Марина Эльденберт - Небо для двоих [litres]

– В порядке?

– Ага, – сказала я.

– Точно? – Вальцгард прищурился.

– Точно. Точнее некуда. Я в душ, – кивнула на открытую дверь ванной.

– Если что…

– Да. Да, спасибо.

Дверь с грохотом захлопнулась: это вышел Гроу. Потом захлопнулась уже тише – за вальцгардами. Я посмотрела им вслед и пошла в душ. Надо же мне было когда-нибудь туда сходить.

Из зеркала на меня глянула вообще не я. Отсутствующий взгляд был настолько отсутствующим, что я только минут пять вглядывалась в отражение, пытаясь найти следы от пальцев Гроу на своей шее. Разумеется, их там не было: он не сжимал пальцы, но кожа все равно горела, словно по ней прошлись языки огня.

Во рту пересохло, а руки дрожали так, что маечка треснула, когда я тянула ее через голову. С шортами все было проще: они джинсовые, а значит, прочнее. Я сунулась под душ, подставляя горящее лицо прохладным струям воды, потом чуть прибавила горячей. От горячей меня почему-то опять затрясло, и пришлось снова врубать холодную. Парадокс, но именно холод смыл с меня тряску, от которой зуб на зуб не попадал.

Растерлась полотенцем и вышла в комнату, на ходу промокая мокрые волосы.

Потом легла на кровать, глядя на высокие зеркальные потолки, разделенные ромбами лархаррского узора. Потянулась за мобильным, который лежал на тумбочке, и написала Ленарду:

«Ты как насчет прогулки через пару часов?»

«Я «за»! Она как раз вырубится, у нее мигрень после телепорта, наляпала на себя обезболивающих пластинок».

«Здорово».

«Ничего здорового в этом нет. Слушай, ты как?»

Теперь все меня об этом будут спрашивать, что ли?

«Нормально».

«Правда нормально?»

Нет, не точно, я только что сказала отцу своего ребенка, что сделала аборт, а он чуть меня не придушил, но поскольку ребенка все равно не будет, это, наверное, не считается.

«Правда».

«Если хочешь знать мое мнение, он просто отстой».

«Ленард, я не хочу о нем говорить».

«Да? Классно».

На этом разговор стух. Я отложила мобильный и повернулась на бок. Подтянула колени к груди, прислушиваясь к биению сердца. Ровные, глухие, сильные удары. Странно, но раньше я не задумывалась о том, каково это – быть не ребенком. Когда ты не нужен ни отцу, ни матери, хотя, наверное, ему все равно. Это же просто сгусток… чего-то там.

Я снова повернулась на спину и взяла телефон.

Отложила.

Снова взяла. Вбила в поисковике «сроки беременности».

«В первом триместре активно формируются жизненно важные органы и системы…»

Закрыла браузер и открыла снова. Новый запрос «первый месяц беременности».

В общем, да. Я оказалась права, ничего такого там еще нет. Просто крохотный сгусточек с минимальными зачатками внутренних органов и кожи. Ни плаценты, ни пуповины. Даже связи с матерью толком еще нет, так, булькается там что-то и не знает, что от него хотят избавиться.

Не знает и никогда не узнает.

Есть вещи, о которых лучше не знать.

Это в Айоридже уже было жаркое солнечное утро, а в Зингсприде – глубокая ночь. Поэтому мой организм отказывался понимать, почему я вытащила себя из постели и иду в душ. Особенно после того, как ночью я чуть не протерла в простынях дырку.

А вот нечего было вечером спать, то есть по зингспридскому времени еще днем. Тетка Ленарда оказалась коварна и в довершение к пластинкам от мигрени выпила пару чашек кофе. Не знаю, как ее не переклинило после таких процедур, но заснуть после такого ей не грозило, и племянника она категорически отказалась со мной отпускать куда бы то ни было.

Ленард закатил скандал, она уперлась, как дрангхатри в ущелье. Сказала, что Лархарра – другая страна и отпускать мальчика с той, кто не внушает ей доверия, она не намерена. На ее вопли сбежалась половина съемочной группы, Ленард психанул и пожелал ей сдохнуть, после чего заперся у себя в комнате. Меня, разумеется, к нему никто не пустил, я тоже пожелала эссе Мэрдсток всего самого лучшего (мысленно) и вернулась к себе. Попытки Бирека с Геллой вытащить меня в бар пообщаться закончились тем, что я выключила телефон, наглухо запечатала жалюзи и легла спать.

За что сейчас и расплачивалась, потому что худшее, что можно сделать после смены часовых поясов, – это спать, когда хочется.

– Танни. – Рон по-прежнему стоял за дверями, когда я вышла.

Верта уже не было, вторая смена прибыла на работу, а он стоял.

– Ты чего спать не идешь?

– Хотел узнать, как ты.

– Узнал? – Мне почему-то опять стало стыдно. – Всю ночь заснуть не могла.

– Мне бы твои проблемы.

Я фыркнула и подумала, что мои проблемы Рону точно не стоит примерять на себя.

– А завтрак? – спросила я. – Ты уже ходил на завтрак?

– Да, мы с Вертом уже совершили набег на местный фервернский стол.

– И как?

– Вкусно, – порекомендовал Рон.

Пару мгновений мы с ним смотрели друг на друга, потом он произнес:

– Танни, если понадоблюсь, не стесняйся будить. Хорошо?

– Когда это я чего-то стеснялась?

Вальцгард улыбнулся и пошел к себе, а мы с заступившим на смену сопровождением – в ресторан. Завтраки у нас были оплачены, обеды и ужины предстояло добывать самим в перерывах между съемками. Сейчас начинался пласт сцен, посвященных первому знакомству Теарин и Витхара: огненный танец с Эрганом. Собственно, трюки были одной из фишек фильма, поэтому мне предстояло ходить по канату, падать в обручи и все такое чудесное.

Самое чудесное заключалось в том, что делать это надо было вместе с Гроу и под его чутким руководством.

– Танни, иди к нам! – Бирек помахал рукой из-за столика, стоило нам с вальцгардами отметиться в ресторане.

– Иду, – сказала я, прикидывая, куда бы удрать.

Удирать было некуда. Я пришла в самый разгар завтрака, и все столики были заняты: даже те, где сидели по двое. Ленард жевал булку с таким мрачным видом, словно хотел затолкать ее своей тете вместо кляпа. Гроу с Сибриллой не наблюдалось, без Сибриллы тоже, и меня это определенно радовало.

– Там такие рогалики! – выразительно произнес Бирек, кивнув в сторону еды.

Столик, который они заняли, располагался у панорамного окна, и вид на Айоридж оттуда открывался просто фантастический. Не знаю, была ли это задумка градостроителей, но каждый следующий уровень высоток с этой стороны был ниже предыдущего. Из-за чего создавалось ощущение лесенки, по которой легко можно сбежать в самый центр – в древний город. Раскаленное небо уже дышало жарой: судя по мощности работающих здесь кондиционеров, такой, что небоскребы не плавились исключительно благодаря огнеупорным материалам.

– Рогалики! – напомнил Бирек залипшей мне, а потом кивнул вальцгардам: – Ребята, садитесь. Что вы как неродные-то?

«Неродные» остались сурово стоять, я кивнула им и потопала за едой. Стараясь не думать о том, почему нет Гроу, и о том, как он кормит этими самыми рогаликами Сибриллу. Обмакивает их в джем – и кормит.