Кристофер Сташеф - Волшебник в хаосе. Волшебник в Мидгарде. Волшебник и узурпатор

— Или Богиня. — Селия вытерла пот со лба Орго. — Лежи тихо, сынок. Жрица придет скоро.

Та и впрямь не заставила себя ждать. Не прошло и получаса, как она пришла. Войдя в дом, жрица огляделась по сторонам; в глазах ее читалась тревога.

— Где же ребенок?…

— Странники спасли его, — сообщила Селия.

Жрица подошла ближе, изучила сделанный Гаром надрез и нахмурилась.

— Сделано искусно, но надолго не хватит. Разве что пока мы не перенесем его в храм. — И, оглянувшись через плечо, сказала:

— Поднимите его!

В хижину вошли двое мускулистых парней в кожаных одеяниях. За спиной у каждого висел лук и колчан со стрелами, а на поясе — толстая палка с набалдашником. Они подняли Орго и положили на носилки.

— Не шевелись, мой мальчик. — Селия погладила сына по голове. — Они отнесут тебя в храм. Немногие дети могут похвастаться тем, что удостоились такой чести.

Несмотря на тяжелое состояние, глаза Орго радостно засияли.

Жрица дотронулась рукой до горла мальчика.

— Такая операция требует умения и немалых знаний. — Она повернулась к Алеа:

— Сударыня, вы поистине совершили чудо.

— Не я, — поспешно ответила Алеа. — Вот он — этот хирург.

Жрица в изумлении обернулась на Гара.

Великан сидел на корточках у стены, раскачиваясь взад и вперед и тупо глядя на угли в камине.

— Не понимаю, — нахмурилась жрица. — Вы хотите сказать, что такую сложную операцию произвел этот дурачок?

— Он умнее, чем кажется на самом деле, — быстро сказала Алеа, — а иногда совсем наоборот. — Она поймала возмущенную мысль Гара и еле сдержала улыбку.

Жрица, насупив брови, рассматривала Гара, и на мгновение Алеа испугалась, что та читает его мысли, — но затем жрица повернулась к Селии и сказала:

— Состояние ребенка все еще тяжелое. Если хотите, пойдемте с нами.

— Обязательно, — мгновенно ответила Селия и повернулась к Бартруму:

— Дорогой, останься дома!

Тот лишь кивнул, не сказав ни слова, а жрица махнула рукой своим сопровождающим. Те подняли Орго на носилки и вынесли за дверь. Вошли еще двое и встали по обе стороны Гара.

Алеа взглянула на них, приготовясь к бою.

Жрица объяснила:

— Человек с помутненным разумом тоже должен пойти с нами.

Гар рассеянно заморгал. Один из стражников взял его за руку и сказал:

— Пойдем, приятель. Мы найдем для тебя теплую мягкую постель и хорошую пищу.

— Пищу? — с надеждой в голосе переспросил Гар.

— Вкусную! — добавил стражник. — Сытную. Ну, пойдем же.

Он направился к двери, и Гар с готовностью последовал за ним.

— Уверен, что скоро вернусь. Подожди здесь, — мысленно сообщил он своей спутнице.

— Черта с два!

Алеа поспешила вслед за ними.

— Можно и мне с вами? Это мой брат, и я беспокоюсь за него.

— Конечно, — сочувственно ответила жрица. — Но не обещаю, что мы его вылечим.

— Мне не хочется оставлять его одного — по крайней мере не в этом состоянии.

— Молодец, что заботишься о нем, — сказала жрица. — Пойдем с нами.

Алеа вспомнила о хороших манерах и повернулась к хозяевам:

— Благодарю вас, Бартрум и Селия! Ваше гостеприимство…

Селия оборвала ее на полуслове:

— Гостеприимство! Вы спасли жизнь моему сыну! Это вам спасибо, Алеа, и вашему брату! Пусть боги помогают вам, как вы помогли нам!

— Моя жизнь — ваша, — с горячностью подхватил Бартрум. — Только скажите, я все для вас сделаю!

— Ну, пойдемте же, — нетерпеливо сказала жрица.

— Всего тебе доброго, Бартрум! — сказала Алеа хозяину и вышла вслед за Селией.

Храм стоял на вершине вытянутого холма, примерно в миле от деревни. Его колоннада поблескивала в серебристом лунном свете. Напротив виднелся еще один храм, похожий на первый, но из более темного камня. В темноте ночи определить его цвет было трудно.

Взглянув с вершины холма на спящие деревеньки, Алеа поняла, что храмы потому располагались за их пределами, что обслуживали все соседние поселения.

Бог-мальчик и богиня-девочка…

Алеа вспомнила слова одного ребенка о местной религии и пришла к выводу, что один из них воздвигнут в честь мужского божества, а второй — в честь женского. Жрица направлялась к серебристому храму, следом за ней Селия, и Алеа поспешила за ними.

Они поднялись по широкой лестнице между колоннами.

Алеа разглядела, что те высечены из очень светлого мрамора.

Вскоре перед ними распахнулись огромные бронзовые двери, украшенные рельефами и чеканкой.

Алеа замерла перед огромной статуей женщины с волевым и в то же время добрым лицом, облаченной в простые одежды.

Ее улыбка светилась добротой и приветствием. В одной руке статуя держала рог изобилия, в другой — лук.

— В чем дело, дорогая, — спросила жрица, — ты никогда не видели статую богини?

— Никогда… такую никогда.

В самом деле, статуя напомнила ей Фрейю, а также Идунн.

Было в ней что-то от валькирии. Казалось, в ней воплотились все скандинавские богини.

Алеа заставила себя отвернуться и с удивлением для самой себя обнаружила, что говорит шепотом.

— Вы же не занимаетесь врачеванием в этом священном месте?

— Нет. Больница у нас внизу.

Жрица жестом указала куда-то вправо.

Посмотрев в ту сторону, Алеа увидела, что стражники уходят вниз по широкой лестнице, а за ними и Селия. Вскрикнув, Алеа побежала им вдогонку.

— Осторожнее. Не торопись, — коснулась жрица ее плеча.

Оглянувшись, Алеа увидела на ее лице мягкую улыбку.

— Твой брат пойдет с нами, — уверила она девушку. — Тебе придется подождать его.

Жрица привела девушку в прихожую с мягкими креслами и столиками. Стены украшали нежные пастельные фрески.

— Посиди здесь, — сказала жрица. — Служка принесет перекусить. Через полчаса или около того вернется твой брат. И тогда посмотрим, сможем ли мы сделать что-нибудь, чтобы излечить его мозг.

— Излечить его мозг? — испуганно переспросила Алеа. — Что вы хотите с ним сделать?

— Ничего страшного. Мы просто хотим выяснить, почему его разум то проясняется, то вновь погружается во тьму, — успокаивающим тоном пояснила жрица. — Мы ничего не сделаем с ним втайне от тебя и без твоего согласия.

Алеа немного успокоилась, но продолжала настороженно смотреть на свою собеседницу.

— Доверься богине, моя милая, — сказала жрица и пожала девушке руку.

Затем повернулась и вышла через занавешенную дверь.

Оставшись в одиночестве, Алеа принялась рассматривать настенные росписи, пытаясь вникнуть в их сюжеты. Алеа увидела юношу в простой одежде, он выглядывал из-за камышей на одной стороне пруда. В воде стояла молодая женщина, и по движению ее рук казалось, что она купается, но ее тело было изображено одним ярким пятном. В глазах юноши читался благоговейный ужас. Женщина пылала возмущением, как и любая другая бы на ее месте. Неподалеку лежали шесть собак, две из них приготовились вскочить на ноги.