Джиллиан - Пропаданцы (СИ)

На обед ушли снова в город — уже вдвоём и через центральный выход казармы, благо послеобеденное время принадлежало наёмникам, если не было тревоги. Появилась конкретная цель, которую Рита выразила чётко и ясно:

— Хочу сувениров!

Артём только ухмыльнулся.

Чтобы не спорить зря и не злиться, монеты из мешочков высыпали на топчан и разделили поровну. По недавней покупке они уяснили, что платили им внушительно, а ценность самих монет и их стоимость превзошли все их ожидания.

Сначала хотели разделиться: Рита в ювелирную лавку, Артём — в оружейную, а потом вместе посмотреть какие-нибудь безделушки для дома. Но выяснилось, что обоим интересно и то, и другое. Только лавка с готовыми магическими артефактами вызвала растерянность: купить хочется, но будут ли эти штучки работать в их мире?

На всякий случай купили те, которые имели и собственную ценность.

Потом Рита заметила, что Артём несколько недоумённо наблюдает за тем, что именно она покупает и в каких количествах. Но, поскольку вопросов он не задавал, она тоже промолчала, зачем ей нужны одинаковые украшения в основном из золота и серебра, с неплохими камнями. Правда, кроме них, она взяла несколько поразительных по красоте шалей — «Маме!» Парень же набрал целую коллекцию кинжалов — «На стену повешу, на ковёр!» Долго изучал всякие подсвечники, пока не выбрал самые изысканные — «Маме в подарок! Она любит такие финтифлюшки!» Отцам они, договорившись, купили инкрустированные металлом роговые кубки для вина.

— Пить из них не будут, но как сувенир поставить на стол сойдёт, — смеясь, сказал Артём, любуясь сверкающими камнями и поблёскивающей поверхностью обручей.

Вечером они дали пару уроков для вольных наёмников и тех солдат, которые заинтересовались самбо.

Ночью, когда казарма затихла в снах, они вышли на учебное поле, перелезли стену в нужном месте и сгинули в ночи.

Полная луна чуть вылезла из-за края крыши и издевательски подглядывала за всеми её попытками прорваться в город.

Рита зло стукнула кулаком по стене, выдохнула и прислонилась к зданию. Чёртов переулок… Невидимая стена не пускала дальше него.

Неужели Артём тому причиной?

Когда они вернулись, он начал звонить каждый день и требовать выполнить своё обещание выйти за него замуж. А она никак не могла собраться с силами сказать ему в лицо, что боится замужества с таким бабником, как он. Каждый вечер он приезжал в квартиру к её родителям и увозил её к себе домой. Она с ума сходила от его поцелуев, от его прикосновений, втихаря плакала от желания плюнуть на всё и сказать — «да!»; ноги подгибались, когда оставалась, как он требовал, в его комнате на всю ночь, но утром повторялось одно и то же: она уходила, не отвечая на его главный вопрос… Пыталась прятаться от него, но он знал все её уловки и звонил родителям, чуть не шантажируя их угрозами что-нибудь сделать с собой. Она прекрасно понимала, что его слова — лишь шантаж. Артём никогда бы не пошёл на такую глупость. Но её родители велись на его угрозы и открывали местонахождение дочери.

Однажды, когда он в очередной раз привёл её к себе домой, вмешалась его мать. Она никогда не любила Риты и ужаснулась, узнав, что сын хочет жениться именно на ней. Мелодрама — одно слово. Рита никогда не думала, что попадёт в такое положение.

Вошла она в момент, когда девушка сидела, насупившись, а Артём орал на неё, пытаясь достучаться или объяснить, что всё изменилось.

— Девушка права, — решительно сказала мать Артёма. — Ты хочешь сделать ошибку — и даже не думаешь, что ошибаешься по-крупному. Это твоё будущее. Рита — человек серьёзный и понимает, что ты и твоё будущее слишком далеки от неё… Ты должен сначала сделать карьеру, а потом уже думать о семье.

Злой и напряжённый, Артём оглянулся на неё исподлобья и процедил:

— Твои ошибки — это только твои ошибки. У меня-то как раз уникальная возможность точно знать, что я поступаю правильно.

А когда она ушла, обиженная и оскорблённая, он снова развернулся к девушке и опять сквозь зубы сказал:

— Ритка, хочешь — я поклянусь тебе на обереге Тэрона? Поверишь?

Она промолчала, опустив глаза.

Утром он отпустил Риту. То есть они, как обычно, расстались на остановке — он на работу, она — домой. Но на этот раз вечером звонков не было.

Девушка просидела весь вечер, глядя на телефон, лежащий на диване. Ближе к ночи, еле сдерживая слёзы, она шмыгнула носом и решила, что правота-то как раз не его, а её. Нашёл другую. Утешился. Уже. Ну и фиг… Лучше любить — и знать, что предмет чувства недоступен, чем жить с ним бок о бок и каждый день думать, что он провожает оценивающим взглядом каждую юбку. И не только провожает. «Ну, я и заговорила — предмет чувства…» — горестно подумала она и ткнулась в полотенце — обреветься всласть.

Звонков не было день, другой…

Однажды на улице ей показалось, что он следит за нею. Но, сколько потом ни выискивала, не нашла даже похожего на него человека.

Так прошёл месяц — в сомнениях, в каждодневных вопросах к самой себе, правильно ли поступила, отодвинув его из своей жизни. Кстати, обнаружилось, что магическая сила в их мире не действовала. Разве что Рите пару раз показалось, что она видит магические потоки, которые она и попробовала использовать в поисках Артёма, едва ей показалось, что он рядом…

Теперь Рита не выпадала в этот переулок Рейндагара. Она знала к нему проторенную однажды дорогу. Проблема в том, что доступным был лишь сам переулок. Дальше она снова не могла пройти.

Хотя очень надеялась.

… Поддёрнув лямку походного мешка, Рита вышла из рейндагарского переулка к своему дому.

Здесь луны нет. И темень позднего вечера была бы страшной, если б не снег.

Она прошла перед своим домом до своего подъезда, уже погружённая в другие мысли: как объяснить родителям, что собиралась уйти надолго, но вернулась спустя пару минут? Как и в прошлый раз, сказать, что передумала уезжать? Или найти другую отмазку? Что-то забыла? Типа, потеряла билет на нужный рейс чего-то там?

У своего подъезда она остановилась.

На скамейке кто-то сидел и курил. Неопределённо чёрный силуэт на белом снежном фоне. Отчётливо виден лишь вспыхивающий в ночной темноте кончик сигареты. Судя по нему, курящий даже не обернулся на её шаг.

Она подошла к скамейке, поставила на него свой мешок, села, не глядя.

Они просидели так, пока не погасла сигарета.

— Что — опять не получилось? — так и не обернувшись к ней, спросил Артём.

— Нет, — ответила она, гадая, долго ли он следил за нею и за её безуспешными попытками пробиться в мир Рейндагара. Но спрашивать не собиралась, мешала странная гордость на грани отчаяния.

Он закурил новую сигарету.