взял её в своё время ровно столько, сколько хотел. К тому же, я стар, и новая вместе с проблемами, требующими внимания, мне ни к чему. Что ещё вы можете предложить?

— Полагаю, деньги вас не интересуют?

— В моём владении пять золотых рудников в Якутии — хотя, наверное, вы даже не представляете, где это, — так что да, деньги меня не интересуют. Как и слава, и борьба за высшие цели, и возможность оставить своё имя в истории магии.

— Однако же должно быть что-то, что бы вы хотели получить, — сказал Лихачевич, решивший поучаствовать в споре.

— Дорогой директор, сомневаюсь, что Волан-де-Морт может дать мне то, что я желаю. Да и потом, разве я стану помогать уговорить себя, подсказывая вам? Следовательно, пока выходит, что вам, господа, предложить мне нечего.

— Ваше «пока» меня обнадёживает, — с достоинством произнёс Люциус.

Мелехов прищурился и с полминуты молчал, лишь усмехаясь.

— Александр, — обратился он к спутнику, — вы умный человек, второй заместитель германского министра магии. Что вы обо всём этом думаете?

— Что намерения Волан-де-Морта сходны с идеями Винтерхальтера у нас и Джукича в Сербии о необходимости полного доминирования чистокровных над прочими слоями магического общества, — ответил Штайнер, хмурясь, — только что Волан-де-Морт действует более радикально.

— Вы, видно, не одобряете, — заметил Люциус.

— Не одобряю, — прямо признал Штайнер. — На самом деле, я на этом собрании лишь по просьбе Константина Аркадьевича. Моя жена была маглорождённой, и по этому можно судить, насколько чужды мне идеи Тёмного Лорда. Все присутствующие здесь принесли Обет неразглашения, так что на моё молчание можете рассчитывать — однако не стоит думать, что я стану бездействовать, если ваш предводитель решит перевести свою деятельность в Германию.