Михаил Тихонов - Камер-паж ее высочества. Книга 1. Часть 2

Мама посмотрела на меня виноватыми глазами.

— Да, Волька, — подтвердила она, — это будет правильным решением.

— Кинжал не забудь! — напомнил отец серьезным тоном.

«А вот это правильно! Кинжал нужен будет обязательно!»

— Хорошо, папа!

— Да, кстати, — вдруг что-то вспомнил отец, — мама сказала, что у тебя вчера был поединок с бароном Ардуном. Это признанный бастард герцога, ты в курсе?

— Да, он сказал, но избежать поединка я уже не мог, — признался я.

— Ну, примерно так я и думал, — задумчиво произнес отец. — Понимаешь, сын, дело в том, что во дворце Ардун будет, и он обязательно попробует отыграться на тебе за вчерашний проигрыш…

«Опа! А вот об этом я совсем не подумал! Нужно будет не забыть кольцо, которое я вчера выиграл! Пусть оно только на один пых, но и это может нас с мамой спасти, если что!»

— … он вообще-то довольно гнусный тип, поэтому тебе нужно будет, во что бы то ни стало, держать себя в руках! Тебе придется следить за своими словами очень тщательно, чтобы он, ни в коем случае, не смог к тебе придраться! В общем, в его присутствии думай, что сказать и что сделать! А лучше, просто молчи и смотри в пол. Скорее всего, ему через некоторое время это надоест и он оставит тебя в покое!

— Пап, я совсем не уверен, что мы с ним завтра увидимся, все же отделал я его знатно, но я услышал твои слова, спасибо за совет!

Жесткое выражение на лице отца смягчилось, и он махнул мне рукой.

— Все, двигай одеваться! У тебя не так много времени!

Я кивнул родителям и поспешил в свою комнату одеваться. Да и с Рыком нужно было перемолвиться, рассказать ему новости, появившиеся после разговора с родителями.

Зайдя в комнату, я нашел Рыка опять стоящего и глядящего в окно. Когда я вошел, он повернул голову и посмотрел на меня, но ничего не сказал. Так и смотрел молча.

— Слушай, Рык, а чего ты все в окне высматриваешь? — полюбопытствовал я, одновременно скидывая домашнюю одежду.

Рык с таким удивлением посмотрел на меня, что я поспешил пояснить ему свои действия.

— Вот, собираюсь, скоро в замок идти. Так что там, в окне, интересного?

Полуорк пожал плечами и застенчиво сказал:

— Ты знаешь, там, где я жил, окон не было вообще, поэтому это для меня в новинку, посмотреть в окно.

А потом, безо всякого перехода, спросил:

— Какие-нибудь новости есть?

— Есть, — не стал тянуть я, — но сначала ты ответь на мой вопрос, а потом я тебе расскажу новости! Давай!

— Хорошо! — вздохнул мой собеседник. — Как ты знаешь, мне идти некуда, поэтому я не против остаться с вами, тем более, ваша матушка мне понравилась!

— Ну и хорошо! — обрадовался я. Все-таки Рык мне показался стоящим пацаном!

Теперь пришла моя очередь делиться новостями.

— Так вот, я спросил родителей, что они думают, в качестве кого хотят у нас видеть. Они сказали, что этот вопрос нам нужно решить самостоятельно, а они потом, если что, помогут зафиксировать наши отношения! Как тебе?

Рык молчал, пытаясь осмыслить услышанное.

Так, я уже надел штаны, чистую рубаху… ага, не забыть кинжал! О, пока вспомнил! Где там мое пламенное колечко? А, вот оно… на палец его!

Еще раз осмотреть себя, ничего ли не забыл? Да нет, вроде, все на месте!

— Волька, выходи, уже пора идти! — услышал я голос мамы. Еще раз осмотрел себя, на всякий случай. Нет, точно — все в порядке, можно идти! Я повернулся к Рыку.

— Ну, что скажешь?

— Да я не против, только как ты себе это представляешь? — задал он мне встречный вопрос.

— Давай так, мы оба подумаем, а потом обменяемся нашими мнениями. Как тебе?

— Волька, мы с папой тебя ждем! — раздался нетерпеливый голос мамы.

— Так, я побежал! Все остальное — после! — быстро проговорил я и вылетел за дверь.

Маму лучше не злить!

Мама с папой ждали меня на улице. Когда я, быстро одевшись, выскочил во двор, то невольно замер, по-дурацки раскрыв рот. Мама стояла ко мне боком, держась за руку отца, и весело о чем-то с ним переговариваясь. Я быстро захлопнул рот и, судя по всему, стук моих встретившихся челюстей внес какой-то диссонанс в их беседу, так как они замолчали и повернулись ко мне.

Хорошо, что моя челюсть упала раньше, и сейчас я смог сохранить невозмутимое выражение лица. Все-таки, моя мама — красавица! Я, только выйдя на улицу, сразу это оценил. Она явно подготовилась к походу во дворец герцога, потому что я ни разу не видел ее в этой одежде.

На ее ногах красовались черные сапожки, кожаные, внутри утепленные мехом, если судить по белой меховой опушке верха сапог. По черной коже, где-то на две трети высоты, шла узорчатая вышивка серебром, но что за узор, я не разглядел.

Белый полушубок, с очень качественно выделанной кожей, во всяком случае, глядя на него у меня сложилось именно такое ощущение, тоже был расшит серебряными узорами, явно перекликающимися с узорами на сапогах.

Венчала все это черно-бело-серебристое великолепие кокетливая меховая шапочка черного цвета, с недлинным меховым хвостом, спадающим на спину, чуть повыше лопаток. Черный мех, в свете дня, блестел и тоже отливал серебром.

В общем, именно эта картинка и заставила мою нижнюю челюсть ударить по моей же коленке, после выхода из дома.

— Волька, ты чего там застыл? — весело поинтересовалась мама. Она, хитрюля, конечно же, прочла восхищение, отразившееся в моих глазах, да и, подозреваю, что и на лицо я был не настолько невозмутим!

Повторюсь, моя мама — красавица! И, если признание этого факта доставляет ей радость, то почему бы мне ее не порадовать?

— Мам, — я не стал убирать восхищение из своего голоса, — ты у нас такая красавица!

— О! — тут же подхватил отец, а мама этак мило зарделась, явно от удовольствия, — я ей это постоянно твержу, а она мне не верит!

— Вот видишь, дорогая, — улыбаясь и с любовью глядя на нее, укорил ее отец, — устами младенца глаголет…

Он не стал заканчивать и так всем известную фразу, а мама смущенно махнула рукой.

— Да ну вас, скажете тоже!

Но было видно, что наше с отцом восхищение ей понравилось.

— Скажем, скажем! — весело подхватил отец. — И еще не раз скажем! Правда, Волька?!

— Конечно!

А мне что, мне не жалко, тем более, что мама, и вправду, очень красива!

Она, после моего подтверждения отцовских слов, притворно нахмурилась и предложила:

— Может, мы уже пойдем, а то заставлять герцога ждать, это может быть чревато!

— Да он, в принципе, время не обговаривал… — начал оправдываться батя.

— И что? — продолжила наседать на него мама, — мы теперь к нему к ночи припремся?

Отец благоразумно решил промолчать и, подхватив распоясавшуюся в праведном, хотя и наигранном гневе, матушку под локоток, вышел со двора и зашагал по направлению к замку. Я пристроился с ними рядом, со стороны отца, благо, ширина улицы позволяла. Пока мы идем вместе, и батя не отделился от нашей теплой компании, чтобы нанести визит в коллеж, я хочу ему задать несколько вопросов.