Пальмира Керлис - Не спрашивай, зачем я здесь [СИ]

— Не-е-еть, — он фыркнул.

Ух ты! Так та, первая, сделка включает в себя его помощь, а не только обслюнявленную печеньку, которую я сразу выкинула? Здорово! Я раскрыла сумку и приглашающе кивнула, ханик резво забрался внутрь, мгновенно ее перепачкав. Потом постираю… обоих. Я застегнула молнию. Не дай бог, кто увидит! В сшитых мною ханиках настолько высокий энергетический заряд, что любой маг на уши встанет. Поэтому Ярушку пока лучше спрятать. Пусть в комнате отрывается, в прошлый раз вел себя там не особо прилично. Но сдерживать его на этот раз я не собиралась. Его высочество само напросилось! Ярушка снова будет жить со мной. Точнее, демоненок, вселившийся в мою любимую игрушку. Но Дису подробности знать необязательно.

Перед дверью комнаты было слышно, как грохочет музыка, а стоило отворить, как уши и вовсе свернулись в трубочку. Бодро прошагав через комнату, я обогнула ширму и прошла на соседскую половину. Что тут у нас? Хмурый Дис за письменным столом, заставленный коробочками шкаф, статуя единорога, она же пейджер, и орущая коробочка с кнопками. Я щелкнула по ней, музыка стихла.

— Какого… — процедил Дис. — Это не твоя часть комнаты.

— И что? — Я невозмутимо положила сумку на его стол. — Ты же на мою ходишь. Ну, или эти твои ростки. Без разницы.

— Есть разница! — оскорбленно возразил он, будто я нарушила какую-то неизвестную мне этику.

— Я подумала над твоим предложением перестать быть соседями и поняла, что ты прав, — сладким голосом произнесла я, поймав злорадно победоносный взгляд. — Можешь съезжать, разрешаю.

— Чего?..

— У меня появился новый сосед!

Я торжественно расстегнула молнию на сумке. Оттуда, сопя и фыркая, выбрался Ярушка. И тут же по-хозяйски плюхнулся пыльной попой на лист с королевскими записями. Надеюсь, важными. Дис ошалело шарахнулся вместе со стулом, буркнув нечто непереводимое и вряд ли цензурное. Ханик полоснул лапой по листу, оторвав от края кусок, и, затолкав его в пасть обеими лапами, принялся смачно жевать.

— Ты-ы-ы… — уважаемый принц вспомнил вдруг другие слова, — зачем принесла его обратно?!

— Он будет меня охранять, — объявила я, — чтобы всякая магическая гадость ко мне не ползала и вещи не трогала.

Ярушка вжал когти в лапку и угрожающе покачал получившимся кулаком.

— Не смешно, — не оценил Дис.

— Никто и не шутит. Я же сказала, — улыбка получилась что надо, — что пыталась по-хорошему.

— Хватит быть такой упрямой! Дуй в свою отдельную комнату и оставь меня в покое!

— Сам туда дуй, если тебе что-то не нравится.

— И заново столько охранных заклинаний развешивать? Нет уж.

— Значит, оставайся, — милостиво разрешила я. — Ты мне не мешаешь.

Забрала сумку, сгребла Ярушку в охапку и зашагала к себе. Напоследок остановившись у ширмы, бросила:

— Помнишь слухи о покусанной заднице Гатиуса?

— Помню… — прищурился Дис.

— Так вот, это не слухи.

— Ащ-ащ-ащ! — подтвердил Ярушка и клацнул зубами, выронив изрядно пожеванный кусок листа.

Брови принца красиво уползли на лоб, я завернула за ширму, довольная собой как никогда. Знай наших, да! Спустя секунду вновь заорала музыка с намеком, что война продолжается. Ему же хуже… Буду беспощадна! Обтерев вяло сопротивляющегося ханика влажной тряпочкой, я сгрузила его на кровать, разобрала сумку, заодно отчистив испачканные обложки книг. Когда закончила, Ярушки на покрывале уже не было. Осваивается, мой лапушка!

Я уселась за задание по магической теории. Нужно было зарисовать схемы базовых магических пассов. Едва справилась с первой, как в грохочущей песне к «гр-р-р» и «вж-ж-ж» прибавились странные звуки скрежета и хруста. Будто щепки летели в режиме нон-стоп. Музыка оборвалась, а хруст остался. Ой, это же…

— Уйми свое скребущееся чудовище, — донеслось с соседской половины. — И убери из-под моей кровати!

— Зачем? — деловито поинтересовалась я, не отрываясь от схемы.

— А тебе что, не мешает?..

— Не больше, чем твоя музыка. Да и под нее почти незаметно. Привыкла.

Из-за ширмы высунулось сердитое лицо.

— Успокой его!

— Завтра, — я с крайне занятым видом перелистнула учебник, — возможно. Посмотрю на твое поведение. А сегодня оно было не ахти, так что нет.

Взгляд мне прилетел столь яростный, что впору было собой гордиться. Все это даже лучше, чем я себе представляла! Наверняка жалеет уже, что отказался со мной дружить. Музыка включилась вновь, но значительно тише, к сборному аккомпанементу примешалось подозрительное тонкое рычание. После — грохот, чавканье и отрывистая ругань. Э-э-э… Скрежет и хруст стихли. Я оторвалась от тетради, из-за ширмы просеменил Ярушка. С гордо поднятой головой, таща в зубах безжизненное зеленое щупальце. Сложил его, изрядно обкусанное и пожеванное, к моим ногам и доложил:

— Воть!

— Умница моя, — восхитилась я, — добытчик, защитник, прелесть плюшевая.

Тот зарделся и сиганул обратно. Вскоре заскрежетало с новой силой, от хруста аж пробрало.

— Знаешь, — прошипел Дис, — это ведь вопрос времени — понять, как его прибить.

— Только тронь! — невозмутимо отозвалась я. — У меня таких целая коллекция. И новых всегда сшить могу. Побольше и покогтистее!

В ответ посыпались непереводимые выражения, я сосредоточилась на схемах, потом на заданном для чтения параграфе учебника по стихийной магии и формулах по энергоемкости. Закончила, когда за окном была темнота, а притомившийся Ярушка вернулся ко мне на кровать. Я улеглась спать, наказав ему хранить бдительность, он ответственно устроился рядом на подушке. Уи-и-и! Прямо как в старые добрые времена.

Проснулась под звуки будильника. Ярушка самозабвенно чуфанил угол подушки, заговорщицки щуря один глаз. Ванная была занята. Десять минут, двадцать, тридцать.

— Он это нарочно! — с тяжелым вздохом доложила я ханику.

Тот выпустил замусоленную подушку, спрыгнул с кровати. Кинулся к вентиляционному отверстию, оттопырил решетку и юркнул внутрь. Только росчерк задних лап в воздухе и видела. Минута, и дверь ванной распахнулась, оттуда вылетел Дис в длинном халате до пола.

— Твое чудовище в душе было лишним! — выпалил он гневно.

— Наверное, ему нужно в ванную, — пожала я плечами, — кстати, мне тоже.

— Между прочим, — сказал Дис без намека на осознание своего ужасного поведения, — я еще по-плохому и не начинал.

— Да и мы только разминаемся. — Я прошла мимо него, захватив полотенце. — Будешь доставать меня на лекциях — вечером доест твою кровать!

Он хмыкнул, я просочилась в ванную. В душевой кабинке сидел промокший Ярушка, парилка вокруг стояла невыносимая. Включив проветривание, я кинулась выжимать друга и сушить полотенцем. А то рис прямо в попе сварится, нехорошо будет.