Джиллиан - Чёрные руины (СИ)

Буклих посмотрел на шутливо скривившегося ведуна и торжественно сказал:

- Здесь есть каменные пустоши, где можно попрыгать с камней!

Шторм расхохотался было, но мгновенно умолк, глядя на Марину. А на девушку накатило: она вспоминала, как мчалась по лыжне, ритмично взмахивая палками и время от времени взлетая на небольших трамплинах, и это впрыгивание в морозный, пахнущий мёрзлым деревом воздух!.. В секундный, но впечатляющий полёт... Полёт... Очнувшись, Марина виновато обнаружила заинтересованные лица обоих парней.

- Вы вспоминали! - чуть не обвинил девушку крылан. - Вспоминали что-то чудное! Признавайтесь, леди Марина, что в вашем мире было лучше моих прыжков с камней?

Девушка выдохнула и еле улыбнулась: недавнее впечатление, что она снова оказалась в заснеженном лесу, разноцветными искрами сверкающим в солнечный морозный день, было потрясающим. Словно и впрямь побывала там...

- Я любила бегать на лыжах, - вздохнула она. - Зимой, когда выпадет снег. И больше всего мне нравилась та лыжня, которая перемежалась небольшими трамплинами-горками. С них так здорово было... взлетать!

- А лыжи - это как? - поразился крылан.

Поскольку и ведун смотрел вопросительно, Марина, недолго думая, вытянула из столового зажима салфетку и, макая один зубец фруктовой вилки в соус с собственной тарелки, быстро нарисовала графическую фигурку на лыжах.

- Скудно, но выразительно, - оценил рисунок Шторм, передавая салфетку Буклиху. - Теперь я знаю, что такое лыжи. Есть такой спорт на играх зимней Олимпиады. Но, Марина... - он озадаченно взглянул на девушку. - Я не знал, что у тебя так много увлечений. Лыжи, рисование.

- Машина для вычислений, - мечтательно добавил крылан.

- Что?

- Я видел Марину недавно в читалке, - объяснил Буклих. - Она сидела за машиной и так строчила, что мне стало завидно. Впрочем, не знаю, насколько вы, Марина, хорошо владеете той машиной, но рисуете вы замечательно.

- Что ты, - сказала девушка, затаившись - поглядывая на ошеломлённого Шторма. - Какое рисование! Это так, просто почеркать ручкой или карандашом.

- И ты совсем не училась? - кажется, незаметно для самого себя перешёл на "ты" крылан, восхищённо глядя на салфетку.

- Немного. Правда, сама. - Марина смутилась и призналась: - Мне хотелось научиться рисовать так, как рисовал Бидструп свои серии жанровых рисунков. Но я неусидчивая, да и журналистика требовала... - Она прикусила язык.

Но парней заинтересовало другое.

- Бидструп? - переспросил Буклих.

- Марина, - перебил его ведун, кажется пришедший в себя после открытия, что девушка умеет работать с компьютером, и заинтригованный новой идеей, - а ты лыжню вспомнила по ассоциации с прыжками Буклиха? - И Шторм как-то странно посмотрел на крылана, будто на что-то намекая.

- О, я и забыл! - оживился тот. - Леди Марина...

- Буклих, давай уже на "ты"! - смеясь, предложила девушка. И усмехнулась: - Думаю, Шторм не будет против!

Крылан ухмыльнулся, глядя на ведуна, а тот пожал плечами.

- Хорошо, Марина. Будем на "ты", - азартно сказал Буклих. - Так вот... Если вы... ты вспомнила о лыжне, пока я мечтал о камнях, значит, твоя полная память потихоньку возвращается? Ты не хочешь сходить к одному ведуну с факультета прорицателей? Серый Ветер - лучший мастер в своём деле. Если у тебя в памяти остались белые пятна, он быстро восстановит их.

Девушка улыбалась парням, доброжелательно подбадривающим её, одновременно машинально постукивала двузубой вилкой по кусочку непонятного фрукта в своей тарелке, а сама лихорадочно раздумывала: чьё прошлое разглядит Серый Ветер? "Той Марины" или её собственное? Сумеет он догадаться, что за личность в теле Марины - настоящая или привнесённая? Ужас... Невозможно определиться, стоит ли идти на прорицание.

Девушка неуверенно сказала:

- Нет, не хочу. Эти белые пятна мне не мешают. Пусть восстанавливаются естественным путём. Но, если мне что-то понадобится вспомнить, я немедленно воспользуюсь твоим советом.

Парни переглянулись, и она, изумлённо переводя взгляд с одного на другого, вдруг поняла, что оба испытывают одно и то же чувство досады: "Не получилось!" Подцепив вилкой следующий фруктовый кусочек, она опустила глаза, усердно жуя его и не чувствуя вкуса, потому что лихорадочно размышляла: "Так они сговорились отослать меня к этому их Серому Ветру? В чём я прокололась? Господи... Если узнают, что я не та, за кого себя выдаю, останусь и без денег, и без учёбы! Да ещё бездомной... Но ведь договор! И я по всем физическим параметрам - та Марина!" Затем вспомнила, что есть Мелинда, с которой можно посовещаться по поводу ситуации, не говоря о настоящей себе, и немного успокоилась. А когда успокоилась и подняла глаза, заметила странный взгляд ведуна на её руку с вилкой. Посмотрела на вилку и резко опустила её на тарелку: когда пальцы дрожат - не видно, но с вилкой... Пока Буклих не сообразил, что происходит, Марина сделала слабую попытку "перевести стрелки":

- А где находятся каменные пустоши? И долго ли туда ехать, если на машине?

Глаза крылана разгорелись и тоже уставились на ведуна.

Первым делом Шторм взглянул на Марину. Лицо у него спокойное, лишь одна бровь едва заметно поднялась в незаданном вопросе: "Убегаешь?"

Вложив побольше наивности в собственный взгляд, Марина попробовала сделать то же самое: "А надо?" Ведун стал абсолютно непроницаемым.

- Шторм! - позвал Буклих. - А давай съездим? Марина там никогда не была, а наше тестирование сегодня всё равно не пройдёт без препода. А так хоть прогуляемся.

- Это в сторону коллектора, - недовольно сказал Шторм.

- И что? Мы же близко к нему не подъедем!

И друзья заспорили. Марина решила было сосредоточить своё внимание на десерте, когда внезапно заметила странную вещь: увлечённый спором, явно искренне желающий попасть на каменные пустоши, крылан ничего не замечал. Но чашка с фруктовым напитком, стоявшая перед ним, медленно, но безостановочно ползла к краю столешницы. Двигал её Шторм, который редко-редко, но взглядывал на неё, тут же устремляя пристальный взгляд на Буклиха и не давая тому посмотреть вниз.

Марина не успела даже подумать, с какой целью ведун заставляет чашку крылана двигаться к краешку, как Буклих, пытаясь убедить друга, взмахнул рукой - и чашка, плеснув в сторону мутной струёй, сначала шлёпнулась на колени крылана, а потом, несмотря на его суматошное желание поймать её, выскользнула, скатившись по сомкнутым коленям, и улетела под стол.

Сообразив, что чашка небьющаяся, Марина перевела дыхание, вскочив вместе с Буклихом и шаря под столом. Схватила первой - и даже с частью сока на донышке. Под столом же они с крыланом переглянулись, а потом уставились на ноги ведуна, причём Марина показала пойманную чашку Буклиху, а потом изобразила движение, словно раскачивает чашку с остатками сока, чтобы выплеснуть на безупречно отглаженные и чистые брюки Шторма. Оба хохотали, как сумасшедшие, вылезая из-под стола, после чего Буклих, посмотрев на возмущённого друга (ему не сказали о причине смеха!), радостно сказал: