Lutea - Клан Учиха. Возрождение легенды [СИ]

— Да, я не отрицаю, — ворчливо согласился Яхико. — Но почему вы вообще заговорили об этом?

— Из-за вестей с востока, — ответил Рен. — Странное там творится, Лидер. Я чувствую…

— Правильно, давай чувства приплетать к серьёзному разговору, — буркнула Карин.

— Тихо, — шикнул на неё Яхико. — Что за чувства, Рен?

Но Узумаки скосил глаза и мотнул головой.

— Спроси мальчишку. Он понимает, о чём я.

— В самом деле, — из-за стеллажа неслышно выступил Тонери — Яхико и не знал, что он здесь. — В прошлом месяце мы с Орочимару-саном были на островах, самой восточной окраине исследованного нами мира. С них я наблюдал за рассветом, но видел лишь тьму.

— Зашибись, теперь их двое ударенных, — прошипела девушка.

— Карин, следи за словами, — вновь осадил её Яхико. — А вы, Тонери, Рен, объясните по-человечески. Все эта муть про предчувствия и тьму — не дело.

Узумаки и Оцуцуки переглянулись. Заговорил Рен:

— У сенсорики есть разные уровни. Большинство из них покрывает ощущения чакры: кто-то из шиноби чувствует её лучше, кто-то хуже, разнится и расстояние действия ощущений. Но есть ещё и более глубинное восприятие. Если говорить по-простому, это сенсорика чувств и мыслей. Маги, — он кивнул на книжные полки, где стояли тома, принесённые шиноби из другого мира, — называют её легилименцией, хотя волшебники и не используют всю её глубину, судя по тому, что я читал. Но и среди шиноби мало кто обладает подобным талантом. В большинстве своём — Узумаки, хотя бывают исключения…

«Я вернулся, — прозвучал в голове Яхико голос Кисаме. — О чём ты так срочно хотел поговорить?»

— Ближе к делу, Рен, — попросил Яхико и мысленно ответил: «Дай мне десять минут».

— Ближе так ближе, — Рен почесал обрубок правой руки, взгляд подёрнулся дымкой тревоги. — С востока тянет болью и страданиями, Лидер. А ещё отчётливей — смертью.

— Мой Бьякуган видит тьму, — добавил Тонери. — Размытой дымкой на горизонте, но угадывается она безошибочно. Энергия, клубящаяся над той землёй, полна разрушительной мощи.

— Постойте, — проговорил Яхико, — вы утверждаете, что можете учуять подобное даже на таком расстоянии?

— Как я и сказал, у каждого своя глубина и широта восприятия, — передёрнул плечами Рен.

— Я полагаю, — произнёс Тонери, — глаза Кагуи могут увидеть больше.

— Глаза Кагуи?

— Я говорю о Хинате.

Яхико нахмурился.

— Тебе не следует так о ней…

— Когда Хината была под контролем Кагуи, та значительно укрепила её тело и глаза для собственных нужд, — перебил его Тонери. — Также сумела Хината сохранить и часть силы Прародительницы, когда та была побеждена. Я считаю, что лишь Хината может увидеть больше с безопасных берегов и сказать, насколько на востоке всё серьёзно…

— …чтобы не посылать разведку на верную смерть, — закончил за него Рен.

Яхико помассировал виски. В голове гудело, и съедало настойчивое желание отмахнуться от странных слов не самых надёжных людей в организации.

— Я подумаю об этом, — дипломатично выдал, наконец, Яхико и вышел. За ним в коридор выскользнула предельно довольная собой Карин.

Во время ожидания Кисаме с удобством устроился в уютной гостиной, где Акацуки развили традицию собираться в свободное время. Рассветное солнце давно скрылось за тучами, и в сырое утро камин был прекрасным лекарством от уныния.

— Кисаме, — кратко кивнул Яхико, войдя в гостиную.

— Лидер-сама, — протянул Кисаме из кресла, где развалился, вытянув вперёд длинные ноги. — Ну, так что за срочность? Появилась миссия для меня?

— Не совсем, — Яхико опустился в кресло напротив, пристально посмотрел на товарища. — Скажи мне, Кисаме, где ты был всё это время? В Кири?

