Lutea - Клан Учиха. Возрождение легенды [СИ]

— Очень приятно, — отозвался Акимичи Сота; не верить ему не было причин. — Пошли, что ли, в класс? По идее, скоро должен прийти учитель.

— Вы идите, я пойду дёрну нашу болтушку, — отозвался Изуна и, не дожидаясь комментариев, пружинисто зашагал по коридору к небольшой компании. — Хьюга-сан, — нацепив на себя серьёзный вид, проговорил он, — вас хотят видеть в кабинете. Пройдёмте со мной, пожалуйста.

Саюри обернулась и, тут же отзеркалив его выражение лица, важно склонила голову.

— Полагаюсь на вас, Учиха-сан, — произнесла она. Изуна взял её под руку, как делают взрослые, и чинно провёл к классу, игнорируя хихиканье и обмен мнениями за спиной, которое устроили Митараши. Точно так же не обратил он внимания на интерес, который они с Саюри приковали к себе, переступив порог кабинета. Группа девчонок, сбившаяся около первой парты, буквально впилась в друзей взглядами. Боруто, уже повеселевший и болтавший с Сотой и ещё парой ребят, вскинул брови, стараясь подавить смешок.

Всё так же чинно, гордо вскинув голову, Изуна подвёл подругу к понравившейся парте в середине ряда у окна.

— Прошу вас, Хьюга-сан.

— Благодарю, Учиха-сан, — ответила Саюри и аккуратно села по центру скамьи, рассчитанной на троих. Мимолётно улыбнувшись, но поспешив натянуть обратно серьёзную мину, Изуна поднялся на ряд выше, дошёл по нему до конца и оттуда спрыгнул на место между подругой и окном, к которому тут же и отвернулся. Голоса в комнате, ненадолго стихнувшие было при их появлении, зазвучали опять, при этом в общей тональности чувствовалось любопытство.

Буквально пару минут спустя пришёл учитель — молодой Сарутоби, с которым после церемонии разговаривали отец и Наруто-сан. «Теперь понятно, почему, — хмыкнул про себя Изуна. — Так, кажется, нужно быть повнимательней с сенсеем, раз он может доложить отцу…»

— Позёры вы, даттебаса, — прошептал Боруто, плюхнувшись на последнее свободное место за партой и придвинувшись к друзьям.

— Позёр тут — Изуна, — отрезала Саюри, подмигивая. — Я только подыгрываю.

Изуна открыл было одновременно с Боруто рот, но тут сенсей заговорил:

— Здравствуйте, ребята, — начал Сарутоби, остановившись за кафедрой и оглядывая рассевшихся детей. — С этого дня я ваш учитель, Сарутоби Конохамару. Аудитория, где мы сейчас находимся, закреплена за нашим классом на этот год, так что обустраивайтесь тут… и при этом не забывайте, нужно аккуратно обращаться с мебелью и прочими принадлежностями…

— Я даже знаю, откуда ноги растут у этого замечания, — поделилась Саюри, наклонившись к уху Изуны. — Митараши в прошлом году вылили какую-то жидкость, которую стащили у отца, на парту — та красиво оплавилась, Дара говорил, похоже было на кита…

Изуна только дёрнул плечом, слушая учителя — Сарада говорила, что по первой речи преподавателя можно многое понять о нём. Пока стало ясно только, что Конохамару-сенсей, скорее всего, ещё не очень опытный: ему что-то около двадцати, и он волнуется, временами сбивается, перескакивает с одного на другое. Да и в целом он выглядит довольно мягким человеком; если нащупать границы, за которыми он звереет, можно крутить им, как вздумается. А вот в этом Изуна, как и в изображении из себя святой невинности, хорош.

Не встретив со стороны сосредоточенного Изуны реакции, Саюри недовольно фыркнула и отодвинулась к Боруто, и они тут же принялись шушукаться. Сенсей это быстро заметил и, прервав вступительное слово, сделал замечание:

— Боруто-кун, Саюри-чан, сейчас не время для обсуждений. Дослушайте, что я хочу сказать, а после сможете задать вопросы.

«Значит, он уже в курсе, кто мы трое, — заключил Изуна, — сомнительно, чтобы он в первый же день знал всех учеников в лицо. Следовательно, скорее всего, сенсей знает о нас нечто помимо внешности… Ну, если его просвещал отец, без просьбы повнимательней присмотреть за нами наверняка не обошлось».

— Извините, Конохамару-сенсей, это было срочно, — заявила Саюри. — В классе через один может в ближайшее время произойти взрыв, и мы с Боруто пытались решить, как лучше прятаться, когда рванёт.

— Что?! — всполошился учитель, но тут же понизил голос. — Саюри-чан, о каком взрыве ты говоришь?

— Ну, понимаете… — протянула Хьюга словно в смущении, — в том классе близнецы Митараши, и они принесли с собой какие-то склянки в школу — я слышала звон из сумки Хаширамы…

— Сидите тихо и соблюдайте спокойствие! — строго потребовал Конохамару-сенсей и буквально выскочил из класса. В гробовой тишине было слышно, как он быстро прошёл по коридору, резко открыл одну из дверей, а затем обратился к кому-то, по всей видимости, другому учителю — разборчиво Изуна услышал только «Митараши» и «опять что-то принесли».

Саюри, до того сидевшая с неестественно прямой спиной и крепко стиснутыми челюстями, едва не сорвалась, но вовремя проглотила смех. Заметивший это Боруто, не удержавшись, захохотал, и Саюри мгновение спустя присоединилась к нему, а вслед — и многие одноклассники, до которых стало доходить, что это — разводка. Изуна был одним из единиц, кто удержался от смеха, даже неодобрительно покачал головой — конечно же, в тот момент, когда Конохамару-сенсей, раскрасневшийся и недовольный, вернулся в аудиторию. Видимо, сумки близнецов всё же проверили, и ничего в них не оказалось. Хохот в классе тут же стих.

— С вопросами безопасности не шутят, Саюри-чан, — проговорил сенсей.

— Ой, простите, я не знала, — сокрушённо вздохнула она. — Вы забыли это упомянуть.

Чтобы сдержаться, Конохамару-сенсей на миг поджал губы.

— Теперь упоминаю, — сказал он уже вполне ровно и повторил: — Никаких шуток на темы, связанные с безопасностью, здоровьем и трагедиями в деревне или за её пределами. Всем ясно?

— Да, — ответил Изуна хором с остальным классом, вполне удовлетворённый. Саюри своей выходкой дала ему пищу для наблюдений.

— Тогда на сегодня всё, — объявил сенсей. — Завтра мы начинаем в восемь утра с теоретических занятий, а после обеда будет первая тренировка — я хочу посмотреть на ваш общий уровень физической подготовки. Так что будьте готовы показать себя.

— Хорошо, — отозвалась пара человек, и все начали расходиться.

Изуна без спешки поднялся, нарочно медля, чтобы не попасть в толпу у двери класса. Он обернулся к друзьям, однако обнаружил только Боруто, задумчиво трущего подбородок.

— А Саюри?..

— Ты тоже не заметил, как она смоталась? — синющие глаза друга горели восхищением. — Во даёт, даттебаса.

— И не говори, — протянул в ответ Изуна, невольно поморщившись. Стыдно было признавать, но пока Саюри на голову превосходила что его самого, что Боруто по части проворности. — Чем займёмся?

— Я пойду домой, — только поднявшееся было настроение Боруто стремительно ухудшалось. — Я наказан, забыл?