Василий Криптонов - Эра Огня 3. Зажженный факел [СИ]

В миллионный раз я дал себе зарок: не употреблять здесь слов из моего мира, которых не могу толком объяснить. Страшное чудовище, которое высасывает душу… Надо ж было так воспринять.

Я продолжал тянуть руку, а Натсэ продолжала говорить:

— Потом, когда ты полезла вслед за ним на турнир, я тебя даже немного зауважала. Кстати, спасибо, что случайно прикрыла и отвлекла Тень. Было очень мило с твоей стороны, но совсем не обязательно. Теперь он ушёл и валяется Огонь знает где, зализывая раны.

— У него кинжал был в печени! — не выдержал я.

Натсэ стремительной чёрной кошкой соскочила со стола, беззвучно переместилась к кровати. Я весь напрягся, ожидая удара, но всего лишь её палец прижался к моим губам.

— Ти-ши-на, белянка, — прошипела Натсэ. — Ти-ши-на!

Она убрала палец, отвернулась к окну. Окно было закрыто занавеской, и Натсэ, чуть-чуть приоткрыв её, выглядывала наружу.

— Тень — маг Земли десятого ранга. Состряпать новую печень для него — пара часов. Правда, ему для этого нужен помощник. Но всех мясников в городе я уже обошла… Не знаю. Может, правда сдох, а может, сам справился… Лучше бы, конечно, второе.

Почувствовав мой вопросительный взгляд затылком, она пояснила:

— Тень должен умереть в числе последних. Я составила список, чтобы всё было идеально. Понимаешь?

Я кивнул. Видимо, Натсэ как-то уловила движение воздуха, потому что, не оборачиваясь, кивнула в ответ.

— Это и в твоих интересах, кстати, — добавила она. — Если выяснится, что ты убила одного из Ордена, тебя всем Орденом распотрошат, а кишки развесят гирляндами отсюда и до академии.

— Было бы неплохо, — сказал я, услышав: «всем Орденом».

Натсэ покосилась на меня, но заткнуться не велела — в наших отношениях определённо наметился прогресс. Она медленно вернулась к столу, примостилась на нём, рядом со свечкой, и сложила на груди руки. Она о чём-то думала, о чём-то думал и я. Например, о том, как ей рассказать, что это — я. И сто́ит ли рассказывать. Не лучше ли сперва вломиться в кабинет Мелаирима, прокачать мудрость с помощью его книжек, поменяться телами обратно и — типа ничего не было? Забыть, как про страшный сон. Вот только Боргента…

— Возвращаясь к цели моего визита, — сказала Натсэ. — Я на многое была готова закрыть глаза, как уже сказала. Но Боргента… — Она покачала головой. — Я, собственно, только потому и пришла. Может быть, ты мне объяснишь? Что у него в голове вообще происходит? Больше чем уверена, он-то это как-то объясняет, но меня интересует версия для нормальных людей. Ну… — Она смерила меня взглядом. — Почти нормальных.

— Откуда ты всё так быстро узнаёшь? — поразился я.

— Я — убийца. Сбор информации, слежка — девяносто процентов моей работы. Хочешь, в алфавитном порядке назову парней в академии, которые по тебе сохнут? Их пятеро, ты знаешь про двух, и одного имени из трёх оставшихся тебе услышать не захочется.

— Нет, спасибо, — решительно ответил я. — Ты это потом лучше настоящей Авелле расскажи, если она захочет. А с меня парней уже точно хватит, они омерзительны, им лишь бы целоваться и под юбку лезть. И Мортегар такой же, даже хуже!

— Нисколько он не такой же! — вдруг возмутилась Натсэ, оставив свой холодный тон.

— Значит, ты плохо его знаешь! — воскликнул я в припадке самобичевания. — Он гораздо хуже. Потому что остальные хотят обладать телами, а этому негодяю нужно обязательно завладеть душой. Понимаешь? Он насилует души, а это куда больнее!

Натсэ хотела что-то возразить, но вдруг снова сорвалась со стола и подбежала к занавеске.

— Да успокойся ты! — поморщился я. — Там нет никого. У меня магическое зрение. Ближайший живой огонёк — Зован, рядом с ним Талли, оба спят. Ямос и Тавреси — тоже. В ней, кстати, есть ещё один, маленький огонёк. Интересно выглядит. А на улице никого нет, даже близко.

— Магическое зрение? — Натсэ обернулась. — Это какой у тебя ранг?

— Шестой, — пожал я плечами.

— Быть не может. Так быстро? Я ни разу не видела, чтобы ты тренировалась с Огнём. Сердце запечатано в Яргаре, утечка оттуда — минимальная, каким образом ты умудрилась поднять ранг настолько?

Ну вот и настал момент истины. Врать Натсэ я не собирался. Поймёт и убьёт. А значит, надо говорить правду.

— Мы с Авеллой поменялись телами, — сказал я, честно глядя Натсэ в глаза. — Я сделал это для того, чтобы помочь ей залечить перелом перед турниром, а потом оказалось, что назад вернуться мы не можем. Потому что заклинание было с двенадцатого ранга, а у нас всё поделилось, и теперь у обоих по шестому, и мы пока понятия не имеем, как с этим быть. Но одна мыслишка у меня есть.

Натсэ смотрела на меня молча. Долго. Потом подошла к столу, налила себе полстакана из бутылки, отпила немного. Повернулась:

— Хочешь сказать, что ты — Морт?

— Угу, — сказал я, ощущая, как кровь опять приливает к лицу. Ну что сказать? Да, мне было стыдно. Не так я представлял нашу встречу. В моих мечтах мы бежали друг к другу по зелёному лугу и, встретившись, обнимались, пока по экрану ползли титры. А не вот это вот всё. Да и лугов зелёных уж днём с Огнём не сыщешь — пожелтело всё.

— Очень смешно, — холодно заметила Натсэ.

— Вообще ни разу не смешно! Это она совратила Боргенту. Напилась в моём теле, как сволочь, и затащила её в постель. А этого нельзя было делать категорически, потому что Боргента была в меня влюблена. Худшее, что можно сделать с влюблённым человеком — переспать и бросить.

— Я понимаю, тебе очень хочется выгородить его, — не верила Натсэ. — Но я не собираюсь его убивать. Мне просто нужна правда: зачем он это сделал? Он ведь не такой! Ему, прежде чем на что-то решиться, нужно месяц ходить вокруг да около.

— Да говорю же — это не я! Авелле не надо месяц ходить, она делает то, что ей в голову приходит. Просто в своём теле она была скована кучей всяких родовых обязательств, а теперь — отрывается. Ну да, она была пьяная, и потом очень раскаивалась, но, тем не менее, это так.

— Ладно. — Натсэ залпом допила стакан. — Хочешь нести чушь — всегда пожалуйста. Только мне этот бред слушать ни к чему. Спокойной ночи.

Она шагнула к двери.

— Постой! — Я подпрыгнул на кровати, ночная рубашка от этого движения соскользнула и повисла на локтях. — Твой меч! Он не твой. Он — мой. Ты попросила меня признать его своим, чтобы никто не имел права у тебя его отобрать. Помнишь?

Натсэ молчала, но не уходила. Стояла возле двери, положив ладонь на ручку.

— А помнишь, как ты в обличии Сиек-тян целовалась с Гиптиусом в карете? Такого я бы точно не рассказал Авелле, сама знаешь. А нашу первую ночь в ракушке, во дворце? Помнишь, как ты меня успокаивала? А потом была пьянка, и там я вообще ничего не помню.

Натсэ медленно обернулась, глядя на меня широко раскрытыми глазами.