Lutea - Орёл, несущий копьё [СИ]

Он сделал паузу, дав Петару время поухмыляться и подумать, а затем вернулся к первоначальной теме обсуждения.

Тем временем стало известно о судьбе Кюхлера. Когда неожиданно — для гоблинов — появившийся Мальсибер с неудовольствием потребовал объяснить, что случилось с сейфом такого, что пришлось вызывать его из Британии, служащие банка растерялись, не понимали, что происходит. Первым порывом они поспешили к сейфу вместе с хозяином, удостоверились, что всё в порядке, а затем принялись разбираться.

На Кюхлера, как отправителя письма, вышли быстро, но он не мог сказать ничего; уничтоживший воспоминания, он искренне не помнил, как и по какой причине отправлял Мальсиберу письмо. Тот, раздражённый сверх меры, сквозь зубы предположил, что у старика из-за возраста начались проблемы с головой. Тут же сотрудники из числа людей вспомнили, что уже замечали за стариком симптомы заболевания; их отчитали за то, что вовремя не сообщили, и это повлекло за собой неудобства для клиента, а Кюхлера уволили.

Как и было обещано, Макс тайно переправил его дочери, убитой горем от новости о болезни отца, обещанные деньги. Как ими распорядились, он не следил — было плевать, откровенно говоря.

В плане имелся один аспект, требовавший отдельного урегулирования. Этим Макс занялся сам — отчасти потому что в принципе предпочитал работать в одиночку, отчасти потому что это было для него почти что личным.

Письмом он предложил встречу двадцать седьмого августа в десять утра в кофейне на Штефанс-плац. Ему, конечно же, ответили согласием — Макс бы удивился, если бы она отказалась.

В ожидании он задумчиво разглядывал собор, пока к его обычному столику у плетёной ограды, увитой белыми и чайными мелкими розами, не приблизилась девушка.

— Максимилиан? — она скорее утверждала, чем спрашивала, внимательно разглядывая его лицо, как всегда изменённое чарами.

— Фройляйн Лихтенберг, — Макс поднялся, поклонился и церемонно поцеловал её руку.

— Вы просили не упоминать вашу фамилию на этой встрече, — заметила Эльза, — о том же попрошу и я.

— Как угодно, — безразлично ответил Макс и помог ей сесть, после чего и сам вернулся на место.

Эльза чуть сощурила яркие зелёно-карие глаза.

— Итак, зачем же вы хотели меня видеть? Признаться, я заинтригована — ваше приглашение удивило меня и, — она тонко улыбнулась, — вселило определённую надежду.

— Эта встреча носит исключительно деловой характер, — Макс решил сразу прояснить ситуацию. — Мне требуется ваше содействие в одном деле.

— Ах, — притворно вздохнула она, принявшись поглаживать лепестки ближайшей розы. — Всегда вы о делах и только о них… Умеете ли вы отдыхать, Максимилиан? Расслабляться? Веселиться, в конце концов?..

Макс помрачнел; даже больше, чем просто дуры, его раздражали умные девушки, когда начинали вести себя нарочито легкомысленно.

— Не трепите мне нервы, фройляйн, — одёрнул он. — Имейте в виду, если вы всё ещё лелеете надежду однажды стать моей супругой, я должен видеть в вас какую-то пользу помимо деторождения.

— Вы занудны, Макс, — спокойно сказала Эльза и сложила перед собой руки. — Хорошо, говорите, что вам от меня требуется.

Макс аккуратно поставил вокруг их столика заглушку и заговорил серьёзно:

— Мне необходимо, чтобы вы доставили в свой сейф в Гринготтсе саквояж, который я вам дам, оставили его на ночь и на следующий день забрали.

— Звучит несложно, — Эльза вновь улыбнулась, но уже без тени ребячливости — улыбкой коварной, почти хищной и из-за этого очаровательной. — Но озвучьте теперь и ту часть, из-за которой, как вы, судя по взгляду, предчувствуете, у нас будет спор.

На сей раз Макс выдержал паузу, в последний раз взвешивая шаг, который собирался сделать. Просьба была неординарной, наглой, за которую однозначно придётся платить. Впрочем, он всё равно знал, какую цену она хочет.

— Вы упоминали как-то, что ваш сейф открывается не ключом, но особым словесным паролем. Так вот, мне нужен этот пароль и точное месторасположение хранилища.

Теперь Эльза нахмурилась, принялась выстукивать длинными ногтями какой-то ритм.

— Вы понимаете, что это уже выходит за рамки простой услуги?

— Понимаю.

— И что, — она подалась чуть вперёд, — мне будет, если я всё же соглашусь помочь вам?

— Я обязуюсь поговорить с отцом и вынести на его рассмотрение идею мне обручиться с вами.

— Вынести на рассмотрение, — Эльза фыркнула; чувствовалось, что она не была удовлетворена.

— Подобные решения принимает он, как глава рода, — парировал Макс. — Вы знаете, какие заведены порядки.

— Знаю, — подтвердила она и пристально посмотрела ему в глаза, словно пыталась пролегилиментить. Впрочем, может, действительно хотела попытаться, но защита собственных мыслей у Макса была хороша. — Что ж, выходит, я должна дать вам доступ к своему хранилищу в Гринготтсе, а взамен вы может быть убедите отца в выгодности нашего с вами брака. Не совсем равноценная сделка, мне кажется.

Она была права, поэтому Макс, пересилив себя, без особой охоты предложил:

— Можете сказать, чего хотите. Если это возможно, обязуюсь исполнить ваше желание.

Глаза Эльзы загорелись; видимо, она почувствовала себя победительницей.

— Ну тогда… как насчёт вечера в опере?

— В опере? — Макс удивился — он ожидал услышать многое, но не это.

— Да, давно хотела побывать на открытии сезона, — спокойно и даже почти хладнокровно кивнула Эльза. — Было бы замечательно, если бы вы сводили меня — в своём настоящем обличии, само собой.

«Одно появление на публике — и пересуды о нашем якобы романе обеспечены, — подумал Макс, внимательно глядя на неё. — Недурной ход».

— Если вам угодно.

— Тогда мы с вами договорились, — она потребовала у официанта бумагу и перо; тот принёс, забрал пустые чашки из-под кофе, а девушка написала несколько слов и протянула пергамент Максу. — Когда вы передадите мне сумку?

— Завтра в пять часов вечера у статуи на Виктория-плац. Передам вам её не я, а мой товарищ. Вы, кажется, знаете Петара Маркова?

— Болгарин, высокий, дикий на вид? — усмехнулась она; Макс сдержанно кивнул. — Да, я видела его прошлым летом в доме кузена, когда ваша компания собиралась там.

— Тогда затруднений возникнуть не должно, — он видел, что девушка хочет добавить ещё что-то, но не дал ей такой возможности. — После получения прошу вас сразу же доставить сумку с Гринготтс. На следующий день заберите с утра, но не сразу после открытия; Петар будет ждать вас неподалёку и подойдёт сам.

— Я поняла вас, — кивнула Эльза. — Будут ли ещё какие-то указания?

— Пожалуй, нет.

— Тогда позвольте с вами сегодня проститься — у меня назначено время в ателье фрау Шнайдер, — она кокетливо склонила голову набок и улыбнулась. — Или, быть может, вы проводите меня?