Триша Левенселлер - Тени между нами [litres]

Дальше я вижу другие клумбы. Хризантемы, нарциссы и тюльпаны, но я пока не собираюсь их разглядывать. Останавливаюсь перед одним из кустов роз, лепестки которых ярко-желтого цвета. На кончиках они потрясающего красно-оранжевого оттенка, и я рассматриваю отдельные цветы. Они напоминают мерцающие языки огня. Один бутон еще не отцвел. С изогнутыми оранжевыми кончиками он выглядит как медленно тлеющий уголек. Сгорает, а не распускается, как положено обычным цветам.

Перед глазами встает новое платье. Желтое с оранжевой каймой, юбка собрана из отдельных лепестков. Найдя ближайшую скамейку, я сажусь, открываю пустую страницу и быстро рисую на пергаменте, пока не забыла.

– Можно присоединиться? – спрашивает глубокий голос.

Его голос.

Я поднимаю голову и с трудом могу поверить, что Каллиас вошел в сад. Он выглядит так неуместно в нынешнем черном наряде, с тенями, что окружают его тело. Кажется, они лишние в красочном саду.

Демодок бежит рядом с хозяином. Внезапно какая-то идея приходит в голову зверя, и он стремглав летит в сад, перепрыгивая через живую изгородь и громко лая.

Наверное, заметил кролика.

Поворачиваюсь к королю.

«Можно присоединиться»? Какая галантность. Леандр сразу бы решил, что ему по умолчанию рады. Действительно ли Каллиас уйдет, если я велю, так и останется неизвестным. Я никогда не смогу его прогнать. Не только потому, что мне нужно завоевать его сердце. Но потому, что он мне нравится, и я хочу, чтобы он был рядом со мной.

– Пожалуйста, садись, – говорю я и киваю на пустое место рядом.

Он устраивается чуть поодаль, соблюдая приличия.

– Как ты узнал, что я здесь? – А может, не знал. Может, просто ходил по саду, ища уединение, как и я.

– Увидел тебя в окно.

– Ты за мной следил? Ты разве не был на заседании?

– Был.

Я поднимаю голову от эскиза, бросая на короля пытливый взгляд.

– Я решил, что лучше быть здесь с тобой, и прервал совет.

Польщенная, я возвращаюсь к рисованию.

– Придумываешь новый наряд? – спрашивает Каллиас.

И снова мне приятно. Приятно, что он точно знает, чем я занята, знает, что мне нравится.

– Я чувствую себя в невыгодном положении, – говорю я ему. – Ты в курсе моих увлечений, но я еще не узнала о твоих.

Леандр упомянул фехтование и езду верхом, но, безусловно, есть и еще.

Каллиас складывает руки перед собой и опирается локтями на колени.

– Раньше я больше всего любил фехтование, но с тех пор, как стал королем, у меня не было партнера не из соломы.

– Ой. – Я об этом не подумала.

– Мне нравится кататься верхом и проводить время с Демодоком. Я всегда любил животных, но в последнее время ценю их общество еще больше.

Как будто услышав свое имя, Демодок снова возвращается к нам, высунув язык. Пес садится передо мной, ожидая, когда я почешу его за ушами. Я не могу сопротивляться.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я.

– Я не могу прикоснуться к другому человеку, но животные не влияют на мои способности. Демодок – единственный компаньон, которого я могу себе позволить. Иногда я даже балую его и пускаю в кровать.

Этого я не учла. Что он будет искать контактов другими способами. Прядь волос падает юноше на лоб. Будь он любым другим человеком в мире, я бы протянула руку и заправила локон обратно.

– Раньше я играл на пианино, – тише говорит Каллиас. – Практически все знания я получил от наставника, но игра на фортепиано – совершенно другое. Играть меня научила мама. Она любила музыку.

Я сглатываю внезапный комок в горле. Жалею? Его? И тихонько спрашиваю:

– Ты сыграл бы для меня?

– Ты любишь музыку?

– Думаю, твоя мне бы понравилась.

Он поворачивается ко мне, и точно так же, как в первый день, когда мы встретились, я испытываю потрясение при встрече наших взглядов.

Ветер треплет волосы Каллиаса, бросая пряди на лоб. Мои пальцы дергаются, и я смотрю на свою руку в перчатке. Медленно, очень медленно, поднимаю ее. Двигаясь так же осторожно, как с испуганной лошадью или испуганным ребенком, я тянусь в сторону Каллиаса, к этому непослушному локону. Король следит за мной, но я не могу угадать, о чем он думает. Но я двигаюсь в темпе, который дает ему все время в мире меня остановить.

Вместо этого тени исчезают. Каллиас становится нормальным, так что когда мой палец касается его лба, то не проваливается насквозь. Я чувствую тепло и убираю прядь. Ох, как бы мне хотелось почувствовать шелк его волос.

Я роняю руку на свое колено. Но мы по-прежнему не сводим глаз друг с друга. Наконец Каллиас смотрит в мой альбом.

– Что именно придумываешь? Дневное платье? Опять со штанами? – Его голос ниже, чем прежде, почти рокочет; кажется, король придумывает слова на ходу.

После паузы я умудряюсь выдавить:

– На самом деле бальное. Меня вдохновили розы твоей матери. – Я указываю взглядом на упомянутый бутон.

– Тогда надо устроить бал, чтобы ты могла в нем показаться, когда доделаешь.

– А можно? Я никогда прежде не давала балов.

– А хотела бы?

Я киваю.

– Выбери день, и мы все устроим.

Внезапно шаль мне больше не нужна. Становится так легко и тепло.

Однажды я уже так чувствовала себя из-за парня. Казалась себе цельной, заметной, любимой. Сейчас его плотью пируют черви. Нет, не дам Гектору испортить этот момент с королем. Замечаю краем глаза какое-то движение. Кажется, просто цветок покачнулся на ветру. Нет, что-то крупнее. Тверже. Живее.

– Каллиас!

Я бросаюсь вперед, но слишком поздно. Гремит выстрел, разрывая тишину сада. Нарушая покой. Поражая короля.

Каллиас падает назад, сперва ударяется спиной о газон, затем и ноги сползают со скамейки. Я парализована ужасом, смотрю на него. Прямо посередине живота сюртук темнее, там, где промок от крови. Демодок бросается к хозяину и тихо скулит. Каллиас не шевелится, и пес подталкивает его носом.

Дрожащей рукой тянусь к королю, но что мне делать? Я совершенно не умею исцелять. Помощь. Надо кого-то найти. Резко встаю, но вижу бегущего к нам человека. Не замечаю ничего, кроме полуавтоматического пистолета в его руке. Убийца убирает его в боковую кобуру и тянется за клинком на поясе. Хочет удостовериться, что цель мертва.

Встаю перед скамейкой и смотрю на врага. Он резко тормозит и выставляет меч вперед.

– Прочь с дороги или я тебя уничтожу.

Слышу только собственное дыхание. Чувствую только, как вздымается и опадает моя грудь. Но не двигаюсь с места ни на сантиметр.

На ум приходит та памятная ночь боев, но какой от нее прок? Слова – лучшие союзники в такой ситуации.

– Ты попал прямо в грудь. Теперь беги, пока стража не явилась на шум.

Он отталкивает меня свободной рукой. Падаю на землю, но не чую боли. Сажусь и тянусь к ботинку.