Лара Ингвар - Академия пяти дорог [litres]

– Чаем напою, но вы меня не трогайте, – я отворила дверь, вбежала в комнату. Ничего не понимающий граф вошел следом. Обычно я не отшатывалась от него как от чумного. Мне же просто не хотелось снова заболеть. Вместе с тем графа словно тянуло ко мне помимо его воли. И усадить его на кушетку оказалось задачей непростой. Он кружил вокруг, как акула, почуявшая кровь, и только неимоверными усилиями удалось уговорить его присесть и не помогать мне на кухне.

– Я чем-то тебя обидел? – молчавший до этого граф сделал большой глоток обжигающе горячего напитка. Я принесла ему одеяло на всякий случай.

– Нет, но вы же знаете, что элементаля ветра называют еще Похитителем тепла?

– Впервые о таком слышу. – Граф закутался в одеяло, но его все еще знобило. Он выглядел очень забавно, укутанный с ног до головы, при этом ни на йоту не растеряв чувства собственного достоинства.

– Мы сейчас изучаем язык тиурь, там есть легенда о Похитителе тепла, – не моргнув глазом соврала я. Не говорить же графу о том, что мы с Ану вместе завтракали. Роах поставил чашку, содержимое которойпревратилось в лед. Я вздохнула, налила ему новый чай.

– И ты связываешь свою болезнь с тем, что я забрал твое тепло? – Роах сделал еще несколько глотков. Отставил чашку.

Я подошла ближе, положила ладонь ему на плечо:

– Я ни в чем вас не обвиняю, но мне немного страшно. Во мне будто разрастался холод, и я не могла с ним справиться.

Вопреки моим ожиданиям, граф не высмеял меня, не развеял моих опасений, он задумался:

– Маримар, буду откровенен, мне в последнее время летать проще, чем ходить. Я не знаю, каковы пределы моей силы сейчас, а раньше я их оценивал трезво. И каждый раз после долгого полета я думаю только о том, чтобы тебя обнять. Если в этот момент я похищаю твое тепло и причиняю вред, то я больше не прикоснусь к тебе пальцем.

Он отвернулся, отставил чашку, сбросил одеяло и направился к выходу. Холодный, одинокий, Роах обернулся и взглянул на меня так, что мое сердце болезненно сжалось. В следующую секунду я подбежала и прильнула к нему, а он обнял меня так крепко, будто я была для него спасительной соломинкой. Граф действительно делал это, он забирал мое тепло. Сейчас я чувствовала это столь ясно, что удивительно, как раньше этого не понимала. Пальцы мои холодели, из тела уходило тепло, и казалось, само сердце может замерзнуть. И вдруг я почувствовала, как моя магия истово сопротивляется такому обращению с телом. Откуда-то изнутри меня хлынула сила и насытила голод Роаха. То самое внутреннее море, хотя нет – океан. А океан не замерзает.

Граф застонал, попытался меня поцеловать. Ну уж нет! Я его оттолкнула и отошла.

– Вы себя лучше чувствуете? – спросила я.

– Гораздо, ох, котенок, – в глазах графа появился голод, хотя теперь иного рода.

– Где вы летаете в последнее время? – я не смогла удержаться от вопроса. К тому же, возможно, разговор поможет графу держать себя в руках.

– Я работаю, Маримар. У меня есть шпионы на Черных островах, во многих племенах Востока. Стервятники чуют кровь, если король умрет, сохранить королевство будет очень сложно, а я не хочу войн.

Роах был откровенен. Я попрощалась с ним. Не чувствуя себя теперь ни больной, ни уставшей, я отворила дверь. На пороге лежало письмо, на красном сургуче стояла золотая печать. Не успела я поднять его со ступеньки, граф выхватил письмо у меня из рук. Распечатал, прочитал буквально за секунду, затем вернул мне со словами:

– От принца. Встретьтесь с ним сегодня, Маримар, и передайте мне каждое слово вашей беседы. И помните, что всегда можете меня позвать.

Лицо его стало каменной маской, Роах сжал губы, а затем вышел и взлетел вверх с такой скоростью, что меня обдало ветром. Текст письма, написанного идеальным почерком, гласил:

Дорогая Мари, я понимаю, что мое письмо Вам – нарушение многих правил, принятых в обществе, но если Вы выпьете со мной чашечку кофе вечером, я буду неимоверно счастлив. С надеждой на Вашу дружбу.

Т.

P. S. Возможно, я смогу поделиться важной для Вас информацией.

С другой стороны было обозначено место и время встречи. За мной к стенам академии должна была приехать карета. Никогда не слышала о месте под названием «Дымная», но раз граф дал добро, стоит встретиться с принцем. Отправиться туда я решила в форме академии. Заплела косу, не стала красить ни глаза, ни губы. Я студентка академии Пяти Дорог, а не какая-то гулящая женщина, пусть принц это понимает. Оставшееся время я посвятила изучению магии воды. У всех друзей были дела: Роман занимался с Сигурдом, Ану нянчился с драконом, а Самар с Укром отправились на свидания, поэтому мне точно никто не мог помешать. Достав манускрипты из дальнего ящика рабочего стола, я подробней изучила текст о внутреннем источнике силы магов воды.

«Скрестить ноги надобно, сесть удобнее и замереть. Дышать размеренно, словно монахи в Высокогорье. Глаза закрыть и погрузиться внутрь себя. Там и найдете силу великую. А отыщете в себе – не держите, не терпит вода оков».

Я тренировалась долго, и хотя обнаружить в себе те бескрайние водные просторы, о которых писал автор, мне удалось – вовсе не получалось понять, как же с ними управиться. Силой не получалось, уговорами, мольбами – бесполезно. Стихия глуха к мольбам. За бесплодными попытками управиться с водой прошел вечер, и я едва не опоздала на встречу с Тавром. Когда я подбежала к кованым ажурным воротам академии, кучер уже недовольно вздыхал. Он ничего мне не сказал, но погнал лошадь так скоро, как мог, но чтобы бедное животное не совсем выбилось из сил и было еще на что-то годно этим вечером. «Дымная», вопреки моим ожиданиям, оказалась подвальным помещением недалеко от «квартала красных фонарей». Почему-то каждый представитель знати, околачиваясь по злачным местам, считает себя эдаким бунтарем. Я-то знала, что именно молодые аристократы составляют изрядную долю выручки в заведениях вроде «Дымной».

Отворив тяжелую, обитую металлом дверь, я оказалась в полутемном помещении. Освещенное только светом искусственных огней, отбрасывающих причудливые тени на стены, оно походило на сон. Вокруг меня вился ароматный дым.

Но мне совсем не хотелось вдыхать его. Молчаливый мужчина с узкими, как у Ниньо и Аделины, глазами, одетый в яркие шелковые шаровары и рубашку, жестами позвал меня пойти за собой. Я шла за ним, подмечая каждую деталь окружающей меня обстановки. Помещение было разделено на множество маленьких комнаток тяжелой полупрозрачной тканью. Я видела силуэты людей, откинувшихся на мягких подушках и курящих длинные трубки. Логика подсказывала мне, что этот сладкий дым не имеет ничего общего с табачным, запах которого я привыкла чувствовать в папином кабинете. В этом дыме было нечто опасное, дурманящее, темное.