Энтони Райан - Королева пламени

— Он умер героем. Пытался убить моего заклятого врага.

— А, того тупоголового в большом кресле? Ну, молодец. Давай выпьем за светлую память.

Лекран потянулся к бутылкам, принялся перебирать их, открывал, принюхивался и отшвыривал.

— Ты знаешь, куда мы направляемся? — спросил Френтис. — Ты согласен следовать за мной?

Лекран понюхал содержимое очередной бутылки и довольно ухмыльнулся.

— Добровольно я следовал только за моим отцом. Но я попользуюсь топором ради тебя по пути домой. — Он с удовольствием отпил и добавил: — Однако же мне нужно собрать тысячу голов за твою королеву.

— Белорат, — представился капитан и посмотрел на Френтиса с нескрываемым подозрением. Оно усилилось, когда на борт ступил Лекран с топором и двумя мечами за спиной. — Добро пожаловать на борт «Морской сабли», — буркнул капитан. — Ваши коллеги уже здесь.

Утренний воздух колол легкие, морской ветер пронизывал до кости. На палубе сидели люди, завернувшиеся в плащи. Френтис подошел ближе, и ему стало жарко от гнева.

— Как это понимать? — свирепо вопросил он.

— Брат, мы пришли выполнять королевский приказ, — поднявшись на ноги, ответил Дергач. — Брат, честно. Королева милосердно согласилась на нашу просьбу. Никто из нас не мыслит жизни в королевской гвардии.

За Дергачом поднялись и остальные. Френтис обвел взглядом три десятка людей из команды выживших в Урлише: мужчины и женщины с суровыми лицами, в одинаково блеклых одеждах, но с разномастным оружием. Выделялась одна Иллиан в темно-синем плаще. Она будто выросла за несколько последних дней. По обе стороны от нее, втянув головы в плечи, сидели Кусай и Чернозубая, глазели на Френтиса и облизывались — щенки приветствовали вожака. Тот погладил их, они отозвались дружелюбным повизгиванием.

— Полагаю, брат Соллис прислал мне известие, — не скрывая разочарования, проговорил Френтис.

— Только то, что вы должны позволить мне участвовать в экспедиции, брат, — слегка улыбнувшись, церемонно ответила Иллиан. — И проследить, чтобы за время плавания мои навыки не умалились.

Френтис с трудом подавил желание немедленно отправить ее на берег.

— Быть может, вас утешит, что Давока тоже была против.

— Это меня не утешит… сестра. По-видимому, она остается с королевой?

— Не без сожаления. Она дала мне вот это, — сказала Иллиан и протянула мешок с кожаными фляжками. — Снадобья брата Келана по лонакским рецептам.

— Держите их в сохранности и не поддавайтесь искушению открыть хотя бы одну, — сурово приказал Френтис.

Он встал, и Тридцать Четвертый поспешил пожать ему руку.

— Ты теперь — свободный человек, — напомнил он бывшему рабу. — А мы плывем к земле твоего рабства. И успех наш отнюдь не гарантирован.

— Мне еще нужно отыскать свое имя, — заметил раб и добавил тише, по-воларски: — Кроме того, меня немного пугает ваша королева.

Френтис выпустил его руку и повернулся к мастеру Ренсиалю, стоявшему поодаль с еще более мутным взглядом, чем обычно.

— Мастер, я надеялся, что вы вернетесь к стойлам. Ордену нужны ваши таланты.

— А мальчик не здесь. И девочка, и высокая женщина, — пробормотал мастер, искоса глянул, подошел ближе и прошептал: — Где же лошади?

— Мастер, мы едем за ними, — сжав его ладонь, пообещал Френтис. — Далеко за морем целая империя лошадей.

Ренсиаль сурово кивнул и пошел на бак. Френтис решил предупредить капитана Белората насчет того, чтобы его люди выделили Ренсиалю как можно больше пространства. Затем взгляд Френтиса упал на стоящего у борта незнакомого парня — широкоплечего, крепкого, с головой в белокурых кудряшках.

— Его зовут Плетельщик, — пояснил Дергач. — Он не слишком много разговаривает.

Конечно, Френтис знал это прозвище — ведь его носил Одаренный, исцеливший Лирну.

— Он тоже пришел по королевскому слову?

— Я не уверен. Он уже был на борту, когда мы поднялись на корабль.

Френтис кивнул и повернулся к собравшимся. Все пытливо и настороженно глядели на него.

— Я благодарен вам всем. Но вы отдаете мне слишком многое. Пожалуйста, сойдите на берег и позвольте мне отправиться в странствие.

Никто не подал голоса. Никакого гнева, лишь любопытство во взглядах. Никто и не посмотрел в сторону трапа.

— Из этого путешествия можно не вернуться, — заговорил Френтис и осекся, увидев ухмылку Дергача.

— Брат, я думаю, капитану не терпится отплыть.

Дом лорда Брахдора когда-то был внушительным. Из небольшого замка он трудами нескольких поколений превратился в просторную трехэтажную усадьбу, переросшую прежние защитные стены, перевалившую за давно засыпанный замковый ров. Окрестные поля усеивали склады, стойла, а на вершине ближайшего холма стоял хорошо известный Риве большой амбар. Она остановилась в безопасном отдалении от покосившейся кучи балок и досок с провалившейся крышей, с выбитыми дверями, лежащими на поросшей густой травой земле.

Рива приехала сюда одна. Еще за несколько миль до холма она приказала эскорту следовать в Алльтор. Как и ожидалось, Кернмиль разграбили и сожгли, люди, за которыми когда-то следила Рива, погибли, были угнаны охотниками за рабами либо сбежали. Дом лорда Брахдора в двух милях к северу сохранился в немного лучшем состоянии. Похоже, его миновало внимание воларцев из-за того, что к их приходу он уже был полуразрушен: с крыш то ли из-за погоды, то ли из-за жадных поселян пропал шифер, с грязных стен отваливалась штукатурка, исчезли все двери.

«И что ты ожидаешь здесь найти?» — вздохнув, спросила себя Рива перед тем, как спешиться и привязать лошадь к столбу ограды.

Теперь Рива ездила на смирной кобылке, куда покладистей старины Ворчуна, угодившего в горшок еще в начале осады. Рива оставила кобылу щипать высокую траву, а сама подошла к дому, заглянула через окно в пахнущую гнилью пустоту. Неужели они встречались здесь, интриговали, замышляли? Сыновья являлись унижаться перед божественным владыкой, вещавшим чудесные истины, и не подозревали о настоящей сути лживой твари. А та, должно быть, все время хохотала про себя.

Рива шагнула через порог в холодные тени. Несмотря на сумрак, зал поражал воображение: пол в виде шахматной доски из мрамора, изысканной формы лестница, изгибаясь, ведет на второй этаж, между стенами мечется эхо шагов. Странно, стены без рисунков и гербов — и никаких признаков прошлого хозяина. Голая штукатурка.

Обследование первого этажа не дало ничего, и Рива осторожно ступила на лестницу. Но та оказалась на удивление крепкой и отозвалась на шаги только легким поскрипыванием.

Верхний этаж встретил холодом. Ветер свистел в пустых окнах, терзал обрывки тряпок, бывших когда-то занавесями. В комнатах — только пыль, осколки терракоты да щепки от мебели. В одной комнате Рива остановилась при виде пятна на полу, частью прикрытого заплесневелым ковром. У стены стояла затканная паутиной кровать. Рива знала, как выглядят застарелые пятна крови, и не стала подходить ближе. Тут кто-то умер — но уже давно.