Кристофер Сташеф - Волшебник в хаосе. Волшебник в Мидгарде. Волшебник и узурпатор

— Не думаю, — заметила Алеа. — В той книге говорится лишь о первом столетии колонизации. Но я обнаружила еще несколько. Там повествуется история планеты почти до наших дней.

— И сколько же у нашего Малахи предшественников?

— Сорок два, — ответила Алеа после недолгих раздумий.

— То есть один в десять лет, — подсчитал Гар и ужаснулся. — И как же Алая Рота искореняла их?

— Подсылала наемных убийц, — хмуро отозвалась Алеа и поспешила пояснить:

— Правда, дважды ей приходилось собирать половину своих членов в одном месте. Первый раз, чтобы устроить в горах засаду на полководца и его армии — тогда на них сверху обрушили камни. А столетие спустя еще одну такую армию — солдат за солдатом — уничтожили, когда те шли лесом.

— Но для этого надо иметь первоклассные силы. — Гар задумался. — И как только они успели их так быстро натаскать?

Алеа не ответила, предоставив ему возможность самостоятельно сделать выводы.

— У них наверняка были шпионы среди бандитов, — рассудил Гар и его осенило. — Настоящая шпионская сетъ!

— В книге сказано о чем-то подобном, — подтвердила Алеа.

— Какая кошмарная жизнь, — задумчиво произнес Гар. — Заставлять людей подвергать себя ежечасному риску быть разоблаченным!

— Те, кто настрадался, возможно, и сами не против, — возразила Алеа. — Если верить книгам, всегда находятся добровольцы. Ведь даже обыкновенные бандиты способны отравить жизнь целой деревне!

— Такое впечатление, что бандиты здесь не переводились? — ответил Гар. — Или это тоже входило в планы первых поселенцев?

— Они считали, что изгнание милосерднее тюрьмы, — пояснила Алеа. — Не говоря уже о смертной казни. Причем даже за тяжкие преступления. Но колонисты понимали, что всегда найдутся как мужчины, так и женщины, кто сумеет испортить отношения со всей деревней, и их придется вышвырнуть вон. Или такие, кому человеческое общество в тягость, и они сами стремятся его покинуть.

— Но разве они не понимали, что изгой может легко превратиться в преступника?

— Нет. Помысли первых поселенцев, такие люди просто должны были уйти и основать собственную деревню, — пояснила Алеа. — Они не рассчитывали, что эти люди вместо охоты и земледелия займутся разбоем.

— И превратятся в извечную угрозу спокойствию, — мрачно подвел итог Гар. — Интересно, а что стало с изгнанными женщинами?

— В книгах говорится, что бандиты нашли их. Или они нашли бандитов, — грустно ответила Алеа. — А еще там сказано, что этих женщин превратили в рабынь.

— Вполне можно предположить самое худшее. Получается, что люди свыклись с таким положением дел.

— Да, но в хрониках говорится, что время от времени, когда терпеть наглость бандитов становится невмоготу, три-четыре деревни объединяются, чтобы проучить наглецов, — уточнила Алеа. — Разумеется, никакой смертной казни тем не полагается, но случается, что люди гибнут.

— Как, например, тогда, когда один из бандитских главарей возжелал стать королем, — хмуро добавил Гар. — Интересно, а что говорят отцы-основатели по поводу того, каким образом должна в таких ситуациях действовать Алая Рота?

— Ничего — за исключением того, что ее назначение не допустить появления какого бы то ни было правительства. Никаких инструкций по использованию наемных убийц там нет.

— То есть так и сказано — чтобы не допустить появления правительства. И ни о каких бандитах и разбойниках там нет и речи.

— Именно так, — подтвердила Алеа.

— Но как? — спросил Гар, хотя вопрос был обращен в большей степени к себе самому. — Если Алая Рота — это своего рода армия, то где она? И как она действует? Или, коль на то пошло, кто поручится, что какой-нибудь жадный до власти громила не использует ту же самую Алую Роту в своих целях? Что мешает ему продвинуться в ней по службе и, прибрав ее к рукам, объявить себя единоличным властителем? Говорят книги что-нибудь по этому поводу?

— Нет, такого мне не попадалось, — растерянно ответила Алеа. — Но мне осталось еще три тома. Как прочту, сразу расскажу все, что узнала. Например, уже завтра вечером.

Но вечером следующего дня им пришлось в срочном порядке обсуждать более насущные вещи.

Следующее утро Алеа провела в библиотеке, читая хроники. Кое-что она просто быстро проглядывала, но если находила что-либо интересное, то читала вдумчиво и внимательно.

Днем вместе с жрицей она обошла вверенный той участок.

Сначала их позвали оказать медицинскую помощь при трудных родах, затем к ребенку с высокой температурой и, наконец, к одному старику, с которым случился удар. Жрица мало чем могла ему помочь, лишь немного взбодрила и показала упражнения, с помощью которых больной мог хотя бы частично вернуть подвижность пораженным конечностям. Старик попытался поблагодарить ее, но из горла у него вырвался лишь булькающий хрип.

Почему-то старик показался девушке знакомым. Но где она могла встречаться с ним?

— Он благодарит вас за вашу доброту, — сказала она жрице, прочитав его мысли.

Та в удивлении уставилась на послушницу.

— Ты понимаешь, что он там бормочет?

— Едва, — возразила Алеа. — Но ведь нетрудно угадать. — И, повернувшись к больному, спросила:

— Или я ошиблась?

Старик покачал головой.

— Тогда отдыхайте. — Алеа положила руку ему на лоб. — И радуйтесь тем дням, что еще отпущены вам. Вы их заслужили.

Но старик вновь покачал головой и что-то прохрипел. Алеа уловила смысл его слов:

— Я-то знаю, что пришла моя смерть.

— Вы окружены заботой и любовью, — твердо сказала она. — Вам еще жить и жить.

— Желание есть, но где взять силы, — прохрипел старик. — Я наблюдал за тобой с того момента, как ты пыталась предупредить меня об опасности, что несет всем нам генерал Малахи. И не только я, но и мои друзья тоже. Ты целый день пыталась докричаться до людей, но тебя никто не слушал. А когда поняла всю тщетность своих попыток, то пошла в послушницы. Ты хотела бы помочь жертвам генерала Малахи, когда он захватит город?

Алеа вытаращила глаза. Только теперь она узнала старика — он первый попался девушке на пути, когда она задумала бить тревогу. Просто удар почти до неузнаваемости изменил его внешность.

— Я всегда пытаюсь помочь тем, кто попал в беду.

— Вижу, вижу, у тебя доброе сердце, — прохрипел старик и мысленно добавил:

— Ты действительно горишь желанием спасти людей от нависшей над ними угрозы?

— А как иначе! — воскликнула Алеа.

Старик взял девушку за руку. Сказанные им слова разорвались в ее мозгу подобно бомбе.

— Ты посвятила себя служению людям, но ты еще не жрица. Уходи из храма, займи мое место в Алой Роте!

Алеа буквально окаменела и не сразу нашлась с ответом.