Руслан Михайлов - Низший-8 [СИ]

Один! Время, Оди! Время!

Вскочив, я оставил опустевшую винтовку, бросил игстрел, оставив при себе свинку и дробовик. Прыжок. Я приземлился на торчащую из стены арматуру. Я смотрел только вперед. И не пропустил момент, когда в коридоре, с другой стороны, в драку влетела невероятно стремительная безмолвная фигура. Вот и он…

Прыжок на узкий карниз, нависший над провалом. Короткая пробежка в четыре шага, еще один длинный ныряющий прыжок и я приземляюсь на залитый кровью и слизью кафельный пол. Скользя, переворачиваюсь на бок и стреляю в брюхо тянущегося ко мне плукса. Второй выстрел достается по шлему замахнувшегося на меня топорщика. Отбросив дробовик под ноги дерущегося с зомби рыцарем, я взялся за «пиги», щедро поливая иглами все живое и мертвое в коридоре. Чей-то удар по руке выбил оружие из рук, но не остановил меня. Подхватившись, я вскочил и по-спринтерски рванул вперед что есть мочи, прыгая из стороны в сторону и скользя взглядом по коридору. Но по мне никто не стрелял. Как и ожидалось. Но это временно. И очень скоро все изменится.

Быстрее, гоблин! Быстрее! Давай! Давай! Не зря же тебе уколами всю жопу искололи, гоблин! Не зря же ты сука тренировал сам и дрессировал бойцов! Не зря же ты сегодня отказался от самогона! Дава-а-а-ай! Я смогу! И меня до сих пор никто не заметил…

Далекий крик снизу, прилетевший с нижних этажей, я не сразу опознал. Кричала Кассандра и у ней явно имелся какой-то усилитель голоса. Крик слышался неплохо.

– Оди я иду! Мы идем! Держитесь там, ушлепки! Держитесь!

Да чтоб ты тебя…

Я ничего не услышал. Но я почувствовал. Я знал, что тот, мимо кого я проскользнул, тот, кто вмешался в финал битвы, стремительный и безмолвный, только что заметил, что я проскочил и тут же бросился за мной следом. Он бежит за мной. И бежит быстрей меня. Но я нехило оторвался. И увидел кое-что важное.

Когда я проскочил место побоища, то увидел весь коридор. И я не мог не заметить, что тут все в полном порядке. Нет, тут, конечно, все в полном дерьме – грязь, пыль, запустение. Но при этом все двери в палаты распахнуты, вдоль стен стоят трухлявые кресла, на полу сгнившие ковровые дорожки без единой складочки, засохшие растения в кадках с потрескавшейся землей. Тут нет баррикад, нет стен, нет заблокированных дверей. Это место выглядит так, будто с тех пор, как его покинул медперсонал и настоящие пациенты, сюда не ступала нога зомби. И увидев это я на ходу поменял первоначальный план – проскочить сквозь схватку, оставив их всех позади, ненадолго спрятаться в ближайшем укрытии, оценить обстановку, а затем…

Нет. Тот план тоже был рискован. Но то, чем я занят сейчас… за такое командиров расстреливают перед парадным строем и правильно поступают. Это непростительно. Я сделал тупость. И почему-то рад этому безумству. Сейчас уже не изменить. Но позднее я заставлю себя пожалеть об этом поступке.

Тебе конец, гоблин Оди! Я сука тебе жопу до кровинки выжму! Беги! Беги! Беги-и-и!

Резко обернувшись, я поднял руку и нажал на спуск. «Пиги» выкашляла остаток, и я швырнул ее в легко уклонившуюся фигуру рыцаря, несущегося за мной с невероятной скоростью. Сквозь прозрачное забрало на меня неотрывно смотрели светящиеся знакомые глаза.

