Моника Пиц - Невидимый город

Горы непроданных товарных образцов рассказывали о заоблачных мечтах, завышенных ожиданиях от продаж и жестких падениях в реальности. Как только Лина отодвинула коробки в сторону, под ее ногами хрустнуло стекло. Фотография с помолвки, которая раньше висела над супружеской кроватью в спальне Сони, валялась на полу. На фотографии Хьюго и Соня позировали перед живописно обвалившейся кирпичной стеной в портовом квартале, на которой Хьюго кисточкой написал предложение руки и сердца. Лина никогда не ладила с Хьюго. Его старый хлам был ей абсолютно безразличен. Ее больше интересовало то, что скрывалось за множеством ящиков: трехногий бабушкин диван со старомодной деревянной полкой. С трудом пробираясь между передвижными ящиками, Лина старалась поближе рассмотреть предмет мебели. Толстый слой грязи покрывал ткань. Лина хлопнула ладонью по обивке. Когда облако пыли рассеялось, она увидела знакомый лиловый цветочный узор. Сомнений быть не могло: перед ней стояли жалкие остатки дивана, на котором она прыгала с родителями много лет назад.

Вдалеке загрохотал грузовой лифт. Лина подавила возникающую панику. Чутье ее не подвело. Возможно, эта комната хранила сведения о прошлом, о котором никто не хотел говорить. Меньше всех – Соня. У Лины закружилась голова, она пошатнулась и привалилась спиной к шаткой башне из коробок. Верхняя коробка соскользнула со своего места и с громким треском приземлилась на бетонный пол. Звякнула посуда. Изнутри доносилось задумчивое бренчание музыкальной игрушки: металлические звуки, мимолетные, словно сплетенные из серебряных нитей. Этот обрывок мелодии воодушевил Лину. Сыроватый картон треснул в ее руках, когда она взволнованно открыла крышку.

Содержимое ящика выглядело беспорядочно и сумбурно, словно кто-то под покровом ночи торопливо бросал в него домашние вещи. Лина распахнула темно-коричневый атлас, лежавший сверху. На первой странице стояло имя. Томас Фридрих. 10-й «А». Лина поняла, какие непостижимые сокровища Соня спрятала здесь от посторонних глаз. Коробка была полна вещами ее родителей. У Лины остались только блеклые воспоминания о первых годах жизни. Она даже не знала наверняка, когда и как умерли ее мама и папа. «Автокатастрофа», – всегда говорила Соня. Как будто одно это слово было исчерпывающим объяснением. Место для могилы она выбрала сама. «Я не хотела тебя обременять», – таков был ее уклончивый ответ. На самом деле у Сони самой глаза были на мокром месте, как только она начинала говорить о брате. Неужели из-за этого она запрятала его вещи в этот дальний угол?

Было такое ощущение, словно Рождество, Пасха и день рождения наступили одновременно, – как и пятерка по математике, ощущение босых ног в теплом песке, победа в «Монополии», как все хорошее, что когда-либо случалось с ней. Сердце Лины забилось в два раза быстрее. Взволнованная, она шла по следу прошлого. Никогда еще она не была так близка к родителям. Она нашла потрепанную книгу по тактике гандбола, спортивную обувь, разбитую чашку с именем Реи, носки на Николая [6] 6 декабря в Германии отмечают день Николая Чудотворца. Накануне праздника принято вешать носки на камин или ставить на подоконник начищенную обувь, чтобы Санта-Николаус положил туда сладости и игрушки. и жуткую куклу с поломанными конечностями, худым телом и разбитыми, закрывающимися глазами. Между старыми книгами и кухонными предметами Лина наткнулась на музыкальную игрушку. Лина потрясенно вертела в руках косоглазую плюшевую сову с круглым, вишнево-красным телом, розовыми крыльями в горошек и зелеными лапками. Кто-то с любовью кособоко собрал птицу из остатков ткани. Дрожащими пальцами она потянула за разноцветный шарик, болтавшийся на красном шнурке между лапами. Из игрушки зазвучала тоскливая мелодия. Смутные воспоминания всплывали из ее подсознания. Как облака, они парили над ней, недосягаемо далекие, неосязаемые и постоянно сменяющие друг друга. Музыка словно исходила из потустороннего мира, доступа в который у нее не было. Она услышала послание, не в силах сказать, откуда взялась уверенность: рассеянные звуки мелодии вели ее к матери. Глаза совы открывались и закрывались, крылья возбужденно трепетали, пока мелодия с хрипом не прекратилась. Когда Лина схватилась за шарик во второй раз, хрупкий шнурок порвался. Как бы сильно она ни сжимала и ни трясла игрушку, Лина больше не могла выдавить из нее ни звука. Но смутило ее нечто другое. Ей показалось, что внутри совы что-то шевельнулось. Сквозь наполнитель она нащупала прямоугольный коробок, в котором что-то свободно болталось, стоило подвигать плюшевую игрушку взад-вперед.

Какой-то звук заставил Лину вздрогнуть. Где-то хлопнула дверь. Лина совершенно забыла о надвигающейся опасности. С отчаянной смелостью она энергично ткнула указательным пальцем в ветхий боковой шов и выдернула вату из брюха совы. Только получалось недостаточно быстро. С силой Лина дергала за ткань до тех пор, пока не образовалось отверстие, достаточно большое, чтобы вытащить предмет. С любопытством Лина завертела в руках продолговатую коробочку. На темно-зеленой, бархатистой поверхности переливалась восьмиконечная, с золотым тиснением звезда. Осторожно приподняв крышку, она нашла наверху истрепанный гарантийный талон, выданный на имя ее матери. Под ним виднелись странные восьмиугольные часы, которые сияли как новые. С благоговением Лина провела кончиками пальцев по драгоценному хронометру. Браслет состоял из изящных серебристых звеньев, гладких и приятно прохладных на ощупь. Лина не обнаружила ни царапин, ни следов износа. Вытащив часы из упаковки, она с изумлением обнаружила, что часы были легкими, как перышко. Может быть, браслет состоял из этого нового прочного авиационного материала, который был в тысячу раз тоньше человеческого волоса? На днях Бобби, интересовавшаяся почвой и минералами, сделала реферат о новом магическом металле. Еще более странным, чем невероятная легкость браслета, Лине показался циферблат. Вместо обычных делений там была длинная змея, вьющаяся по спирали, на которой располагались цифры от нуля до девяти. Восемь искусно украшенных стрелок различных размеров указывали на восемь разных цифр. Вокруг часов были кнопки, которые, по всей вероятности, регулировали настройку стрелок. Что это? Возможно, новые смарт-часы Apple Watch? Новейший технический гаджет? Лина еще раз проверила гарантийный талон. Покупка была совершена двадцать лет назад: в сентябре 1998 года.

Осторожно надавила она пальцем на верхнюю кнопку. Циферблат вспыхнул красным, стрелка дико завертелась, прежде чем вернуться на прежнее место. Испугавшись, Лина отказалась от дальнейших экспериментов. «Только бы не сломать!» Она перевернула часы и резко вдохнула: на обратной стороне была разборчиво выгравирована последовательность цифр: 4477. Под ней сухим деловитым почерком стояла надпись. Четыре буквы, одно имя. ЛИНА. Предназначался ли этот подарок для нее? Как такое возможно, если часы были куплены за годы до ее рождения? Существовала ли другая Лина в жизни ее родителей? Как раз в тот момент, когда она хотела примерить часы, жалюзийные ворота поднялись. В сверкающем отблеске света показались стройные очертания двух человек.