Светлана Таскаева - Двенадцать звезд

— Когда морадан поправится?

— Пусть сначала в себя придет, а там видно будет.

Азраиль, по-прежнему стараясь дышать ровно, как спящий, приоткрыл глаза и сквозь ресницы взглянул на окружающий мир.

Прямо перед ним у изножья кровати стояли два эльфа. Один — темноволосый, невысокий, в простой холщовой одежде. Это он отвечал на вопросы. Что-то в жестах и взгляде заставило Азраиля признать в нем своего рода собрата по ремеслу — лекаря.

Второй был выше ростом и шире в плечах: длинные русые волосы, приметливые глаза, зеленая одежда украшена искусной вышивкой, на поясе кинжал с золотой насечкой и оправленный в серебро рог. Вопросы он задавал настойчиво и нетерпеливо.

— Послушай, Батлин, я как можно скорее должен узнать о его спутнике! Это черные нумэнорцы, они очень опасны, ты же понимаешь! — горячился эльф в зеленом.

— Но что я могу поделать? — целитель развел руками.

Эльф в зеленом посмотрел на Азраиля, его глаза расширились:

— Э, да он очнулся! Перестань притворяться, — приказал он и тут же повторил на адунайском: — Перестань притворяться.

Азраилю ничего не оставалось, кроме как открыть глаза. Он лежал на кровати в небольшой светло-синей палатке, одетый в рубаху из сурового полотна и укрытый одеялом. Справа стоял столик, на котором лежали бинты и стояли какие-то сосуды. Пахло лекарствами.

— Сесть можешь? — продолжал эльф в зеленом на языке людей Запада.

Раненый пошевелился, попробовал оторвать голову от подушки и со стоном уронил ее обратно. На самом деле голова болела не так уж и сильно и чувствовал Азраиль себя сносно, но нимри об этом знать незачем.

— Больно… — простонал он на адунайском.

Эльф в зеленом сделал несколько шагов и остановился над Азраилем, буравя его взглядом, а с другой стороны подошел темноволосый.

— Сейчас боль уйдет… — но только прохладные пальцы эльфа-целителя легли на пульсирующие виски раненого, как мир Азраиля вдруг поглотила ослепительно белая вспышка. Морадан вскрикнул безо всякого лукавства: ничего подобного ему испытывать не приходилось. Сквозь слезы и серебряные искры в глазах он увидел обескураженное лицо лекаря.

— Ох…

— Это не твоя вина, Батлин. Но впредь не пытайся так лечить морголлора, — произнес эльф в зеленом на синдарине.

Азраиля передернуло: тьма, он еще ни слова не сказал, а нимри уже знают, что он черный маг! Морадан притворно зажмурился, дрожа и всхлипывая, как испуганный ребенок. Надо что-то придумать!

Эльф в зеленом опустился на край ложа. Азраиль открыл глаза и заморгал мокрыми ресницами, разбрызгивая слезы. Взгляд русоволосого был как лед, и маг нелицемерно вздрогнул.

— Знаешь синдарин? — резко спросил эльф на своем языке.

Так я тебе и выдал, что знаю синдарин, подумал маг, отстраняясь от собеседника с видимым недоумением и страхом.

— Кто ты такой? — спросил эльф на адунайском уже не так свирепо.

Азраиль моргнул и слабым голосом произнес:

— Не знаю… Не помню…

Эльф в зеленом повернулся к целителю и опять перешел на синдарин:

— Батлин, он притворяется?

Тот пожал плечами.

— Даже Высшие люди иногда теряют память после сильного удара по голове.

И целитель обратился к Азраилю на адунайском, на котором говорил с сильным акцентом:

— Что ты помнишь последнее? Лошадь, скачку помнишь?

Маг нахмурился, делая вид, что роется в памяти.

— Нет, не помню…

— А ты помнишь, где мы находимся? Черная Страна, Мордор?

— Нет… Я ничего не помню… — и Азраиль виновато пожал плечами.

Эльф в зеленом недоуменно посмотрел на целителя и снова перешел на синдарин:

— Батлин, но как такое может быть — он же помнит язык?

Тот пожал плечами.

— При заклятии забвения тоже не всегда забывали язык.

— Но кто мог наложить такое заклятие? Разве что он сам.

Целитель покачал головой.

— Нет, это беспамятство вызвано падением. Кажется, такое быстро проходит, только иногда полностью забываются моменты, предшествующие самому удару.

Маг с испуганным видом переводил взгляд с одного эльфа на другого, словно пытался понять, о чем они говорят.

— Давайте оставим его, браннон нин, — сказал, заметив это, Батлин. — Если беспамятство не притворное, то страх и тревога замедлят возвращение памяти. Вам же надо что-то от него узнать?

Эльф в зеленом поднялся.

— Да, ты прав, — сказал он и вышел из палатки.

Целитель на прощание влил в больного травяной отвар и, собрав со стола в сумку бинты и склянки, тоже ушел.

Азраиль подождал, пока легкие шаги нимри стихнут, вытер мокрое лицо и ощупал голову: повязки нет, на виске подживает глубокая ссадина и побаливает синяк. В голове еще шумело от последствий эльфийского лечения — словно с тихим шуршанием пересыпались мелкие осколки стекла, — но в общем и целом с нею все было в порядке. Надо полагать, стукнулся он не очень сильно, а потом нимри решили, что черного мага безопаснее всего пользовать снотворным. Но сколько времени он проспал?

Азраиль провел пальцами по лицу, намереваясь определить этот срок по щетине. Но, оказывается, его побрили. И помыли целиком: от чистых волос, лежащих на подушке, сильно пахло травяным настоем, а от сандала и смрада протухших орков не осталось и следа.

Холщовая рубаха с широким круглым воротом и сама постель тоже пахли какими-то травками. Запах можно было бы назвать приятным, не напоминай он об эльфах. Морадан пощупал тюфяк: всего лишь несколько сшитых вместе одеял, а пахнет как будто сеном набит.

Кроме длинной рубахи на нем не было никакой одежды. Азраиль пощупал рану на ребрах: под тонкой повязкой царапина почти зажила и не болела, а всего лишь чесалась. Какое счастье, что нимри не пользуются отравленным оружием!

На столе стояла большая деревянная чаша с водой, и Азраиль отпил из нее, чтобы избавиться от привкуса эльфийского снадобья.

Судя по тому, что черным магом занимаются сами зеленолесские эльфы, а не кто похуже, он находится в их лагере к северо-востоку от Башни. Решив осмотреться в Незримом мире, Азраиль смежил глаза и задышал медленно и размеренно. Внутренняя темнота постепенно раскрывалась перед ним. Маг сделал решительное движение, рывок вверх и вперед, и…

И тут на него обрушился сам небесный свод. Словно чья-то холодная твердая ладонь ударила его в лицо и швырнула обратно в распростертое на кровати тело.

Маг, скорчившись, схватился за голову, в глазах у него все прыгало. Это отчасти походило на результат эльфийского целительства, но что это такое, что? Азраиля охватила паника: неужели эльфы запечатали его магическую силу? Он в ужасе распахнул глаза и уставился на голубой потолок палатки.

И тут до него дошло: палатка-то — эльфийская! Нимри просто негде взять другую. А все, что они делают… Азраиль с трудом удержался, чтобы не выругаться вслух: небось, лесные недомерки и не подозревают, как ловко они лишили черного мага части его способностей!