Дж. Э Уайт - Тёмный дар [litres]

«Я только что прочитала заклинание», – снова подумала она, дыша беззвучно и часто.

Гра-дак терпеливо стоял под окном, ожидая новых приказов.

– Ступай! – шепнула она. Кара произнесла это слово одними губами – в горле так пересохло, что она не могла говорить, – но это не имело значения. Гра-дак стрелой метнулся в ночь – клубящейся, дышащей тенью.

Кара стояла у окна и смотрела вслед зверю, пока он не исчез. Оконное стекло под пальцами было холодным. «Они все были правы, – подумала она. – Я ведьма». Ну что ж, теперь она хотя бы знает наверняка. Ведь она всю жизнь была проклятьем деревни, воплощением зла и страха.

Вся их ненависть была не случайна. В ней действительно таилась тьма.

«Я ведьма. Как и мама».

Кару начало трясти. Она закуталась в одеяло, но холод сидел у неё глубоко внутри, в самом сердце, и от него не помогли бы ни овчина, ни жаркие угли. Этот холод был частью её самой.

На следующее утро, когда Кара проснулась, она твёрдо знала, что надо делать. Уничтожить гримуар. Она всё рассчитала: когда и где развести огонь, и даже сколько дров ей понадобится. Но выйдя за порог, Кара задумалась, не слишком ли она торопится. В конце концов, это же единственное, что осталось ей от матери. Может быть, в книге скрываются и другие тайны, ответы на другие вопросы…

И Кара обнаружила, что снова идёт к заброшенной ферме Томпсонов.

«Я Дитя Лона, я не хочу пользоваться магией, – думала она, – но, возможно, мне придётся это сделать, чтобы узнать всю правду. А ведь правда – это хорошо, правда – дело праведное! Не сам ли Тимоф Клэн сказал: «Правда есть пламя, озаряющее всё вокруг»? Он бы меня понял. Мне всего-то и нужно одно-единственное заклинание, чтобы знать: то, что произошло прошлой ночью, – не плод моего воображения. А потом я уничтожу книгу».

Кара спряталась в бурьян перед домом и положила перед собой на землю камушек. «Двигать предметы, не прикасаясь к ним. Это, кажется, одна из тех вещей, на которые должна быть способна ведьма». Кара уставилась на камушек. «Двигайся!» – мысленно приказала она. Это не подействовало. Тогда Кара достала из сумки гримуар и положила его к себе на колени. И снова мысленно приказала камню двигаться. Камень не послушался. Тогда Кара открыла гримуар на пустой странице, положила на неё ладонь и уставилась на камень.

– Двигайся! – воскликнула она.

Опять не вышло.

У Кары сердце упало: она осознала, что понятия не имеет, что же делать дальше.

Повелевать гра-даком она не собиралась – это само получилось. А целенаправленно творить заклинания – это совсем другое дело. Возможно ли это вообще?

«Должно быть возможно. Надо просто разобраться, как я это сделала в первый раз».

По крыше фермы пробежала жирная крыса. Она спряталась в водосточный жёлоб, но голову высунула наружу. Розовые глазки смотрели с любопытством.

Кара взяла камень в руку и снова попыталась его заклясть. Не получилось. «Наверно, он слишком большой…» Она попробовала взять камушек поменьше, потом ещё поменьше и наконец дошла до совсем крохотной галечки.

– Двигайся! – воскликнула она. – Ну пожалуйста!

Каре показалось, что галька шевельнулась – так, чуть-чуть. Потом она поняла, что это она сама дрожит – от разочарования. Глупости какие-то! Что толку обладать могуществом, если не умеешь им пользоваться?

«Но ведь ты же и не собиралась им пользоваться. Ты хотела уничтожить книгу».

Ну да, конечно, хотела. Но если уж Кара за что-нибудь бралась, будь то работа по дому или переписывание отрывков на грифельной доске, она доводила дело до конца. Если она способна управлять зверем из Чащобы, уж наверно, она должна суметь переместить какой-то дурацкий камушек! Она предполагала, что это будет несложно, и когда оказалось, что ей это не под силу, Кара пришла в ярость.

И тут её осенило. Вот и ответ!

Ярость!

Когда она творила первое в своей жизни заклинание, она была в ярости. И ещё в страхе и в отчаянии. Гра-дак собирался убить её друга, и она никак не могла это предотвратить. Магия заклинания возникает благодаря сильным чувствам.

Это выглядело разумным. Всё дело в чувствах.

Кара снова посмотрела на камушек. Подумала обо всех людях, которые обижали её много-много лет подряд. О фен-де. О Грейс. Она вспомнила свою мать и будущее, которое её ожидало. И всё это и многое другое она вложила в одно-единственное слово.

– Двигайся! – воскликнула она и вскинула руки в воздух.

На гальку это представление никак не повлияло – она осталась лежать где лежала.

– А-а-а-а!!! – Кара изо всех сил запустила этой галькой в сторону заброшенного дома. Галька угодила в одно из оставшихся целыми окон, но она была недостаточно большой, чтобы разбить стекло, поэтому просто отскочила, жалобно дзинькнув.

Сверху за Карой по-прежнему наблюдала крыса – вроде как даже насмешливо.

– А ну, отвернись немедленно! – заорала Кара.

Крыса замерла, как будто попав в луч света. Медленно, словно марионетка на верёвочке, развернулась на задних лапках и уставилась в противоположную сторону.

И осталась стоять так. Не двигаясь.

– Эй! – окликнула Кара. Потом похлопала в ладоши. – Эй!

Крыса слегка вздрогнула, но с места не двинулась.

«Она не может двигаться, – подумала Кара. – Пока я не разрешу».

Девочка раскрыла гримуар. На второй странице появилась великолепная иллюстрация с крысой, составленная из слов, которые понадобятся Каре, чтобы заворожить её снова. Она сравнила находящийся перед ней рисунок с крысой на крыше. Как ни странно, детали не совпадали. Крыса на картинке выглядела более тощей и свирепой. Совсем не такой, как то жалкое существо.

– Это изображение не только той крысы, – сказала Кара. – Это любая крыса. Все крысы вообще.

Интересно, сколько времени её маленькая приятельница сможет оставатся там, на крыше? Спадёт ли заклятие, когда Кара уйдёт? Или, если вернуться сюда через две недели, на крыше на том же месте останется крохотная кучка костей?

«А почему бы не попробовать?»

Искушение было велико. В конце концов, ведь это всего лишь крыса. Любой фермер пришиб бы её на месте. Кара, можно сказать, окажет услугу деревне…

Но когда Кара представила, как должна себя чувствовать ни в чём не повинная тварь – будто пленница в собственном теле, – ей сделалось дурно от самой мысли, что она могла хотеть с ней так поступить.

– Беги, – сказала она. – Я тебя отпускаю.

Крыса кинулась на другой конец крыши и в несколько секунд исчезла.

«Что бы я ни делала, сдвинуть с места камень мне так и не удалось, – подумала Кара. – Я могу только повелевать животными. Это мой дар».