Руслан Михайлов - Низший-8 [СИ]

– Откуда?

– Не скажу – ящер попытался усмехнуться, но вышло у него хреново – Без обид.

– Не проблема. Но инфа точная?

– Точная. Дошли.

– И сколько их было?

– Семьдесят шесть рыл.

– Сколько было в последней пропавшей группе?

– Пятьдесят два рыла.

– Интересно – подытожил я, отодвигая опустевшую доску – Охренеть как интересно.

– Не благодари. Помог из уважения.

– И не собирался.

– Все же правду о тебе говорят – ублюдок ты бессердечный – ящер попытался усмехнуться еще раз и на этот раз получилось получше – Но я желаю вам удачи! Ты зажег синий свет. Это как поднять поминальный тост за всех, кто погиб, пытаясь сделать то же самое. И за тех, кто струсил и не попытался… Желаю вам не сдохнуть.

Мы обменялись еще одним рукопожатием, после чего он шустро уполз, скрывшись под стоящим в центре столом. Толстуха хозяйка взвизгнула, схватилась за подол платья, шлепнула по полу полотенцем и вернулась к работе. Как сука романтично…

Пододвинув к себе солидных размеров тазик именуемый тарелкой с двойной порцией, приступил к густому супу, изредка прихлебывая сладкий кофе и поглядывая по сторонам в поисках интересного. Поняв, что не вижу ничего кроме редких заинтересованных взглядов, в особенности исходящих от небольшой группки тощих загорелых гоблинов в жалких обносках, недовольно рыкнул:

– Крайний отсюда костерок. Невысокий мечник со стальной физиономией. Или одноглазый громкий громила. Найдите любого. Поговорите.

– Хорошо! – обрадованно вякнула крохотных габаритов девушка, с выбритым затылком и вытатуированными на плечах волчьими мордами – Мы сброд! Но мы пригодимся!

– С ними! – буркнул я и тощие гоблины поспешили по указанным координатам, опасливо огибая прочие газовые костерки, окруженные раздраженными от слишком долгого ожидания ожидающими.

Настолько раздраженными, что стали нетерпеливыми и вот уже трое небрежно шагают от костерка с самым большим разношерстно вооруженным отрядом. У них даже флаг свой есть – выцветшая на солнце зеленая тряпка с грубо намалеванной сторожевой полусферой. Почти уверен, что у них есть название и в этом названии фигурирует…

– Мы Егери Матери! Нас много, мы притянули к себе еще чуток слабаков, заодно обговорили ситуацию с соседями по стоянке. Возьмем и вас на буксир. Пойдете за нашими жопами в теплом и пахучем ветерке безопасности. Можешь не благодарить. Ты вроде как командир тех пыльных. Поднимай их и готовься. Выступаем через час. Как понял?

– Пошел нахер – вежливо ответил я.

– Че?! – дернулся вперед стоящий за правым плечом командира долговязый и тощий гоблин в слишком большом для него стальном панцире – Ты на кого щас тявкалку вонючую открыл, пес? Тебе жизнь прямо щас спасают, а ты и не ценишь, ублюдок? Имя?!

Глянув сначала на каланчу, затем на чернобородого командира и потом уже на выглядящего самым подтянутым и явно недовольным рыжеволосого крепыша, поинтересовался именно у него:

– Как ты терпишь этих кретинов? Сместил бы их. Навел бы порядок.

– Вот ты и нарвался, придурок. Еще встретимся в сумраке! – подытожил долговязый после чего хлопнул по плечу командира, косо глянул на рыжего, обиженно развернулся и широким шагом двинулся прочь.

Он прошел метров пять, прежде чем понял, что за ним никто и не идет. Что никто даже не повернулся. И что все вокруг удивленно пялятся на его сольное клоунское выступление. Не скрывая издевательского смешка, я глянул на опозоренного командира и зачерпнул еще вкусного супа.

