Павел Шек - Нарушая клятвы

– Спасибо, красавица, – я улыбнулся в ответ.

За мной она не пошла, но проводила взглядом.

– Попался, – раздался снизу детский голосок и меня схватили за ремень справа.

– Попался! – ещё одна пара рук схватила с другой стороны. Причём гораздо крепче, и попробуй я вырвись, пояс пришлось бы оставить.

– Сдавайся, от нас не убежишь, – Миа заулыбалась, когда я погладил её по голове.

– А меня, меня?! – едва не запрыгала Лиара, потянув за пояс.

– Мию я ещё могу понять, – пришлось погладить Лиару по голове, – но ты-то взрослая.

– А что, это забавно, – она улыбнулась, взяла сестру за руку, собираясь уходить. На секунду её взгляд стал серьёзным. – Когда я на тебя охочусь, то предчувствие нехорошее появляется. Охотниц других чую. Пойдём Миа, мама нам чай вкусный заварила.

Я проводил её озадаченным взглядом. Мне кажется, это первый раз, когда я увидел серьёзным вечный источник позитива. Нет, нет, не может быть, что это ревность. У меня даже мурашки по спине побежали от мысли, что будет лет этак через пять.

Небольшая прихожая в доме вела сразу в три больших помещения. Из комнаты, куда ушла Лиара с сестрой, слышался голос мамы Офелии. Из противоположной – мужской и женские голоса. Заглянув туда, я увидел Бристл, сидящую на диванчике, и пожилую пару, порхающую над ней.

– Здравствуйте… – начал я. На мне скрестились два взгляда, способные прожечь дыру в стене. – Что случилось?

– Две недели бродить по лесам в положении Бристл – это верх беспечности и безответственности, – сказала бабушка Беле́н. Седые волосы у неё были заплетены в тугую и пышную косу.

– Да как-то не получилось договориться с варварами по дороге, – я виновато развёл руками.

– Берси прав, – перешёл на мою сторону дед Арно. – Не надо преувеличивать.

Надо сказать, что род, из которого вышла мама Иоланта, носил имя Арно, по имени деда. «Добрые» родственники называли главу рода Дважды Арно. Раньше только за глаза, так как, по слухам, он несколько раз дрался насмерть с обидчиками, посмевшими оскорбить его. Ну а сейчас шептались почти открыто, боясь только герцога. Насколько я знаю, в большой семье Арно не осталось ни одного прямого наследника. Три дочки смогли родить только девочек, а сын их погиб лет пять назад, оставив вдову и, да, всё верно, дочку. Первым и пока единственным наследником должен был стать наш с Бристл сын.

– Было бы лучше, если бы Бристл осталась у этих стародуров? – спросил Арно у супруги.

– Да кто бы такого хотел для своих детей, находясь в здравом уме? – всплеснула она руками. – Если даже Офелия…

– Ты языком-то меньше мели, – посуровел дед, и боевой настрой с бабки моментально слетел.

– Брис, может ещё подушечку? – спросила бабушка Беле́н, демонстративно теряя к нам интерес.

– Помыться и переодеться, – с безмерным спокойствием во взгляде сказала Бристл.

– Улька! – повысила голос бабушка. – Посмотри как там баня, нечего под окнами стоять без дела.

– Пойдём Берси, – Арно показал взглядом на проход в соседнюю комнату.

Пройдя два помещения, мы оказались в небольшой комнатке, которую хозяин дома обставил как рабочий кабинет. Подсмотрел идею он в доме герцога, пытаясь повторить то же убранство, только существенно скромнее. Всю мебель они явно делали самостоятельно, покрывая недорогим лаком. Книжная полка заставлена самыми разными книгами как по содержанию, так и по оформлению. Наверное, перенесли сюда всё, что имелось в наличии во всей деревне. Одна из стен немного выделялась по цвету и являлась частью большой печки, стоявшей в центре дома. Зимой в небольшой комнате наверняка должно быть тепло. Мою догадку подтверждало узкое кресло-качалка, стоявшее рядом с тёплой стеной.

Арно деловито выдвинул верхний ящик и выставил на стол грубо запечатанную сургучом бутылку. Следом появились рюмки вырезанные из кости и пара кусочков вяленого мяса со специями. Судя по виду, есть их было невозможно из-за смешения пряностей и перца.

– Как дорога? – спросил он, откусил сургуч с бутылки. – В лесу всё так плохо, как говорит Брис?

– Из хорошего могу сказать, что поместье герцога нам удалось отстоять и выгнать оттуда семейку монстров людоедов. Спасибо. Ваше здоровье.

– Здоровье моему внуку – твоему сыну, – он опрокинул рюмку, занюхал кусочком вяленого мяса.

– Правнуку.

– Не занудствуй. Насчёт дома герцога – это хорошо. А вот большая война – плохо. Прошлая оставила после себя десять голодных лет, – он налил ещё по одной. – А что у стародура Руда случилось? Ты садись, чего зря стоять.

Со стариком Арно мы беседовали часа полтора, неспешно пили настойку, которая отдавала вкусом лесных ягод и орехов. Новости, как и отголоски войны, до них доходили скудные. О варварах им рассказала группа пробегающих мимо оборотней, которые спешили укрыться в лесах на востоке. Они поведали о сожжённой Куште, городе рядом с поместьем Блэс. По их словам, варвары разграбили его подчистую, а потом сожгли, едва не устроив лесной пожар. Кто мог, сбежал оттуда, но городское ополчение и часть людей герцога погибли все до единого. Не уцелели два мага, отец и сын, бароны тех земель. Зато спаслась гильдия целителей, которая обходными путями должна была двинуться на запад к Толедо.

* * *

Что мне нравится в быте оборотней, так это бани. Для них они замачивают листья и веточки в горячей воде, затем выливают настой на раскалённые камни, заполняя помещение ароматным паром. Общественные бани в столице и небольшие ванные комнаты в пансионах и близко не сравнятся с ними. Хорошенько попариться, когда пот вышибает грязь из каждой поры на теле, это такое удовольствие. Чувствуешь себя не только чистым, но и отдохнувшим. Зимой, наверное, париться ещё приятней. Заходить в натопленное помещение с морозу, и отогреваться. Не хватает только душистого мыла и розового масла.

Оборотни не советовали мне идти в баню после выпитого, но настойка выветрилась уже часа через три. Не спать же мне грязным? А мыться в медном тазу – издевательство над собой. Я плеснул немного воды на камни и наслаждался раскалённым паром. В эту идиллию ворвался какой-то шум. Я открыл глаза, прислушался.

– Только я могу за ним подглядывать, – уловил знакомый голос со стороны двери. Клаудия?

– Да я совсем немного, – второй голос принадлежал девушке, встречавшей меня у дома главы деревни.

– Полотенце тебе зачем тогда и лоханка?

– Какая лоханка? Это банный таз! Он же не сможет сам спинку помыть, а я помогу.

– Спинку? – удивлённый голос Клаудии.

На несколько секунд повисла тишина. Слышно лишь как шипит вода на раскалённых камнях и гудит печка под ними. Зачерпнув прохладной воды ковшом, опрокинул на себя, чтобы смыть пот.

– Диана, ты куда? – снова голос Клаудии.