Артем Каменистый - Альфа-ноль [СИ]

– Ну ты им хоть навалять успел?

– Нет, – Бяка опустил голову. – Их трое, а с малым Татаем теперь четверо. Хорошо, что не сильно побили.

– А убежать, или пойти другой дорогой?

– Снизу только одна тропа. И я медленно бегаю. У Сатата почти шестая ступень просветления, мне от него никак не убежать.

– Не знаешь, куда нас завтра пошлют?

– Наверное, снова черемшу скажут рвать, – предположил Бяка. – Обоз пришёл, сало в бочках привёз. Сало с черемшей вкуснее, чем без черемши.

– А какой смысл черемшу у тебя отбирать? – спросил я. – Ведь задание именно тебе дают.

– Задание даёт старая Мегера, или хромой Рукко. А Караси черемшу относят в трактир к Толстому Ору. Он им за это даёт вкусную еду. Не кашу.

– Получается, они на тебе зарабатывают, а ты остаёшься голодным?

– Да. Они теперь всегда так делают. Всегда отбирают моё. Все хотят отобрать моё, – Бяка снова покосился на меня нехорошо, но тут же виновато отвёл взгляд, показывая, что ко мне претензий нет, просто привычка дурная.

– А в трактире, говоришь, еда вкусная?

– Пахнет вкууууууустно… – чуть не всплакнул Бяка. – Толстый Ор плохой человек. Но еды у него много. И вся вкусная.

– Завтра, значит, черемшу вдвоём собирать будем, – заявил я.

– И тебя побьют. И меня побьют. Нас обоих побьют. И всё отберут.

– Нет, Бяка, не отберут. Ведь нас теперь двое.

– Ну и что? У двоих тоже отбирать можно.

– Нет, нельзя. Ты у нас всё здесь знаешь. В этом твоя сила. А моя сила не отдавать то, что я заработал.

– Так они не спрашивают, они просто забирают.

– Даже если у них это получится, я всех их занесу в свой чёрный список.

– Это что такое? – заинтересовался Бяка.

– Это магия. Моя магия. Магия моего рода. Все, кто попадают в мой чёрный список, рано или поздно умирают.

– Ты маг? – настороженно уточнил упырь.

– Не совсем. Но моя магия работает. Не сомневайся, всё будет хорошо.

Уточнять, что за всё время из моего чёрного списка смерть добралась лишь до Трейи, я не стал.

Как и то, что моя так называемая мать погибла не от моей руки.

Незачем моему невеликому войску знать о столь деморализующих подробностях. Завтра у нас намечается схватка, следовательно, боевой дух полагается держать на высоте.

– Бяка, у тебя какая ступень просветления?

– Третья.

– И ты, конечно же, омега?

– Да. Говорят, я слабый омега. Я не понимаю в этом. Меня не учат.

– Ничего, я тебя научу. Лет тебе сколько?

– Я не знаю. Зимой Мегера сказала, что мне уже пятнадцать, наверное, исполнилось.

– О! Да ты большой.

– Сатат больше. Ему тоже пятнадцать, но он выше меня. И он сильнее.

– Ничего. Чем больше шкаф, тем громче падает.

– Ты хочешь уронить на Сатата шкаф? И где же мы здесь шкаф возьмём? И как дотащим до тропы?

– Нет, не совсем. Забудь про шкаф, это не наш метод. Давай спать. Не то не выспимся.

– Давай. Давно надо спать. Когда спишь, есть не хочется.

Без изменений

Как это частенько бывает, утром о случившейся грозе напоминали лишь грязь и лужи. На синем небе ни облачка не видать, солнце поднимается чистое, без дымки на горизонте.

Поспешно перекусив скромными порциями хлеба и сала, мы отправились на поиски работы. Пожилая женщина, к которой меня привёл Бяка, выдала нам корзину, покачав при этом головой и сообщив, что вчера её вернул малой Татай, причём от черемши в ней остался только запах. Всё прекрасно понимая, она попросила на этот раз донести собранное к ней, а не к толстому Ору, иначе работники шахты снова окажутся без вкусной приправы к похлёбке.

Несмотря на имя, которым в моей первой жизни обзывали злобных женщин, Мегера оказалась столь добра, что выдала нам по куску вчерашней ячменной каши. Чудовищно невкусная еда, но нашей команде требовалась энергия, потому оба рассыпались в благодарностях.

Затем Бяка провёл меня к проходу в главной стене. На ночь его закрывали створки крепких ворот и железная решётка, но при свете дня здесь всё нараспашку. Ведь внизу, на склоне, зеленеют десятки клочков огородов, занимающих все ровные участки. А у подножия темнеет навес, под которым сушатся сети. Народ, занимающийся сельским хозяйством и рыбной ловлей, постоянно шастает туда-сюда, держать здесь постоянную охрану, дабы отворяла путь, фактория себе позволить не может.

Спускаясь по извилистой тропе, я старался запоминать всё, что попадается на глаза. Ну и анализировать не забывал. Огороды не впечатлили. Они совсем не похоже на продуманные до мелочей грядки Тшими. Обычная зелень и лёгкие в выращивании овощи с корнеплодами. Ни ягодных кустарников, ни деревьев плодоносящих не видать. С такими растениями справится любой человек, ведь специализированные навыки не потребуются. Прикажи мне, даже я сумею прополоть да полить. Однако эту работу выполняли исключительно женщины и девушки. Прямо сейчас прошли мимо двоих, махавшими деревянными тяпками.

У рыбаков увидел кое-что поинтереснее. Лодку вытаскивали на берег, а пара мужчин не напрягаясь, тащили навстречу нам корзину с уловом.

Проходя мимо, я, разумеется, на него взглянул и разочаровался. Килограмм семь-восемь некрупной рыбы. В фактории живут и работают сотни людей всех возрастов, им такая добыча на один зуб.

Внизу при нашем появлении невысокий белобрысый парень отвернулся от вытащенной лодки и спросил:

– А где Караси?

– Я не знаю, – трясущимся голосом ответил Бяка.

Одно упоминание о недругах основательно выбило его из колеи.

– Да побери их Хаос! – мрачно прогудел парень. – Сети надо чистить. Сегодня одну траву наловили, рыбы почти нет.

– Может завтра улов будет лучше, – вежливо заявил я.

– Откуда ему быть лучше? Мелочь кайт здесь всё заполонила. В сети они не идут, чуют. Всю нормальную рыбу распугали. Из-за них даже не искупаешься на глубине. Вот же твари… Чего уши развесили?! А ну валите отсюда, пока не всыпал!

Отходя, я шепнул:

– Какой-то он необщительный.

– Это же Рурмис. Он злой очень. И он двоюродный брат Сатата, – опасливо пояснил Бяка. – Сатата если кто обидит, он сразу к нему ябедничать бежит.

– То есть, если мы навешаем Статату, нам придётся иметь дело с этим коротышкой?

– Ага. Снова всё отберут. Не дам им ничего! Не дам! Оно моё! Моё!

– Мне уже интересно становится, что же ты так сильно прячешь за пазухой, – усмехнулся я и, заметив, как напрягся Бяка, поспешил его успокоить: – Да всё нормально. Это я так шучу. Прячь там хоть корону императора, это твоё личное дело.

– А ты точно не хочешь забрать моё за сало? – боязливо утонил Бяка.

– Нет. Я понятия не имею, что ты там такое бережёшь, но оно явно подороже моего сала. И давай уже к делу перейдём.

– К делу? – не понял упырь.