Номера… номера на дверях…

Крутнувшись, я вцепился в косяк. От резко рывка застонали плечевые суставы, взвыла поясница. Мимо меня пролетел не успевший затормозить преследователь. Я прыгнул следом, хватая его за плечо и дергая на себя. Ствол револьвера вошел под край шлема я и нажал на спуск.

Выстрел.

Рыцарь вздрагивает, на моей ладони смыкаются его пальцы, и он резко поворачивается, тяня меня на себя и… От дикой боли в хрустящем плече я заорал в голос. Пискливо взвыла аптечка. Рывок…

– А-А-А-А-А-А-А-А-А!

Захлебнувшись криком, я выстрелил еще раз – на этот раз под забрало, всадив пулю прямо в лицо. Отшатнувшись, рыцарь рухнул, держа в стальной перчатку мою левую руку. Глянув на оторванную в локте бессильно свисающую культю, я прыгнул к трясущемуся, но силящемуся встать рыцарю и выстрелил третий раз. Туда же – в башку. Выстрелил и побежал, сжимая в руке опустевший револьвер.

Дверь…

Дверь…

И снова я почувствовал – эта тварь за моей спиной перенесла попадания в мозг и хребет. Он уже встал. Он уже бежит за мной. Я дернулся в сторону. И моя оторванная рука, брошенная мне вслед, пролетела мимо. Следующий мой рывок с грохотом внес меня в единственную закрытую палату с тем сука самым номером. Обычный номер. А снизу красным косо начертано злое слово «Боль».

Я внутри.

Ну?!

Где?!

Кровать. Столик. Лампа. И больше ничего!

Кровать! Столик! Сучья лампа! И больше ничего!

Стоп! Это бред, но…

Прыгнув на кровать, я избежал хватки стальной руки и дернулся вперед, накрывая ладонью синюю кнопку прикроватной лампы.

Мне в затылок пришелся страшный удар, следующий сбросил меня с кровати, отшвырнув до противоположной стены.

– Окх… – с огромным трудом перевернувшись на бок, я попытался встать до того, как меня накроет следующий удар.

Но удара не последовало.

Зажегшаяся мирным синеватым светом лампа будто заворожила опершегося о кровать огромного мрачного рыцаря. Он замер, не отводя от нее взгляд. Прозвучал долгий мелодичный звон. И прозвучал он не из лампы – перезвон шел от всего больничного корпуса, это ожили спрятанные в стенах динамики. Где бы ты ни был – услышишь. Перезвон повторился. Рыцарь продолжал оставаться недвижимым, а перезвон исчез, в лампе что-то щелкнуло. Следом же произошло нечто вовсе неожиданное – над лампой замерцал воздух и в синеватом свете появилось чуть дрожащее изображение улыбающейся миловидной женщине в белой шапочке и халате.

– О… ты услышал мой зов, и ты уже в комнате… приятно видеть такую расторопность. Здравствуй, Кевин. Скажи, ты ведь был хорошим и послушным мальчиком, да? Ты больше не ломал игрушки и не пытался убежать?

С легким скрипом рыцарь выпрямился, голова в шлеме покачалась из стороны в сторону, губы скривились в легкой едва заметной улыбке.

– Ты держишь свое слово? Ты относишься к вещам к вещам с уважением, уважая чужой труд? Ты берег свою комнату? Протирал в ней пыль? Заправлял кровать как я тебя учила?

Предводитель зомби медленно кивнул.

– Ну хорошо – с небольшой заминкой удовлетворенно кивнула явно какая-то интерактивная запись могущая реагировать на жесты – Я рада. Хорошо, милый, хорошо. Папа Элвис был бы тобой очень доволен. Что на тебе? Кепочка? Головной убор не пристало носить в помещениях. Сними ее. Отложи игрушки, садись на край кровати и не забудь опустить ладошки на колени – так и только так сидят приличные мальчики.

Я с трудом встал. А не обращающая на меня внимания смерть со светящимися глазами щелкнула застежками, сняла шлем и медленно опустилась на край старой и явно маловатой ему кровати.