Валерия Февральская - Цепные псы

— Раз, два, три, — напеваю.

Тело, повисшее в моих руках, уже не в состоянии кричать. Оно лишь отчаянно скулит и бьется в конвульсиях. Ладонью я приподнимаю голову человека в халате и заглядываю ему в глаза.

— Ты подох уже тогда, когда выбрал для своего эксперимента ее! — рукой, что все еще находится в его груди я сжимаю все еще пульсирующее сердце и рывком вырываю его из тела.

В ужасе на меня смотрит Лисель, Ноябрь молча подходит ко мне и кладет руки на мои плечи. Отшвыриваю мертвый орган в угол лаборатории, в который забился другой ученый. Отключаюсь.

***

Мне не показали тело Ринслет после того, как я пришла в себя. Убедили, что смотреть вовсе не на что. Жуткое зрелище и лучше просто дать ей упокоится с миром. Мне соврали. Зачем? Почему они все это время скрывали ее? Ринслет осталась все той же пятнадцатилетней девочкой, с которой я познакомилась. Изменились лишь глаза, взгляд, седые пряди волос. Как же ее собрали после того, что с ней стало? В голове не укладывалось. Проект «Валькирия». Создание непобедимой девы-воительницы, создание идеального живого оружия, в тело которого можно поместить несколько лейдармалов!

— Там так скучно… — протяжно говорит девочка и поднимает свой взгляд на нас, — вы пришли со мной поиграть?

— Ринслет, — я осторожно делаю шаг вперед, — ты помнишь меня?

— Ри-и-и-нслет, — протягивает она, — да, меня так зовут, но мне не нравится.

— Рин-Рин звучит милее, — силясь улыбнуться, говорю ей я, — правда?

— О, точно, — девочка задумчиво глядит на меня, в ее глазах я не вижу и капли адекватности. Ну и откуда ей взяться-то после всего.

— Рин-Рин, ты помнишь меня? — повторяю я вопрос, — меня зовут Акира.

— Акира, — эхом повторяет она, — не помню. Ты будешь играть со мной?

На мгновение теряюсь, но тут же отвечаю:

— Да, поиграем, — кидаю короткий взгляд на Верону, она все понимает, — во что сыграем?

— Когда-то девочка в лаборатории играла с доктором, — весело улыбается Рин-Рин, — они играли в операцию.

— Как это? — откровенно удивляюсь я тому, что у нее есть хоть какие-то воспоминания.

— Дяденька плохо себя вел, от этого у него ухудшилось здоровье, — с детской невинностью начала рассказывать Ринслет, — тогда, девочка решила его вылечить. Она вставила ему руку в грудь и вынула больной камешек из него. Давай и с тобой так поиграем?

Меня словно парализовало. Ринслет видела меня? Она запомнила, что я сделала? Она видела, каким чудовищем я могу быть?

— Долго думаешь! — кричит на меня она и топает ногами, как маленькая, — хочу играть! Чур я доктор!

Она бросается ко мне, Верона вскидывает руки, но… ничего не происходит. Рин-Рин останавливается и в недоумении смотрит на нее.

— Больно! — обиженно говорит она и, хлопает в ладоши.

Каин реагирует мгновенно. Звучит взрыв. На месте Сентябрьской появляется внушительных размеров воронка, Июнь прижимает сестру к противоположной стене. Я хватаю за шиворот Найса, отталкиваю его в сторону и щелкаю пальцами, Июньский ударяет кулаком в пол. Трескаются стены, потолок рушится, Ринслет пропадает из виду.

— Нужно что-то делать! — Сентябрь нервно оглядывается назад, — она не простой фаворит. На нее не действуют «Путы». Я не смогла взять ее сухожилья под контроль!

— Спокойно, сестра, — Каин обнимает ее, — Февраль, что это было?

— Проект «Валькирия» в чистом виде, я полагаю. Я не знаю, сколько способностей засунули в ее тело, не знаю, на что она способна. Я знаю только то, что остановить мы сможем ее только полным «Циклом» и это в лучшем случае.

Я вновь щелкаю пальцами. Остатки потолка вновь обрушиваются, расстояние между нами и «Валькирией» еще немного увеличивается. Но, надолго ли? Сжимаю крепко руку Найса, она холодная, взгляд его растерянный. Видимо, сейчас в нем сражаются неведомые мне чувства. Он был обманут, предан и сам стал предателем, а сейчас, вся правда неожиданно стала перед его глазами. Мне жаль его, но я все еще безумно зла. А еще, за нашей спиной чокнутая на всю голову «Валькирия».

— Бежим! — командую я и тащу парня за собой, Каин, сжимая руку сестры, кивает мне.

Мы бежим. Просто прямо, так быстро, как только можно. На глаза мне попадает тело Ники. Я не убила ее и, если оставить ее здесь, она умрет от рук Ринслет, если подаст хоть какой-то признак жизни. Если взять ее с собой — это нас значительно замедлит. Я мешкаю, немного замедляю бег. Решение никак не приходит. Каин занят Вероной, Найс еще толком не пришел в себя, я не смогу тащить ее. Решение неожиданно приходит в лице Лео, бегущего нам на встречу. Отпускаю руку Найса, пальцем указываю на завалы позади себя и затем на тело. Без лишних слов, мой названный брат подхватывает девушку на плече и, бросив гневный взгляд на Найса, стремительно удаляется. Я слышу, как за нашими спинами рушится камень. Нет, он не просто разрушается, он рассыпается прахом. Не знаю почему, но мою душу, какой бы мрачной она не была, охватывает непреодолимый ужас. Видимо, Найс это почувствовал, его рука доброжелательно сжалась и, я немного успокоилась. А спустя секунду… все взлетело…

Открыв глаза, кроме звона в ушах я слышала хохот, от которого все внутри сжималось и покрывалось инеем. Каин лежал в нескольких метрах от меня, приваленный осколком стены. Прямо возле меня лежала Ники. Точнее, часть Ники. Ноги девушки я заметила поодаль от себя. Я увидела Лео, который изо всех сил старался удержать щит вокруг Вероны, судя по всему, она была без сознания. Сам Леонард был в таком же положении, как и Июньский, ноги его были под завалами. Я не видела Найса, хотя он был ближе всего ко мне в момент взрыва. Пытаясь пошевелиться, я начала понимать, что каким-то магическим образом, я пострадала меньше всех. «Магический образ» стоял в метре от меня и прижимал рукой раненое плечо.

— Какой ты плохой! Плохой! Ты мешаешь мне играть! — кричит на него Ринслет, размахивая руками.

Возле Найса вспыхивает взрыв, словно взорвался сам воздух, парня отшвыривает в сторону, но, он успевает щелкнуть пальцами. Невидимые лезвия чиркают по рукам Валькирию, и та визжит. Кровь хлыщет фонтаном, но всего лишь пару мгновений.

— Больно! — вопит Ринслет, а раны мгновенно затягиваются на ее теле. Я с трудом поднимаюсь с камней, чувствую каждую царапину на своей коже.

— Ринслет! Прекращай это! — я смотрю ей прямо в глаза, пытаясь достучатся до сознания той девочки, которую знала. Но, понимаю, что это бесполезно. Создавали абсолютное оружие, а после, сами не смогли его контролировать и заперли в бесконечном подземном лабиринте.

Рин-Рин смотрит на меня обижено, как ребенок. Она протягивает ко мне руки, а в следующую секунду, просто исчезает. Я слышу ее хохот отовсюду. Она хохочет и хаотично кричит мне из разных концов коридора: