Антон Орлов - Золото Ларвезы

– Ты заряд-то понапрасну не расходуй, – ворчливым тоном рачительной хозяйки посоветовала Глодия. – Они уже далеко улепетнули, а что станешь делать, если еще какая напасть выскочит?

В первый момент Дирвен аж онемел: кто здесь кого учит с артефактами работать?!

Кречет и Скрипка устроились под навесом с мисками похлебки. Наступил Час Забагды, когда солнце в зените жарит за дюжину солнц, и тени от стен не шире ладони. Княжеский дворец на холме сверкал и манил, как изысканный белый мираж, а за ним, среди зелени плантаций, слепила расплавленным золотом краденая речка Шеханья. Пустыня – зыбкий желтый сон: начнешь всматриваться вдаль, и соткутся из ее марева или танцующие на барханах песчанницы, или черепичные крыши Аленды, куда разведчикам Ложи нескоро предстоит вернуться.

Они внедрились в конце зимы, на исходе месяца Чайки. Их предшественников, Репья и Муху, отозвал Крелдон, после того как Тейзург повадился регулярно присылать им корзинки с фруктами, вином и шоколадом, да вежливо справляться во вложенных эпистолах, не испытывают ли агенты дружественной державы у него на стройке каких-нибудь неудобств. И ведь стервец даже перевербовать их не пытался! После третьего раза Крелдон пресек это безобразие. Сменщики вроде бы до сих пор не спалились – по крайней мере, корзинок с угощением от князя Ляранского им пока не приносили. Смуту пересидели в тепле и безопасности, недавно записались в городское ополчение.

По легенде они полукровки из Флиды: по отцовской линии ларвезийцы, по материнской сурийцы. Если ты при таком происхождении не маг и не амулетчик, да вдобавок без гроша за душой, у тебя никаких перспектив, вот они и решили попытать счастья в Ляране. Здесь всякого народа хватает. Шеро Крелдон лично навел на агентов маскирующие заклятья, которые не позволяли распознать в них магов.

Навес – растянутый на жердях кусок парусины – худо-бедно давал тень. Вдобавок скоро подвезут воду, заварят для работников чай: чем не жизнь? Скрипка вытащил из кармана куфлы истрепанный сурийский буквенник, он якобы учился грамоте, а Кречет уже умел читать.

Агенты смотрели в оба и формировали в уме отчеты для Ложи, которые Скрипка, знатный специалист по пересылке мыслевестей в обход сторожевых заклятий, в условленный час отправит в Аленду.

Последние наблюдения: на восточной окраине растущего как на дрожжах города ведутся землемерные работы, коими руководят выписанные из Бартоги инженеры. И все чаще в Ляране можно встретить переселенцев из просвещенного мира, порой тут услышишь и руфагрийскую, и нангерскую, и ширрийскую речь, и даже родную ларвезийскую.

По-ларвезийски переговаривались двое парней, которые расположились неподалеку от агентов. Оборванцы в запыленных тюрбанах. Рожи опухшие, неприглядные, зато кисти рук аристократически изящные – видно, что непривычны к физическому труду. Или в бегах от кредиторов, или лоботрясы из тех, кто отправляется в Олосохар, наслушавшись россказней о зарытых под барханами сокровищах.

Эти двое появились тут сегодня утром и уже успели отличиться: на ровном месте опрокинули вихлявую тележку с мусором, за что были обруганы надсмотрщиком Салавеш-нубой. Тележка после этого сломалась окончательно, и Салавеш-нуба сказал, что или они ее починят, или чтоб он их завтра на своем участке не видел, пускай просятся к кому-нибудь другому. В Ляране от жажды не помрешь, воду пить дозволено всем, а еду надо заработать. Парни честно пытались починить тележку, но не преуспели, и стали таскать мусор в носилках. За усердие они все-таки получили по миске похлебки с одной на двоих ячменной лепешкой.

Один из них еще и хромал.

– Тебе лучше? – спросил его приятель, когда они умяли свои порции и растянулись на циновках в скудной тени навеса, по примеру других работников.

– Вроде да. Может, спросим у… Ну, у нашего знакомого мастера, как отремонтировать эту чертову тележку?

Словцо непонятно каковское, отметил Кречет, который свободно говорил на пяти языках и еще на трех читал без словаря. Впрочем, в Ляране чего только не услышишь.

– Далась тебе эта тележка, – фыркнул парень и перешел на сурийский. – Хотя интересный вопрос, почему ее до нас не починили? Использование неисправных орудий труда замедляет работу, и надсмотрщик должен был сразу послать за починщиками – тут есть летучая артель, которая тем и занимается, что приводит в порядок все поломанное.

– Тогда сходим за починщиками?

– Тебе еще и голову напекло? Демоны с тобой, не хватало, чтобы я бегал за починщиками, когда это входит в обязанности Салавеш-нубы.

– Я тебе, бездельнику, язык вырву! – рявкнул надсмотрщик, который будто бы дремал под персональным балдахином, а на самом деле все слышал. – Завтра, ишачье отродье, будешь искать другую работу, а здесь чтобы духу твоего не было!

– Увы, кто-то из нас скоро и впрямь будет искать другую работу, – ухмыльнулся наглый парень. – Интересно, кто же именно?

– Я тебе, мерзавцу, всю спину плеткой исполосую, а потом рот зашью, чтобы ты понимал, с кем разговариваешь! – пригрозил Салавеш-нуба, но встать поленился.

Полуденный воздух – словно обволакивающий солнечный мед, и все движения даются с трудом. В этот час даже для того, чтобы приподнять голову, надо сделать над собой усилие. Пахнет потом, чесноком и строительным раствором, неумолимо клонит в сон, да попробуй тут усни, под ругань разозленного надсмотрщика!

– Зря вы так, – укоризненно заметил Скрипка. – Не надо баламутить, к начальству надлежит иметь почтение.

Бальзам на самолюбие Салавеш-нубы, с дальним прицелом – агентам не помешает быть на хорошем счету у местного начальства.

Поднявший бучу парень одарил его белозубой улыбкой, потом повернулся к своему приятелю:

– Давай-ка прогуляемся, а то нас тут побьют. Согласись, со мной не бывает скучно!

– Это да, – обреченно процедил второй, нетвердо поднимаясь на ноги.

– Разгильдяи, – буркнул вслед Кречет, когда возмутители спокойствия скрылись за водонапорной башней, которую только-только начали облицовывать мозаикой.

Из ночи в ночь одно и то же: знай себе шагай да ищи пропитание – не то, что в книжках, где за каждым пригорком новые приключения. Книжек у них с собой не было, зато Кем по дороге пересказывал, чего когда-то прочитал. Слушать его было страсть как интересно, и все-таки Шнырю не терпелось поскорей добраться хоть до самого распоследнего городишки: там всяко веселее, чем посреди сплошной травы вперемежку с диковинными южными перелесками, гнупи – испокон веков городской народец.

Местные поселения они обходили стороной: ежели их поймают амуши, будут сиротские косточки в пыли валяться, под дождями мокнуть, а то и косточек не останется.