Lutea - Клан Учиха. Возрождение легенды [СИ]

— Заметила, значит? — протянул он.

— Твоё раздутое эго сквозь листья просвечивало.

Боруто залился смехом, и даже Изуна не сдержал улыбку, глядя на гордо вздёрнувшую носик Саюри, опять использующую колкие фразы отца. Приятное чувство теплилось в сердце, и Изуна, не удержавшись, сказал:

— Я очень надеюсь, что мы с вами, когда станем генинами, попадём в одну команду.

— Хей, дружище, мы же ещё только в Академию пошли! — воскликнул Боруто, но тут же подскочил к нему и, одной рукой обхватив за плечи, поднял на уровень груди сжатый кулак. — Но ничего, мы ещё докажем всем, что не хуже родителей, даттебаса!

— Я, вообще-то, говорил не об этом, тугодум, — фыркнул Изуна, отпихивая его. — Хотя в целом согласен. Превзойти родителей было бы круто.

— Ну, вам-то вряд ли что светит, — язвительно прокомментировала Саюри, соскакивая с качелей. — Ваши отцы — легенды мира шиноби.

— Ой, как будто тебе, мамкина химе, что-то светит! — обиделся Изуна. — Кеккей Генкай отца у тебя до сих пор не пробудился, а у Хинаты-сан самый сильный Бьякуган в клане…

— Превзойду! — запальчиво крикнула Саюри. — Вот увидите!

Изуна хотел было ответить, но за его спиной соткалась тень. Мальчик резко обернулся, запрокинув голову.

— Мм… здравствуйте, дядя Итачи.

— Здравствуй, Изуна-кун, — приветствовал его Итачи и кивнул в ответ на вежливые приветствия Боруто и Саюри.

Изуна прикусил изнутри щёку. Как и всегда, по лицу понять, о чём думает дядя, не представлялось возможным — эта его черта раздражала мальчика, прозорливого для своих лет и умеющего читать даже эмоции на каменном лице отца, и при этом заставляла в какой-то мере опасаться дядю. «Боятся обычно того, чего не понимают, — говорила мама. — Но стоит разобраться в причине — и страх отступает». И Изуна старался, честно, — вот только всё равно не понимал.

— Вы пришли встретить Шисуи? — полюбопытствовал он с самым невинным видом.

— Не совсем, — флегматично откликнулся дядя. — Так получилось, что мы разговорились с Конохамару-сенсеем…

— О-о, я вспомнил, мне пора бежать! — спохватился Боруто и настойчиво вцепился в рукав подруги. — И Саюри тоже. Пока!

— До завтра! — с ехидной улыбочкой помахала на прощанье Хьюга, утягиваемая Узумаки прочь.

— Ага, — блекло отозвался Изуна, провожая друзей взглядом. После, набрав в грудь воздуха, повернулся к дяде, готовясь встретить удар лицом, как и подобает шиноби, пусть пока только и будущему. — Что ж, я слушаю.

Дядя остался идеально невозмутим — вот какого мастерства Изуна так мечтал добиться в будущем!

— Что именно ты хочешь услышать?

— Я-то, может, и не хочу, но всё равно услышу, — пожал плечами Изуна. — Конохамару-сенсей рассказал вам, что было на уроке, и сейчас вы намерены прочесть мне лекцию на тему поведения и уважения к старшим — я прав?

Однако дядя Итачи вовсе не спешил начинать отчитывать его.

— Ты ведь понял, в чём заключался смысл задания.

— Что?.. Да, конечно, — Изуна удивился такому повороту разговора. — То есть, это же очевидно: представляя, что вскоре можем всё потерять, мы должны были выделить самого дорогого для себя человека, то есть понять, на чью защиту бросимся в случае опасности в первую очередь, — он прямо взглянул в глаза дяде и продолжил: — Но ведь это неправильно! Когда рушится мир, нужно не бежать спасать семью и близких, а сражаться изо всех сил, чтобы предотвратить катастрофу! Ведь если каждый шиноби перед лицом опасности кинется обниматься с любимым, мир точно погибнет!