– Да вы чего?! – удивленно кашлянул долговязый, с крайней неохотой возвращаясь – Я же высказал свое мнение…

– Меня давно достало твое сраное никчемное мнение, Петрос – тихо и внешне спокойно произнес чернобородый командир – Если ты еще раз попытаешься что-то решить за меня… я отрежу тебе яйца и ими же заткну твою чересчур болтливую пасть. Ты меня понял?!

– Эти же слышат тебя, командир! – зашипел Петрос, злобно озираясь – Ради всех стараюсь! Он же нас оскорбил! А ты меня при сброде полощешь… че пялишься, сука одноглазая? – рыкнул он на осмелившегося хихикнуть явно местного доходягу тащащего охапку тростника – Почуял себя волком, жабенок тухлый?

На его плечо упала темная бугристая лапа, рывком развернулся и долговязый отшатнулся, когда вплотную к его харе приблизилось лицо Рэка:

– Ты кого сукой назвал, хреносос длинный? – лениво осведомился Рэк.

– Э… да я не тебя! Не тебя, волчара! Ты такой же как я – крутой просоленный крендель! Я про ту шавку горбатую…

– А?! – скривил харю Рэк – Че ты там воняешь, длинный?

– Я высокий!

– Уверен? Хочешь докажу обратное, сученок? Я тебя разложу как шлюху и вдумчиво измерю прямо щас!

Я тихо фыркнул и хлебнул еще супа. Рэк врал. У него было два глаза. Просто новый ярко-голубой глаз он прятал по кожаной повязкой, став от этого в два раза страшнее на харю и в столько же раз брутальнее.

– Оставь его, незнакомец – тяжело вздохнул чернобородый, поворачиваясь к Рэку – Он накосячил. Признаю. Но я его командир. Так что спрос с меня.

– Я и с тебя спрошу – пообещал орк.

Мимо него прошел Каппа, тут же круто свернув и начав обходить намечающееся место схватки по кругу, заходя за спины троицы.

– Это дерьмо не стоит развивать! – впервые подал голос рыжий – Реально не стоит! Тут ведь нет отморозков, верно? Все спокойные, грамотные и выдержанные люди, стремящиеся любую проблему решить цивилизованно… Предлагаю закрыть тему!

– Ладно – вздохнул я, кивая и косясь на вроде бы чуть шевельнувшуюся полусферу – Рэк, Каппа. Ко мне. А еще ты – я ткнул пальцем в чернобородого, а затем перевел его на рыжего – И ты… цивилизованный. А ты – мой палец уставился на долговязого – Пшел нахрен.

– Да кто ты чтобы мне указывать!

– Петрос! – рявкнул командир – Я тебе укажу щас! Возвращайся к нашим! Когда я вернусь, не дай Мать я услышу, что ты там тявкал про эту проблем с нашими бойцами, подбивая их на какую-нибудь очередную херню! Пошел!

Зыркнув по сторонам, Петрос повернул и медленно пошел прочь, явно изнывая от рвущей его на части злобы.

Подойдя, чернобородый уселся за стол напротив. Рядом со мной плюхнулись мои бойцы, пахнущие пыльной землей, потом, кровью и железом – словом всем тем, чем должны пахнуть бойцы перед вечерней помывкой. Этим же пах и я, только от меня еще вдобавок перло запахом выходящих с потом лекарств. От усевшихся напротив пахло васильковым мылом, а снаряжение выглядело не свежевычищенным, а просто никогда особо не пачкавшимся.

– Начал я крутовато – буркнул чернобородый – Моя ошибка. Признаю. Ты оказался крепким орешком. Но сейчас мы можем поговорить на равных. И прийти к…

– Твой подчиненный обращается с тобой как с послушной шлюхой – усмехнулся я, отодвигая пустую тарелку – И он только что проделал это с тобой на глазах у всех. И после этого он ушел на своих двоих, у него целы все зубы, а из жопы не торчит рукоять его же ножа. Ах да – и я его яйца все еще у него между ног, а не в наглой пасти. И ты предлагаешь мне говорить с тобой на равных, дешевка?