Дж. Э Уайт - Ловушка для вексари [litres]

– Отпустите Тенепляску.

Сордус запнулся, растерялся, потом проследил направление взгляда Кары и посмотрел на кобылу. В горле у него насмешливо заклокотало.

– Ты дала имя той твари, что носит тебя на спине? Как это по-человечески!

– Она мой друг.

– Да я уж вижу.

Сордус запустил руку в складки плаща и раздвинул у себя на груди кожу, подобную коре. Рука зарылась глубоко-глубоко – на землю водопадом посыпалась земля и чёрная труха, – а потом ещё глубже. Он что-то искал.

И наконец достал одно-единственное чёрное семя и протянул его Каре.

– Ты можешь её спасти, – сказал он. – Этого твоего «друга». Просто проглоти его, и я её отпущу.

Семя нетерпеливо вибрировало в ветвистых пальцах.

Тафф дёрнул Кару за руку.

– Не надо, – сказал он. – Не делай этого.

– Не могу же я допустить, чтобы он замучил Тенепляску!

– Послушайся брата, – сказала Мэри. – Я видела, как это бывает. Проглотишь – и всё, ты навеки принадлежишь Лесному Демону.

Кара сделала шаг вперёд, к самому краю каменного моста. У самых носков её ботинок в земле копошились десятки червеобразных корней: вздымались, щупали воздух, готовые наброситься в тот же миг, как нога Кары коснётся земли. Плащ Сордуса взметнулся в воздух, и Кару накрыло волной чуждых запахов: гнилой пень, разбухший от влаги, прелая растительность со дна болота…

– Иди сюда, вексари, – сказал Сордус. – Больше я звать не стану.

– Не мучайте её! – сказала Кара. – Пожалуйста!

Сордус затолкал семя в глотку Тенепляске. Кобыла давилась и дрожала всем телом, но из рукава Сордусова плаща высунулась плеть плюща и зажала Тенепляске рот.

– Нет! – вскричала Кара и попыталась было кинуться на помощь Тенепляске, но не смогла вырваться из рук Мэри и Таффа, которые оттащили её от края моста.

Кобыла застыла совершенно неподвижно. Кара посмотрела ей в глаза и увидела, что жизнь в них дрогнула и угасла, будто пламя свечи, забытой у распахнутого окна. Пара секунд – и подруга Кары исчезла навеки.

И возникла новая жизнь.

Прекрасные буро-гнедые бока Тенепляски рассыпались, обнажив не кости, но скелет, составленный из переплетённых ветвей. На месте глаз распустились чёрные орхидеи. Тварь, что некогда была Тенепляской, взглянула на Кару, не узнавая. Глаза-цветы смотрели угрюмо и злобно. Лошадь заржала – негромко и сдавленно, так, будто рот у неё был забит землёй. Ветвеволки откликнулись таким же сдавленным воем. То не был голодный вой или яростный вой – это было намного хуже: вопль бесконечного страдания. Кара зажала Таффу уши, и он сам зажал уши руками поверх её ладоней, тряся головой.

Сордус повёл рукой, и всё стихло.

– Ты могла её спасти, – сказал он, оглаживая отрастающую на глазах гриву из рыжего плюща. – Но предпочла спасти себя. Возможно, мы с тобой не так уж сильно различаемся.

Каре хотелось разгневаться. Хотелось сказать ему, что это неправда. Но слова и чувства ничего не значили для Лесного Демона, тёмной силы, столь же неумолимой, как солнце, оставляющее мир во власти ночи.

«Рано или поздно он победит. Даже если бы моя магия была при мне, мне не по силам с ним бороться. Всё, что я могу – это бежать».

– Прощай, Тенепляска, – сказала Кара, заставив себя посмотреть в лошадиные глаза-орхидеи.

Она взяла Таффа за руку и принялась отступать назад. Мэри-Котелок уже исчезла во мраке на мосту.

– Ничего, всё в порядке, – говорила она Таффу. – Ему через мост не перейти. Мы в безопасности.

Но тут Сордус простёр свою ветвистую руку и указал в их сторону.

– Принесите мне девчонку, – велел он ветвеволкам, что собрались вокруг него. – Настолько живой, насколько получится. А с прочими поступайте как хотите.

Пятеро ветвеволков, что просочились на мост, поначалу выглядели несколько неуверенно, будто дети, учащиеся кататься на коньках. Кара воспользовалась этим, чтобы уйти подальше от них. Ей очень хотелось броситься бежать со всех ног, однако мост был узкий, и никаких перил, что могли бы помешать сорваться и улететь в бездну, на нём не было. К тому же, хоть Тафф и был проворен для своих лет, если бы Кара побежала быстрее, он бы за ней не угнался, а бросать его на растерзание ветвеволкам она не собиралась.

А ветвеволки тем временем наконец освоились и мало-помалу начали их нагонять. Сквозь грохот своего колотящегося сердца Кара слышала, как их когти цокают по камню всё ближе.

– Бежим! – воскликнула Кара.

– Я и так бегу!

– Бежим быстрее!

Она тянула Таффа за руку – так сильно, как только осмеливалась. Ведь если он споткнётся или упадёт, ветвеволки их тотчас догонят… Камни были еле видны под ногами, со всех сторон надвигалась тьма.

Внезапно Кара ощутила острую боль. Один ветвеволк – самый мелкий, но, видимо, и самый резвый из стаи, – прыгнул и схватил её за предплечье. При этом он потерял равновесие. Но почти тотчас же поднялся на ноги и прыгнул снова, изящно изогнувшись в воздухе. В самый последний момент Кара пнула его что было сил. Он оказался лёгким, как мешок, набитый листьями, и, приглушённо вякнув, отлетел назад вдоль моста, сбив с ног другого волка. Оба они рухнули с моста, раздался придушенный вой, а потом, много времени спустя, негромкий треск, будто от сучка, хрустнувшего под ногой.

Оставшиеся трое волков попятились, отступили, и на мосту сделалось тихо: даже дождь сменился тихой моросью.

– Сильно он тебя покусал? – спросил Тафф.

Кара покачала головой. Она чувствовала, как по руке ползёт струйка крови, но боль была не такой уж сильной – не сильнее, чем от укуса пчелы. Сейчас об этом стоило беспокоиться в последнюю очередь.

Они пошли дальше сквозь тьму, но уже медленней и спокойней. Потрескавшийся от времени мост заметно сузился. Наверно, в какие-нибудь старые времена эти камни были достаточно гладкими даже для того, чтобы проехать тут на телеге, но сейчас, с этими неровными трещинами, тут и пройти-то было нелегко.

Тафф отпустил Карину руку и заглянул вниз с моста.

– Интересно, тут высоко? – спросил он и поднял валяющийся на мосту камень.

– Тафф!

– Ну я же только проверить!

Он бросил камень с края моста. На секунду камень как будто завис в воздухе, потом какая-то извивающаяся тень унесла его прочь. Кара мельком успела увидеть нечто вроде глаза огромного левиафана, плывущего сквозь тьму, слишком огромного, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как камень у него на спине.

– Пошли дальше, – сказала Кара.

– Ага, пошли, – кивнул Тафф.

Вокруг стремительно темнело – видимо, солнце садилось. Кара представления не имела, далеко ли ещё конец моста – но если они не доберутся до него прежде, чем стемнеет, идти станет куда опаснее.