Кристин Каст - Повелители стихий [litres]

– Постой-ка. Ты говоришь, показалась красивой . – Зеленые глаза Фостер сверкнули.

– И что? – Почему этих девчонок так чертовски трудно понять, и о чем она вообще говорит?

– Ты сказал это в прошедшем времени. Как будто раньше тебе казалось, что я красивая. Что? Теперь я уже не такая красивая?

Тейт ухмыльнулся, когда до него наконец дошло.

– Хм… Наверное, нет, потому что я успел узнать тебя настоящую. – Не обращая внимания на ее хмурый взгляд, он продолжил: – Выбрать любимую книгу довольно сложно, потому что их у меня слишком много, но, если тебя устроит пятерка лучших, попробую сузить круг. Прежде всего, это мой обожаемый автор хорроров, Рэй Брэдбери, и его «451 градус по Фаренгейту». Черт, эта книга – как песня. Метафорический язык Брэдбери – что-то невероятное. «В книгах нет никакой тайны, никакого волшебства. Волшебство лишь в том, что они говорят, в том, как они сшивают лоскутки вселенной в единое целое», – процитировал Тейт. – Фантастика, правда? Потом идет Ричард Престон. Я люблю науку, биологию, физику, химию – все такое. Книги Престона – это, конечно, жесткач, но суперский. Мне понравилась «Горячая зона», а «Демон в морозилке» – еще круче.

– Э-э… – начала было Фостер, но Тейт уже завелся, и его было не остановить.

– Но, чтобы ты не подумала, будто я из тех парней, что интересуются только «мужским чтивом», – Тейт жестом изобразил кавычки, – я завершу свою пятерку тремя авторами-женщинами. Вообще-то я обычно не ограничиваю себя какими-то особенными жанрами, но сегодняшние авторы «молодежки» дают жару. В прошлом году я прочитал трилогию Лэйни Тейлор «Дочь дыма и костей». Черт, эти книги перевернули мой мир! Но я не считаю их за три. Так что… – Он задумчиво постучал пальцем по подбородку. – А, вот! «Изгои» С. Э. Хинтон – это классика. Я даже уговорил отца свозить меня в Талсу на весенние каникулы, чтобы осмотреть место действия. – Он снова сделал паузу и поднял недоуменный взгляд на притихшую Фостер. – Город оказался совсем не таким, как в книге, но я все-таки посетил там центр вселенной. Ладно, назову еще одну вещь. Это, наверное, пересказ Рене Ахдие истории Шахерезады, «Ярость и рассвет», и ее продолжение, «Роза и кинжал». Мама подсунула мне эти книги, и это было прямо в точку. Ну, вот, собственно, это и есть моя пятерка самых любимых книг. На данный момент. Я тут уже присмотрел парочку триллеров в библиотеке Коры. Не возражаешь, если я позаимствую?

Когда он замолчал, до него дошло, что Фостер смотрит на него так, словно видит впервые.

– Да, можешь взять любую книгу, какую захочешь. – Фостер откашлялась. – Знаешь, я обычно признаю свои ошибки, и насчет тебя я как раз ошиблась. Ты не тупой качок. – Ее губы снова дрогнули, и на удивленном лице промелькнула улыбка. – Хотя с первого взгляда производишь именно такое впечатление.

Его как будто отпустило. Она признала, что была неправа! И сейчас почти улыбалась ему. Тейт пожал плечами.

– Ну, да, я планирую воспользоваться и футбольной стипендией, и академической, чтобы оплатить обучение в колледже и не застрять навечно в долгах. Нужно много учиться, чтобы стать врачом.

– Врачом?

Тейт кивнул, стараясь не выдать своего ликования.

– У меня хорошо идут естественные науки. И есть шанс получить стипендию. Хочу стать неврологом. Моя бабушка умерла от болезни Альцгеймера, и это было ужасно. Я собираюсь найти лекарство.

– Серьезно?

– Серьезно.

– Тогда какого черта ты пудрил мне мозги, делая вид, что у тебя на уме один футбол? – возмутилась она.

Он пожал плечами.

– Думаю, просто не хотел раскрываться. Хотел, чтобы ты узнала меня получше и сама все поняла. Кстати, когда я впервые увидел тебя, решил, что ты – чирлидерша.

Фостер будто надкусила лимон.

– Чирлидерша!

– Ну да, пока ты не открыла рот, – невозмутимо произнес он.

– Что?!

– Да, – беспечно продолжил он, делая вид, что не замечает выражения ее лица, в котором читалась угроза «расстрела из воздушных пушек». – Потом я познакомился с тобой поближе и решил, что, если днем ты – чирлидерша, то по ночам наверняка руководишь подпольной политической школьной газетой, где разоблачаешь торговцев живым товаром, рассчитывая стать самым юным в истории лауреатом Пулитцеровской премии.

Фостер таращилась на него во все глаза, пока ее не прорвало: она фыркнула, а потом и вовсе рассмеялась.

– А я думала, что ты тупой футболист, который не может отращивать волосы и жевать жвачку одновременно, – выпалила она сквозь смех. – Но ты придумал самую крутую историю обо мне. Тейт, я должна извиниться. Я совершенно недооценила тебя. Ты не баклан. Ты – луковица.

– Это лучше, чем баклан?

– Конечно, лучше! Смотришь на тебя – вроде как один человек, но, если ковырнуть, столько всяких слоев откроется. Короче, ты – луковица, Тейт. Поздравляю.

И тут Фостер Стюарт Филдс улыбнулась Тейту – улыбнулась по-настоящему , – и необыкновенное, окрыляющее чувство пронзило его.

Когда она так смотрит на меня, мне кажется, что я могу горы свернуть. И я действительно могу; я сделаю все что угодно, лишь бы она всегда так на меня смотрела.

Внезапно зеленые глаза Фостер распахнулись от изумления, и улыбка, которую они излучали, непостижимым образом заискрилась еще ярче.

– Тейт, я только что придумала историю для тебя. Ты не просто луковица. Ты – Ястреб. Днем ты – звездный квотербек, ведущий свою команду к победе, но по ночам… по ночам ты – супергерой.

Сердце Тейта наполнилось светом ее улыбки, и он рассмеялся.

– Ладно, Ястреб все-таки лучше, чем луковица, но чтобы супергерой? Ты говоришь так только потому, что я назвал это место нашей Крепостью Нелюдимости.

– Нет, я говорю это только потому, что это правда. Тейт, посмотри вниз.

Он опустил взгляд.

Он парил на высоте около пяти футов от земли.

– Черт! – крикнул он.

И тут же упал камнем вниз – или, как сказал бы его дед, – шлепнулся, как собачья какашка.

– Тейт! Блин! Фостер! Что, черт возьми, здесь происходит? – Сзади донесся испуганный голос Финна, бежавшего к ним с другого конца пастбища вместе с молодой женщиной.

– Заткнитесь! Заткнитесь! Просто заткнитесь все! – кричала Фостер сквозь пулеметную очередь вопросов Финна, лепет Тейта и несмолкающие возгласы «Не может быть!», которые исходили от молодой женщины, стоявшей слишком близко к Финну для случайной знакомой.

– Что, черт возьми, происходит? – в миллионный раз спросил Финн.

– Я же сказала, заткнись! – рявкнула Фостер.

– Не надо на него кричать. – Косы с фиолетовыми прядями метнулись в воздухе, когда молодая женщина перевела взгляд с Тейта на Фостер. – Он просто испугался. Мы оба перепугались. Смотрим – летит кто-то…