Дядя смотрел на него, не мигая. У Изуны уже кончалась выдержка, помогавшая удерживать независимый вид.

— Скажите ещё, что я не прав, — буркнул он.

— Как шиноби ты рассуждаешь верно, — ответил дядя Итачи. — Но однажды ты поймёшь, насколько тяжело придерживаться такой установки по жизни. Я надеюсь на это.

И он ушёл, оставив Изуну наедине с мыслями.

— Смотрите, смотрите!

Шисуи отвлёкся от метания кунаев, чтобы взглянуть, чьё появление одноклассники сопровождают таким восторженно-испуганным шумом, — и губы невольно растянулись в улыбке.

Его отец стоял на краю площадки, о чём-то тихо переговариваясь с Шино-сенсеем. Как всегда собранный, казалось, готовый ко всему, он был воплощением спокойствия.

— Зачем Итачи-сан здесь? — негромко спросил, подойдя от соседней мишени, Хьюга Кайто.

— Мама обмолвилась как-то, что Ирука-сенсей просил его показать, что можно сделать при помощи сюрикендзюцу, — так же вполголоса ответил Шисуи. — Наш класс ведь на всю Академию славится проблемами в этих техниках.

— Стыдно, наверное, Ши-чан? — хмыкнули за его спиной. — Нелегко быть посредственностью, когда твой отец — гений.

— Айна, отцепись от него, — попросил Кайто, предупреждающе глядя на Учиху.

— Иначе что? — откинув за спину косу, насмешливо поинтересовалась она, подражая интонациям отца. — Ши-чан ведь мне не ответит, духу не хватит. А тебя, защитник убогих, я быстро уложу — помнишь наш последний спарринг?

— Всё в порядке, Кайто, — остановил Шисуи хотевшего было ответить друга и повернулся к отцу, уже приблизившемуся к тренирующимся детям вместе с Шино-сенсеем.

— Ребята, подойдите все сюда! — нарочито бодро крикнул учитель. — Сегодня Итачи-сан поможет вам с тренировкой сюрикендзюцу.

— Для начала вам стоит уяснить несколько основных правил, — заговорил отец размеренно и спокойно — объяснения у него всегда выходили чудесные. — Полагаю, Шино-сенсей уже говорил вам о них, однако я повторю. Во-первых, строит всегда помнить о положении рук…

Слушая его вполуха, больше наблюдая за тем, как отец легко, отточено крутит в руках сюрикены, как одноклассники с восторгом следят за его ловкими движениями, Шисуи едва сдерживал счастливую улыбку. От мамы и тёти Сакуры он слышал о том, что у его отца были когда-то проблемы с деревней (пока что дядя Саске и запретил рассказывать об этом детям подробно), и Шисуи был искренне рад тому, что сейчас его папе в Конохе доверяют настолько, что даже пригласили потренировать подрастающее поколение шиноби.

Когда отец неуловимым движением достал полдюжины кунаев и метнул их, а затем ещё несколько, изменив направления полёта так, чтобы поразить стоявшие вокруг мишени, ученики загалдели восторженно, и Шино-сенсей попросил повторить демонстрацию — чтобы лучше запомнилось. Наблюдая за этим с улыбкой, Шисуи попробовал поймать взгляд отца, но тот будто бы нарочно не смотрел в сторону.

Зато после занятия, где Шисуи выложился на полную, отец сам подошёл к нему и даже коротко похвалил за высокий процент попадания в центр мишени — Шисуи просиял и едва удержался от того, чтобы запрыгать на месте от радости. Даже пренебрежительное хмыканье за спиной не смогло его тронуть. Зато отец перевёл взгляд на Айну — та мгновенно встала в воинственную позу, посмотрела с вызовом. Отец, впрочем, не спешил делать ей замечание за поведение. Помолчав несколько секунд, он негромко сказал: