Сэбайн Бэринг-Гулд - Книга призраков [litres]

Как любящий сын, Джон, вернувшись из моря, обязательно навещал мать, а живя на берегу, виделся с нею каждый день. Он рассказывал ей обо всем, что его касалось, – за исключением своей жены, – поверял ей свои надежды и пожелания. Мальчик, которому дали имя Питер, был постоянной темой их разговоров; Джон часто брал сына с собой к бабушке, которая окружала его любовью и заботой.

Джейн возражала – погода была холодной, ребенок может простудиться; бабушка его балует сладостями, что может испортить желудок; у нее не во что будет его переодеть, случись чего, – но Джон отметал все эти возражения в сторону. Он был мягким и покладистым человеком, но в данном случае – непреклонным; его ребенок должен знать и любить свою мать, как он любит свою, и подает ему тем самым достойный пример. Для старой женщины это были восхитительные часы, когда она могла держать внука у себя на коленях, напевать ему, и произносить милые, не имеющие никакого значения слова, которые всегда произносят женщины, лаская ребенка.

Когда она оставалась одна, Бетти вязала носки и пинетки, или же какую-нибудь еще одежду для внука; все свои сбережения, а также то, что давал ей Джон, плюс деньги от продажи некоторых связанных ею вещей, она тратила на мальчика.

По мере взросления, когда мальчик обнаружил, что может ходить, он часто просился «прогуляться к бабушке», что вызывало неудовольствие миссис Джейн. Пойдя в школу, он нашел путь к ее домику, и заходил к ней после окончания занятий, прежде чем вернуться домой. В нем рано проснулась любовь к морю и кораблям.

Это не радовало миссис Джейн; ее семья была «сухопутной», и моря она не любила. «Но ведь, – говорил ей муж, – он мой сын; я сам, мой отец, и мой дед – все морские волки, так что естественно, что мальчик не мыслит себя без него».

Вскоре в голову старой Бетти пришла благотворная идея. Она решила сделать для Питера корабль. Она нашла подходящий по размеру и форме кусок дерева, и стала вырезать из него корпус. Питер ей помогал. После окончания занятий, он спешил к бабушке, наблюдал за процессом изготовления, давал советы как сделать ту или иную деталь. Работа продвигалась медленно, поскольку никаких специальных инструментов у старой женщины не было, только обычный нож. А кроме того, она занималась им только в присутствии Питера. Она видела его интерес, и использовала для того, чтобы он почаще приходил к ней и подольше задерживался. Дома же он подвергался непрерывным упрекам со стороны матери, которой не нравилось, что он пропадает у бабушки; это наполняло ее сердце ревностью.

Питеру было почти девять лет, – он по-прежнему оставался единственным ребенком в семье, – когда случилось ужасное. Однажды вечером, когда маленький кораблик был почти готов, возвращаясь от бабушки, мальчик спустился вниз, к причалу. Он оказался там один, и, попытавшись перебраться в лодку отца, потерял равновесие, упал в воду и утонул.

Бабушка полагала, что мальчик вернулся домой, мать – что он находится у бабушки; прошло пара часов, прежде чем начались поиски, а еще спустя час тело было привезено домой. Горе миссис Джейн из-за потери ребенка соединилось с негодованием на старую Бетти, которая увлекала его от родного дома, и на мужа, за то, что он этому потакал. Весь свой гнев она изливала на Джона. Он сделал все, от него зависящее, чтобы мальчик погиб, это он позволял ему бродить свободно, это он оправдывал его постоянные отлучки к старой Бетти по окончании занятий, так что никто не знал, где именно ребенок находится. Если бы Джон был разумным человеком и примерным мужем, он настоял бы, чтобы Питер возвращался домой каждый день без какой-либо задержки, и тогда несчастья не случилось бы. «Но, – с горечью добавила Джейн, – ты ни во что ставил мои чувства, и мне кажется, ты не любил нашего мальчика и хотел от него избавиться».

Бетти испытала страшный удар; все ее существо жило маленьким человечком; его потеря для нее означала потерю всего, крушение счастливых надежд.

Когда Питер лежал в гробу, старуха пришла в дом, неся маленький кораблик. Он был полностью готов и оснащен.

– Джейн, – попросила она, – позволь мне положить его рядом с Питером. Он сделан только для него; я не могу держать его у себя, и не могу позволить, чтобы им владел кто-то другой.

– Глупости, – отвечала миссис Рай-младшая. – Теперь для него этот кораблик не имеет ровно никакого значения.

– Я бы не стала так говорить. Мы ничего не знаем о том, что происходит там . И я уверена, что там , когда Питер проснется и не найдет своего кораблика, он будет очень огорчен.

– Забери его и храни у себя, ни мне, ни Питеру, он не нужен, – отрезала Джейн.

Старушка отошла, но не была склонна подчиниться. Она обратилась к гробовщику.

– Мистер Мэтьюз, мне бы хотелось положить этот кораблик в гроб моего внука. Пусть он упокоится у его ног.

– Мне очень жаль, мэм, но гроб слишком узок, и бушприт кораблика выступает.

– Тогда положите его сбоку.

– Извините, мэм, но это тоже невозможно, мачты будут мешать закрыть гроб. Мне пришлось бы разбить его пополам, приколачивая крышку.

Смущенная, старушка удалилась; она не могла допустить, чтобы кораблик Питера пострадал.

В день похорон, старушка все время находилась рядом с гробом. По некоторым причинам, миссис Джеймс не могла присутствовать в церкви и на кладбище.

Когда процессия вышла из дома, старушка Бетти заняла место рядом с сыном, кораблик она держала в руках. По окончании службы у могилы, она обратилась к церковному сторожу: «Вас не затруднит, Джон Хекст, положить этот кораблик на крышку гроба? Я делала его для Питера, и только Питер вправе владеть им». Ее просьба была исполнена, и старушка не отходила ни на шаг, пока земля не покрыла гроб и белый кораблик на его крышке.

Вернувшись к себе домой, старшая Рай не стала зажигать огонь. Она сидела возле потухшего очага, со сложенными на коленях руками, и слезы тонкими струйками бежали по ее увядшим щекам. Ее сердце омертвело, подобно пустому очагу. Ей не для кого было жить, и она стала читать молитву, призывая Господа взять ее, чтобы она могла увидеть в раю любимого мальчика на палубе сделанного ими корабля.

Ее молитва была прервана приходом Джона, который закричал снаружи: «Мама, пожалуйста, поспешим к нам, снова очень нужна твоя помощь. Джейн плохо; все началось раньше, чем должно было случиться, из-за испытанного ею горя. Ты знаешь: Господь дал, Господь взял; но в этот раз все наоборот: Господь взял, и Господь дал».

Бетти сразу же подхватилась и поспешила вместе с сыном к нему в дом; и снова – как и девять лет назад, – дом перешел под ее полное управление, поскольку на свет появился еще один мальчик.

Впрочем, как и в первый раз, в доме Джона и Джейн она царила недолго. Вскоре мать оправилась, и как только это случилось, старушка вновь удалилась к себе.