Максим Безношенков - Седьмой отдел. Книга 2

— Риша…

— Теперь уже ничто не имеет значения, будь проклят ты и этот мир. Надеюсь, твари из бездны вырвутся и сожрут вас всех. Что стоишь!? Убей меня! Зачем мне теперь жить?

— Я никогда не желал тебе зла, Риша, — спокойным голосом, полным сожаления ответил Карл. — Мне жаль, что так всё сложилось в твоей жизни, но простить тебя за то, что ты пыталась меня убить, не могу. Уходи, куда хотела, я больше не хочу тебя видеть.

Девушка, всхлипывая, вновь скрылась от глав в невидимость, оставив на земле только окровавленный нож.

— Чёртова война и чёртов Залпас, — зло сжал кулаки Карл.

Рана на плече закипела, заращивая плоть и оставляя шрам как напоминание. Этот шрам, Карл сохранит до конца своих дней.

Предательство Риши выбило Карла из колеи, сводя все мысли к ней.

«Как же много было предпосылок, как же много знаков. Будь я чуть-чуть повнимательнее, точно б смог это предотвратить» , — вздохнул Карл. — Как всё не вовремя.

— Думаешь, справишься? — Раздался знакомый голос хитрого божества.

Карл даже не стал оборачиваться, он и так знал — позади него вышел из тропы времени Локи.

— Справлюсь. Ведь если не я, то кто? — Заезженная фраза из медиаконтента девяностых годов, сейчас подходила как нельзя кстати. — Я чувствую, что смогу остановить эту битву, но вот как спасти друга, так и не придумал.

К мыслям о предательстве Риши, новым прибоем обрушились мысли о Грише.

— Мне кажется, что всё, что происходит со мной, от меня не зависит. Ведь, если во времени можно свободно перемещаться вперёд и назад, значит, всё предопределено, — рассуждал Карл.

— Это смешно, когда человек, едва заглянув за ширму миров, начинает рассуждать об устройстве судьбы. Судьба — это вещь часто непостижимая даже для богов.

— Ответь тогда мне, — Карл всё же обернулся и посмотрел в глаза Локи. — Есть у меня свобода выбора или нет?

— Высшие называют таких как ты "меняющие судьбы", у тебя без сомнения есть собственная судьба, но она определяется тобой и влияет на других. Она порождает хаос и путает карты, играющих в покер со злым роком миров.

— Тогда зачем ты тут?

Карл посмотрел вдаль, где горизонт представлял из себя неровную живую линию из двух войск. С такого расстояния, армии казались одинаковыми, словно два больших муравейника.

«Видимо, именно так смотрят на смертных боги с небес, — подумал Карл в этот момент, задирая голову вверх. — Может, и я такой же муравей, который слишком далеко отполз от своего домика».

— Я могу дать тебе артефакт, который изгонит демона из тела твоего друга, но у этого будут последствия, — Локи показал на вытянутой руке слегка погнутый ржавый гвоздь.

— Что мне с этим делать? — Взял скептично Карл в руку протянутый гвоздик.

— Забей его другу в сердце. Не волнуйся, это его не убьёт.

— Откуда мне знать, что ты не врёшь?

— Если ты так думаешь, можешь выкинуть его прямо сейчас. Вообще, делай что захочешь.

Дуновение ветра, и Локи вновь исчез в межпространственных слоях.

…

436 метров южнее, объединённая армия людей.

— Мы сражаемся за мир и свободу! Истребляя тварей по божьей воле! Вы все — неприступная стена на пути выродков! Вы все — меч, карающий и мстящий за убитых братьев, за сожженные деревни и города! Вы…

— Что-то он сегодня особенно старается, — наклонился Заур к своему другу и товарищу, стоящему рядом.

— Главное, чтобы платили исправно и пойло давали, — хмыкнул Хасан, протирая свою саблю, которая передавалась в его семье через поколения.

Заур был молод, лет восемнадцати отроду, имел повышенную волосатость на теле и до последних событий его частенько называли обезьяной. Сравнение с мохнатым видом фури всегда бесило Заура, поэтому он чаще всего просто избивал тех, кто так говорит.

Хасан — человек, повидавший жизнь под разными углами и успевший разочаровался в ней. К сорока годам у него отвис пивной живот и облысела голова.

Стараясь топить свои комплексы в алкоголе, Хасан однажды встретил Заура в пабе, назвав того "обезьяной". Была драка после попойки, на которой новые товарищи узнали о схожести своих специфичных пристрастий. После, их имена звучали довольно громко в нескольких регионах страны.

— А если в этот раз не учебная тревога? Что если погонят в бой?

— Цыц, — вмиг стал серьёзным Хасан, слегка кивая в сторону идущего вдоль ряда солдат офицера.

— Вы — божья длань, которой он сжимает тысячи мечей и карает проклятые души! Сама земля под нашими ногами жаждет пропитаться кровью нелюдей! — Не прекращая вещал святоша, присланный из ордена и прикреплённый к полку.

— Отребье! Направо, за мной, шагом марш! — Распорядился офицер, вставая впереди колонны вместе со святошей и двигаясь в сторону фронта.

— Куда это он нас ведёт? — Занервничал Заур. — Мне это не нравится.

— Ну сходи спроси, — ехидно предложил Хасан.

— Нет, спасибо. Я видел, как этот изверг избил ногами Амиля, а после, поняв, что тот не сможет драться, отрубил ему голову.

— Хороший Амиль был парнем, столько шуток знал. Надо будет помянуть его, как только закончим с этой строевой хернёй.

— Как бы нас не пришлось поминать, я вообще первый раз так близко к линии фронта, — проверил прямо на ходу ремни, державшие лёгкий щит на левой руке Заур.

— На месте стой! — Остановился офицер напротив горы бочек, уложенных друг на друга. — Слушать приказ! Собственные фляги опустошить и набрать в них содержимое из бочек. Командование решило отблагодарить вас за доблестную службу и выдать из собственных резервов отличный сидр и ром.

— Ухты! Ты это слышал! Я же говорил, что нам повезло, когда мы сюда попали! — Обрадовался Заур.

— При условии того, что другим вариантом была виселица, не могу с тобой не согласиться.

— Не нуди, мы всего-навсего развлеклись с парой малолетних девиц. Сущая ерунда по сравнению с тем, что делали остальные из нашей части.

— Да, девицы и правда были сочными, эх сейчас бы мне девочку… Лет так десяти, ммм, — начал погружаться в фантазии Хасан.

— Вы — свет в этом мире разгоняющий тьму! — Вновь открыл свою книжку святоша и продолжил читать. — Ваш гнев праведный, ваша совесть чиста, вам отпускаются все грехи!

— Отбросы, ваша очередь, — обратился к Зауру и Хасану офицер.

Поднеся фляги под кран бочки, Заур набрал её до краёв, отхлебнул и вновь набрал.

— Вкуснотища, вот это премия так премия.

— Это хорошо, что нравится, — оскалился командир.

Солдатам не нужен был повод напиться. Сейчас, их даже не смущало то, что они стояли в первой шеренге объединённых войск.