Марина Эльденберт - Небо для двоих [litres]

То есть он, конечно, приехал и вообще первым делом поинтересовался, как мне могло прийти в голову, что он не приедет на слушание, но… Но.

На парковке мы столкнулись с Виалией Мэрдсток и ее адвокатом. На нас так дружелюбно посмотрели, что нам предлагалось испариться на месте, а я едва удержалась от того, чтобы повторить показанный Ленардом жест. Она шагнула было к нам, но наткнулась на пристальный взгляд Гроу, попятилась и, что-то бормоча себе под нос (явно не пожелания хорошего дня), ретировалась во флайс.

– Значит, так, – Гроу помог мне сесть и посмотрел на панель управления, а точнее, на электронные часы, – у нас есть три часа, чтобы отпраздновать. Потом едем подписывать документы, а потом к тебе собирать вещи. Вопросы есть?

– Нет! – радостно сообщил Ленард.

– Замечательно.

Я смотрела на него, когда он поднимал флайс в воздух. Смотрела и понимала, насколько мне на самом деле этого не хватало. Этих взглядов, его близости, его уверенности, «и вообще». «И вообще», как я написала в сообщении, было тем самым порожком, о который я регулярно спотыкалась, но почему-то именно визит Инаиры сподвиг меня задуматься о другом. О том, что можно просто взять Гроу за руку и вместе его перешагнуть, чтобы навсегда оставить за спиной.

– Что? – поинтересовался Гроу. – У меня на носу что-то?

– Сопля, – донеслось с заднего сиденья.

– Когда я в следующий раз посажу этого парня к себе во флайс, напомни мне заклеить ему рот.

– Это жестокое обращение с ребенком. – Ленард расхохотался.

– Это воспитательный процесс.

Я кашлянула:

– Ребят, я вам не мешаю?

На самом деле мне тоже хотелось смеяться. Не просто смеяться, но и нести всякую чушь, а еще дурачиться, потому что так хорошо и легко мне не было уже давно.

– На чем мы там остановились? – спросил Гроу, глядя на меня.

– На носу, – напомнил Ленард.

– Ни на чем. – Я покачала головой.

Мне так много хотелось ему сказать (о том, что сейчас везет нас куда-то, о том, что без его присутствия на заседании я бы не справилась, о том, что он берет на себя все, что связано с бюрократией и переездом от Виалии), но говорить при Ленарде это не представлялось возможным. Поэтому я только закусила губу и повернулась, глядя на залитый солнцем Зингсприд через лобовое стекло.

Уютное место и правда оказалось поблизости, небольшой ресторанчик в стороне от оживленных аэромагистралей и туристических мест. Спрятанный в тени высоток на небольшой улочке, он представлял собой небольшое стилизованное под начало прошлого столетия заведение со старинным музыкальным автоматом. Внутри было всего двадцать столиков, а меню размещалось прямо на стенах рядом: написанное от руки голографическими маркерами.

– Стрип-бара нет, – сказал Ленард, когда мы устроились за одним из свободных столиков у окна. В общем-то этот был не свободным, а забронированным, из чего я сделала вывод, что Гроу подсуетился заранее.

– Он потайной, – ответил Гроу.

Я так и не поняла, если честно, шутит он или нет.

– Значит, в таких местах ты тоже бываешь, – хмыкнул Ленард.

– У известных режиссеров тоже есть свои темные тайны. А еще здесь подают лучшую в мире пиццу.

Пицца действительно оказалась неимоверно вкусной: не сравнить с той, которую я ела вчера. Помимо пиццы, здесь были умопомрачительные коктейли – безалкогольные, разумеется. Вино здесь тоже было, но его Гроу не стал заказывать, нам с Ленардом было нельзя, а «пить в одиночку – это извращение», как он выразился. Впрочем, мы и без вина обходились отлично, здесь хватало всего, и все было просто пальчики оближешь. Судя по тому, что столики свободными не оставались, это место оценил не только Гроу.

Я наблюдала за ним незаметно (или мне хотелось надеяться), понимая, что знаю о нем слишком мало. Или просто не хотела этого раньше видеть? Если честно, мне смутно представлялся Джерман Гроу, который сидит в таком маленьком ресторанчике, пьет содовую и общается с мальчишкой-подростком на равных… нет, такого моя картина мира точно не выдерживала.

– Я сейчас лопну, – заявил Ленард, когда доел замороженный крем.

Пять шариков зараз.

Не уверена, что стоило ему позволять, но я пока еще не знала, что подросткам можно, а что нельзя.

– Мы тебя соберем в коробочку, – пообещал Гроу.

– Где ты ее возьмешь?

– У них есть пластиковая упаковка для пиццы навынос.

Я смотрела на них и понимала, о чем говорила Инаира. Кажется, мы стали семьей раньше, чем я признала это вслух. Точнее, я не представляла, что делала бы с Ленардом, не будь сейчас рядом Гроу. Да, мы отлично ладили и все такое, но рядом с ним мальчик раскрывался на полную.

– Ладно. Я вас оставлю ненадолго, – вздохнул Ленард, поднимаясь. – Не шалите тут без меня.

Он скрылся за распашными, в стиле прошлого же века, дверьми, а я посмотрела на Гроу.

– Слушай, – сказала я. – Про «вообще»…

– Слушаю, – серьезно произнес он. – Про «вообще».

– Ты можешь не перебивать? – тихо спросила я. – Я, между прочим, волнуюсь.

Гроу протянул мне руку, и я закусила губу.

– Я не знаю, с чего начать, но поскольку у нас не так много времени… Я дико по тебе скучала. Да, я очень боялась, что у нас ничего не получится, или что получится, но потом опять выйдет какая-то чешуйня. У меня в жизни всегда так, когда я во что-то верю, потом обязательно случается чешуйня, и я собираю себя по кусочкам.

– Сколько раз мне еще повторить, что это не повторится? – Он смотрел мне в глаза.

– Нисколько. Это уже от тебя не зависит. Это только мое… мои личные страхи. – Я глубоко вздохнула. – Но я хочу с ними справиться. Я правда хочу, и я хочу сделать это рядом с тобой. Поэтому, если ты все еще носишь с собой кольцо, я согласна.

Я вложила руку в его ладонь раньше, чем успела бы передумать. А в том, что я бы успела, даже не сомневалась.

Гроу слегка сжал мои пальцы.

– Ты делаешь мне предложение, Танни Ладэ? – На миг даже показалось, что в темных глазах мелькнуло знакомое зеленое пламя.

– Нет, это ты делаешь мне предложение, – напомнила я.

– Нет, сейчас ты делаешь мне предложение, – возразил он. – Или я не прав?

– Кольцо-то у тебя.

– Но ты сказала: «Я хочу сделать это рядом с тобой». Кстати, что именно?

– Гроу! – почти прорычала я. – Сейчас вернется ребенок, и…

– Он уже не ребенок. И сбежал он не просто так, можешь мне поверить. Так что? Ты хочешь, чтобы я на тебе женился?

– Ты невыносим, – процедила я. Попыталась отнять руку, но ее не отпустили. – Гроу!

– Ладэ?

– Руку отдай.

– Не раньше, чем ты сделаешь мне предложение.

– Да иди ты!

– Сначала уточни куда, – мои пальцы по-прежнему не торопились отпускать, – давай, Ладэ. Скажи это: «Я хочу, чтобы ты стал моим мужем». Так и быть, на одно колено можешь не опускаться, тебе тяжело.