— Если даже и да? — вскинул бровь мечник. Он выглядел расслабленным, но Яхико не верил. — Кири — член Альянса. Если я правильно помню наш устав, Акацуки могут слоняться по союзным деревням хоть до посинения.

— Кхм! — не удержался Яхико, скользнув взглядом по голубовато-серой коже товарища. Тот оскалился.

— Так в чём проблема, Яхико?

— Ты спишь с Мизукаге? — вопросом на вопрос ответил Лидер.

На лице Кисаме не дрогнул и мускул.

— Тебе какое дело?

— Я обеспокоен будущим Альянса, не более того, — Яхико наклонился вперёд, заговорил тише: — Если кто-то узнает о вашей интрижке…

— Что тогда? — полюбопытствовал Кисаме. — Кто и что осмелится вякнуть мне или ей в лицо, а, Лидер-сама? Да только суицидник решится на такое!

— Это может стоить ей поста, Кисаме, — серьёзно сказал Яхико. — Если она и впрямь меняет решения под твоим влиянием…

Он осёкся — мечник расхохотался ему в лицо.

— Яхико, ты что, серьёзно? Мей — меняет решения из-за кого бы то ни было?! Да я лично видел, как её матери кунай к горлу приставили и потребовали сдаться в обмен на её жизнь — Мей отказалась. Эта женщина себе на уме, и никто повлиять на неё не способен. Ты спросил из-за решения с кораблями ведь, да? Мей решила, что будет неплохо слегка прижать бахвалящегося дайме и показать, кто в доме хозяин. Нежно так, как она умеет. Так что Альянсу ничто не грозит, не параной.

— Ками-сама, нам точно в организации нужен курс приличной речи, — проворчал Яхико. У него слегка отлегло от сердца.

— Вряд ли поможет, — отмахнулся Кисаме и спросил: — Так что там с миссиями, а? Раз уж зашёл, могу взяться за какую.

— Да вроде бы у нас не… — Яхико замолчал, потёр зудящие глаза. — Давай смотаемся на источники.

— Чего? — Кисаме от удивления выпрямился в кресле.

— На источники. На день, — повторил Яхико с улыбкой. — Тёплая вода, массаж…

— …саке, бабёнки… — заухмылялся Кисаме и поднялся. — Умеете вы вдохновлять подчинённых, Лидер-сама.

— Ты там не сильно вдохновляйся, я тебя прикрывать перед Мизукаге не буду, — предупредил Яхико и поманил мечника в свой кабинет, где в сейфе хранились созданные Итачи порталы, активирующиеся чакрой.

— Ты уверена?

Хана одарила Сакуру прохладным взглядом — ей не понравились удивление и покровительственное сомнение в тоне девушки.

— Да, я уверена, что справлюсь сама, — ответила она чётко и, шагнув на кухню дома Итачи, не оборачиваясь добавила: — Можешь идти домой, Сакура. У тебя маленький ребёнок и дел наверняка невпроворот.

— Ну, с этим не поспоришь, — согласилась Сакура и, наконец, оставила Хану одну.

Хана вздохнула с облегчением, но получилось, кажется, чуточку зло. По её мнению, Сакура слишком буквально воспринимала свой статус хозяйки поместья Учиха. Стоило только постороннему появиться на огороженной территории с бело-красными веерами на воротах, в большинстве случаев Сакура незамедлительно давала о себе знать: высовывалась из окна и приветствовала гостя, или, если им оказался кто-то из знающих о магии, посылала вместо себя Патронуса, или даже подходила лично, чтобы деликатно осведомиться о цели визита. Причём если приходила Хана, Сакура прибегала всегда — не слишком правдоподобно отыгрывала любезность, улыбаясь словно с принуждением, и расспрашивала, что привело в поместье гостью. Вроде будто бы правда хотела помочь, но в её тоне, в её взглядах, позе, да даже в запахе чувствовалось напряжение при каждом разговоре. Поэтому Хана старалась общаться с Сакурой как можно меньше. И уж точно не озабочивать её, молодую мать, своими делами.