Владимир Мисечко - Ледяной меч [СИ]

— Всё? — поинтересовался Феофан, не отпуская его руки.

Казначей, что-то нечленораздельно пробормотал, махая головой и выпрямился.

— Отпустите меня и дайте сесть, а то ноги не держат, — уже понятным языком произнёс Арчибальд.

— Ты опять не шлёпнешься? — поинтересовался Феофан. — Нам трудно поднимать твою тушу.

— Нет, — пробурчал казначею, ставя по шире ноги, чтобы удержать равновесие.

— Северус, принеси таз с водой, пускай умоется.

Садовник, отпуская руку казначея, поковылял за водой. Феофан, подвёл шатающего Арчибальда к креслу и усадил его.

— Полегчало или нет? — посмотрел он на сморщенное лицо казначея.

— Немного, — пробурчал толстяк, держась руками за голову.

— Сейчас умоешься и выпьешь отвару, тогда станет лучше.

— Не надо никакого отвару, дайте лучше вина и всё.

— Нет, надо Арчибальд, он поможет тебе восстановить силы и прийти в себя. Северус готовит его на травах, он у него ещё и ни таких поднимал и ставил на ноги.

Умывшись и немного приведя себя в порядок, казначей вновь уселся в кресло и трясущимися руками схватил принесённую садовником кружку с дурно пахнущей жидкостью.

— Что, это за дерьмо, ты мне приволок? — отворачиваясь от кружки, произнёс казначей.

— Пей, не морщись, тебе же лучше будет! — рявкнул на него Феофан и, улыбнувшись, посмотрел на садовника.

Зажав одной рукой нос, чтоб ни так сильно шибало в нос, казначей приложился к кружке и глоток за глотком стал глотать вонючее пойло.

Отпив примерно половину кружки, он хотел поставить её, но Феофан не дал ему этого сделать.

— Пей всё! — рявкнул старик. — Тогда не будет нужного эффекта, в твоём воскрешении.

Дождавшись, когда королевский казначей, превозмогая спазмы в животе и попытки выплюнуть противно пахнущее лекарство, допьёт его до конца, садовник забрал у него пустую кружку и вынес в другую комнату, при этом держа её на вытянутой руке.

Проводив взглядом садовника, Феофан произнёс:

— Посиди тихонько пару минут, сейчас всё, как рукой снимет, и ты придёшь в норму.

— Я и так нормальный, — пробурчал Арчибальд, прикрывая рот рукой, чтобы отвар не вышел наружу.

После пяти минут, Арчибальд и правда почувствовал облегчение в своём организме. Желудок перестал урчать, а голова больше не болела.

— Что, это было за лекарство? — посмотрев на вернувшегося садовника, спросил казначей.

— Тебе этого лучше не знать, — ответил тот и, посмотрев на Феофана, улыбнулся.

— Никаких последствий после этого напитка не будет? — вновь поинтересовался толстяк, переводя взгляд с одного старика на другого. Но те промолчали, отвернувшись.

— Что молчите? — крикнул на них казначей. — Я задал вам вопрос.

— Не бойся, ничего с тобой не случиться! — бросил Северус.

— Тогда прощаю! — промолвил Арчибальд и вновь зажал рукой рот.

Через пару минут Феофан, посмотрев на сидевшего казначея и спросил:

— Ну и где ты так нажрался?

— Я, то есть не я, нашёл Оливиуса. — не отвечая на вопрос мага, произнёс толстяк.

— Что? — удивлённо посмотрел на него Феофан, не ожидая такого ответа.

— Я нашёл мага Оливиуса. — повторил казначей.

— Где он? — прищурившись, спросил старик с крысиной мордочкой.

— Его больше нет с нами.

— А конкретней?

— Маг Оливиус мёртв. Его нашёл мой человек в одном незаметном домике на окраине города, — вымолвил Арчибальд и вновь замолчал.

— Ты, что замолчал? — посмотрел на него Феофан. — Что там дальше?

— Ничего. Взяв у моего человека адрес, я пошёл к магу, пытаясь с ним поговорить и расспросить, почему он скрывается. Когда я вошёл в дом, то чуть не околел от увиденного там кошмара.

— Что за кошмар? — проронил Феофан, не спуская глаз с толстяка.

Переведя свой затуманенный взгляд с одного старика на другого, которые внимательно смотрели на него, Арчибальд, вздохнув, продолжил:

— Зайдя в тот дом, я сразу почувствовал, что там что-то не ладное. Вещи были разбросаны, словно там, что-то искали или сделали вид, чтобы так подумали, когда найдут мага. Вся мебель была разбита вдребезги и навалена в углу, а за ней я увидел…

— Что, ты там увидел? — перебил его Феофан.

— Растерзанное тело Оливиуса! — произнёс казначей. — Руки, ноги и голова мага были оторваны.

— Откуда ты взял, что это маг Оливиус, а ни кто-то другой? — вновь поинтересовался маг.

— Недалеко от обезображенного тела, лежала голова мага с выпученными от страха глазами. Увидев её, я больше ничего там смотреть не стал, а выскочил из дома и куда-то побежал.

— Правильно сделал, что ничего там не трогал. Что было дальше? — посмотрел на обливающего потом (действовал отвар садовника на организм казначея) Арчибальда Феофан.

— Дальше ничего не помню, полный провал, — ответил на вопрос старика толстяк. — Очнулся я только здесь, когда вы меня пытались привести в чувства. Послушай Феофан, что мне сказать по этому поводу королеве? — посмотрев на старика, спросил Арчибальд.

— Это твои проблему казначей. Ты его нашёл, тебе об этом и докладывать, — поднялся Феофан. — Ладно, я пойду, у меня ещё есть дела, а ты, немного посиди здесь и ступай к королеве с докладом. — Северус, — повернулся он к садовнику. — Проследи за ним, чтобы всё было хорошо и не давай ему вина, как бы он не умолял тебя.

Через пару минут, Феофан покинул домик садовника и, пройдя по дорожке, скрылся в глубине королевского сада.

Посмотрев по сторонам, проверяя, не наблюдает ли кто за ним, старик переодел кольцо с голубым камнем и испарился, словно дождевая вода из лужи во время сильной жары.

Выпроводив Арчибальда, после нудного с ним разговора, Виктория забралась с ногами в кресло (как это она делала в детстве, когда ещё был жив король Филипп) и задремала, сжавшись в комочек. Но не прошло и четырёх часов, как в дверь постучали и стражник доложил, что пришёл королевский казначей и срочно хочет с ней поговорить.

— Впустите и скажите, чтобы нам принесли вина, — строгим властным голосом произнесла королева. А про себя подумала: "Какого чёрта опять припёрся этот жирный боров, наверно вновь будет ныть о своей бедной жизни и клянчить на неё золото. Как он меня уже достал со своими проблемами и нытьём.

Но не успел стражник покинуть королевские покои, как влетел Арчибальд, поплотнее прикрывая за собой дверь, чтобы их не подслушивали.

— Ну, чего тебе ещё надо? — строго посмотрела на казначея королева.

— Я всё выяснил, — топчась на месте, произнёс толстяк.

— Что ты выяснил? — ещё ничего не понимая, спросила Виктория. — Да не стой ты там столбом, а подойди ближе и расскажи.

Арчибальд засеменил своими маленькими ножками и подошёл к креслу, в котором вальяжно, закинув нога на ногу, сидела рыжая девица. Делая вид, что ей всё равно, кто перед ней, королевский казначей, заграничный посол или служанка, она, как бы невзначай кинула взгляд на помятого Арчибальда.