Лара Ингвар - Академия пяти дорог [litres]

– Как сдадитесь, скажите мне, – произнесла женщина. Она не сомневалась в том, что после первого ожога я сдамся. Ниньо ошиблась. Мы начали в конце урока, когда остальные маги отработали удары, которые они изучали накануне, в поле, и продолжали уже около часа. Когда острая боль обожгла мою лодыжку, я вскрикнула и упала на землю. Ниньо велела вернуться к полю и снова продолжить путь к ней. Я ползала, я петляла, пытаясь не дать ей прицелиться, я замедлялась и ускорялась, но удар Ниньо всегда меня настигал. После этих забегов от меня пахло, как от хорошо прожаренного мяса.

Мир сузился до одной цели – Ниньо. И я не заметила, когда Роман, Укр, Самар и Ану оказались возле нее, упрашивая прекратить тренировку.

– Она не сдастся, пока может шевелиться, – Роман, всегда улыбчивый, стал темнее тучи. Я в очередной раз упала в грязь. Дождь, который лил вокруг, затапливая академию, не падал над полем. Четыре мага воздуха старших курсов создали невидимый заслон над ним.

– Значит, будем тренироваться, пока она шевелиться не перестанет. – Я видела в глазах Ниньо азарт и какую-то странную эмоцию, название которой не могла подобрать. Она хотела сделать мне больно. Ей это нравилось. На поле рядом с Ниньо спикировал Роах.

– Прекратить, – скомандовал он.

– Нет! – рявкнули мы с Ниньо одновременно.

Граф перевел взгляд ошарашенных голубых глаз с преподавательницы на меня. Я заняла исходную позицию, а затем, петляя, приседая и ни на секунду не отводя взгляда от Ниньо, побежала. Удалось пробежать больше половины, прежде чем обжигающая боль заставила меня повалиться на землю, в этот раз горело плечо, если бы я предусмотрительно не стянула волосы в тугой узел и не намочила их, они бы тоже загорелись. Раздались слаженный судорожный вздох и крик Роаха, будто это его огнем жгли.

– На исходную, Маримар, ты упала.

И в этот момент меня посетила идея, Ниньо считала проигрышем тот момент, когда я падала на землю в попытке сбить пламя. А если я не буду останавливаться…

И когда прозвучала команда бежать, я побежала. Я не петляла, у меня не было времени уворачиваться от точечного пламени Ниньо. Вначале обжигающая боль прожгла мое бедро, затем запястье, уже покрытое ожогами. Я пробежала уже больше половины, когда до Ниньо начал доходить мой замысел. Она усилила атаку, но я и так была сплошным комком боли. Мне было наплевать на те ее крохи, которые добавляла Ниньо. Когда я подлетела к преподавательнице и схватила ее за горло, я улыбалась, мои пальцы оставили грязный след на ее шее. Ниньо не улыбнулась, не похвалила меня, она мягко высвободилась из захвата, сведя мой триумф к минимуму.

– Будем считать, что вы справились, – она оправила белые манжеты. – Ректор, – Ниньо кивнула Роаху и ушла.

Тут же вокруг меня засуетились друзья. Роман бросился ко мне, где он успел добыть ножницы – большой вопрос. Я кричала, когда он срезал с меня облегающий спортивный костюм. Вначале он вылечил мои руки и ноги. Затем принялся за повреждения на корпусе.

– Вообще-то так над студентами нельзя издеваться. – Там, где по моей коже скользили пальцы Романа, ожоги стягивались, а кожа становилась ровной и розовой.

– Я серьезно поговорю с Ниньо сегодня же, – по графу было видно, что он очень хочет отвезти меня подальше от посторонних глаз. Он уже было подошел, чтобы взять меня на руки и отнести в домик по воздуху, но Ану преградил ему путь.

– Вся ее кожа обожжена, не хватало еще внутреннего обморожения, – зло прошипел он графу. Роах сжал и разжал кулаки.

– Я отнесу ее в лазарет, – сказал он наконец.

– Не надо! – крикнула я. – Меня Роман подлатает.

Граф скрестил руки на груди, но спорить не стал.

На самом деле я не хотела идти в лазарет еще и по той причине, что знала, наш лекарь может определить, что в моей крови просыпается магия. Он был уже весьма стар и мог сталкиваться с магами воды раньше.

Отчего-то я не чувствовала никакого стеснения перед Романом, хотя уже оказалась перед ним в одном белье. Укра, который не знал, куда деть глаза, я попросила сбегать за моей одеждой. Роах и Ану отгоняли любопытствующих, которых собралось немало. Не каждый день единственная студентка академии стоит в одном исподнем на тренировочной поляне. Надо было бы смутиться, но годы занятий в школе Танцующих леди привили мне ощущение того, что тело – это инструмент, которым выгодно уметь управлять, и не более.

Прохладный ветер приятно холодил кожу. Как я и ожидала, Роман вылечил мои раны за полчаса, Ниньо била болезненно, но не наносила глубоких повреждений. Ану препирался о чем-то с графом, мелкий дождик, моросивший над нашей компанией, оседал на моей коже искрящимися каплями, которые переливались словно бриллианты. Глаза Романа, который внимательно оглядывал меня на предмет незамеченных повреждений, расширились. Он вдруг крепко обнял меня, чем вызвал злые возгласы Ану и Роаха, и прошептал:

– Маримар, твои глаза светятся, палишься! – А затем уже громче сказал: – Такая фигурка, не смог удержаться, – и, словно смутившись этой вспышки страсти отпрянул от меня, а я изобразила застенчивость, отвернулась, закрыла лицо руками и уставилась в землю. Глаза горят, вот блин! И как мне теперь скрываться?..

Когда Укр прибежал с одеждой, я выхватила ее, в одно мгновение надела на себя и побежала в домик. Если бы не Роман, я бы себя выдала. Судя по крику «Тхзеса!» и яркой вспышке пламени, на него накинулся Ану. Стопроцентно уверенная в том, что Роман отобьется от восточного кочевника, пусть даже и наделенного силой элементаля, я, не оглядываясь, неслась домой.

Вбежав в домик ректора, я посмотрела в зеркало, глаза, горящие ярким синим светом, больше не казались мне моими. В них плескался океан, как в глазах Роаха играл ветер, а в глазах Ану – пламя.

– Успокойся, – говорила я себе. – Успокойся.

Нахлынувшая энергия, казалось, вот-вот разорвет меня на части. Чтобы куда-то ее выплеснуть, я принялась наводить идеальный порядок в комнате. После того, как вымыла везде полы, я снова подошла к зеркалу и посмотрела на свои глаза – теперь они стали синего, пусть слишком яркого, но нормального цвета. Океан внутри меня никуда не делся, только теперь он на время успокоился. Что спровоцировало эту вспышку? Болевой шок от ударов Ниньо? Или же что-то иное? Я не могла найти ответ, но понимала – если я как можно скорее не научусь контролировать себя, меня раскусят. И тогда, вероятно, я стану просто говорящим приложением к мужу. Никто никогда не видел супруг короля, которых у него было три и которые погибали при загадочных обстоятельствах. Мои невеселые размышления о возможном замужестве прервал громкий и требовательный стук в дверь. Так барабанить мог только Ану, он один столь несдержан.