Эмили Болд - Вечный [litres]

Я была так раздражена! Не осталось слов, которые могли бы описать, как мне было досадно вот уже больше недели разъезжать по Шотландии на лошади и без нее, на телеге или пешком, не приближаясь ни на шаг к своей цели. Постепенно я стала думать о том, что лучше бы я никогда не покидала своей уютной квартиры и никогда не находила картины и записи в церковном реестре. Я желала вернуться в объятия Пейтона!

Если то, о чем говорила Натайра, правда – что я ничего не могу изменить в отношении проклятия, – то я совершенно напрасно взвалила на себя все тяготы и опасности. Но ведь однажды я уже разрушила проклятие! Эта женщина и этот хаос путешествий во времени все еще сводили меня с ума. И хотя я не доверяла ей ни на йоту, теперь мне пришлось положиться на нее! О, я ненавидела свое положение и в очередной раз проклинала свою импульсивность, которая привела меня на кладбище, а значит, к Аласдеру и всей этой чертовщине.

Я все еще не могла поверить, что на самом деле последовала за своим врагом – женщиной, причинившей столько зла, – через половину Шотландии. Не совсем добровольно, но какое это имело значение?

Мы едва обменялись парой слов с тех пор, как покинули брох. Все уже было сказано. Своей кровью она дала мне клятву убить меня, если я не сделаю того, о чем она просила. Значит, выбора у меня не оставалось.

Но как бы я ни ненавидела ее, мне все же хотелось наконец куда-нибудь приехать.

Во время нашего последнего привала мы узнали, что завтра на рыночной площади Дункансбурга состоится суд. С тех пор Натайра гнала лошадей на пределе их возможностей, так как планировала добраться до города еще до наступления ночи. К сожалению, ночь уже опустилась, и мы с трудом продвигались вперед в голубоватых сумерках.

– Seas , – прошептала она и подняла руку, чтобы я остановилась. Натайра приложила палец к губам и прислушалась. Теперь и я смогла что-то услышать. Голоса.

Она соскользнула с седла и знаком показала мне последовать за ней, прежде чем увести свою лошадь с дороги в кусты.

– Что случилось? – тихо спросила я и поспешила за ней.

– Мужчины. Они, скорее всего, разбили неподалеку свой лагерь. Разве ты не чувствуешь запах костра?

Я принюхалась и действительно почуяла запах дыма, а вместе с ним многообещающий аромат лука и сала.

– Ты их боишься? – удивилась я, но последовала за ней все глубже и глубже сквозь деревья.

Ее смех был приглушен, но тем не менее отчетливо слышен.

– Я бессмертна, хорошо вооружена… – девушка вытащила свой меч из кожаных ножен на спине, – и никогда не уступаю мужчинам в битве. Ты не подумала, что я избегаю конфликта только из-за заботы о тебе?

Удивительно. При всем желании я не могла представить, что она заботится о моей безопасности. Возможно, она с радостью отдала бы меня первому встретившемуся разбойнику, если бы не нуждалась во мне для своих целей. Ну, значит, со мной будет все в порядке. Как можно тише пришпорив лошадь, я побрела за ней сквозь густой лес.

– Куда ты нас ведешь? – спросила я, потому что кустарник становился все более непроходимым.

– Перед нами протекает река, разделяющая Дункансбург. Мы можем следовать по этой стороне реки или пересечь ее и войти в город с запада.

– Пересечь ее?

– Я знаю одно место совсем неподалеку, там река не слишком широкая и течение достаточно спокойное, чтобы благополучно переправиться.

Аласдер смыл пыль с тела и с волос. Нежное течение обволакивало его, и он почувствовал холод, проникающий прямо под кожу. С удивлением мужчина почувствовал неожиданное покалывание и отдался этому чувству. Это настолько отвлекло его, что он не сразу заметил звуки, раздавшиеся совсем рядом.

Кто-то пробирался сквозь кусты.

Кто-то, не прилагающий больших усилий, чтобы остаться незамеченным, отметил Аласдер, и шорох в кустах стал громче. Тихо нырнув в воду, он проплыл несколько метров до берега, где оставил свое оружие.

Капли сверкали на его теле и стекали с его волос по спине, когда он укрылся за одной из скал.

В лунном свете такой воин, как он, безошибочно определил блеск стали, поэтому Аласдер напряг все мышцы для атаки.

Когда густые листья зашевелились и вражеский меч всего на расстоянии вытянутой руки от него разделил кусты для незваного гостя, он был готов.

Я боролась с поводьями, зацепившимися за ветку, и размышляла, не обвинил ли меня викарий в воровстве лошади после того, как я не вернула животное, как обещала ему. В сущности, лошадь похитили, как и меня!

Я извинительно погладила ее по загривку, как вдруг разразился хаос.

Натайра выругалась и исчезла из моего поля зрения, ее лошадь поднялась на задние ноги, и зазвенело оружие.

Черт! Я пригнулась, но лошадь, к сожалению, не шелохнулась. Пока черная кобыла Натайры беспокойно скребла копытом, я осмелела и схватилась за ее поводья. При этом я бросила взгляд сквозь листву.

Черт возьми!

То, что я увидела, заставило меня забыть о своей осторожности, и я невольно сделала шаг вперед, чтобы лучше разглядеть.

В воде, залитой лунным светом, по колено стоял человек – голый, а волосы свободно спадали ему на плечи. С холодной сталью в руках Аласдер Бьюкенен играючи парировал жесткие удары Натайры.

Аласдер схватил меч своего противника, все еще прятавшегося в кустах, и швырнул его в реку, прежде чем прыгнуть с поднятым вверх мечом.

Он дернул совершенно удивленного человека за воротник и застыл.

– Натайра? – спросил мужчина, сомневаясь, находится ли он в здравом уме.

Замешательство стоило ему потери контроля над черноволосой красавицей, которая уже поднимала свое оружие для боя.

– Смотри! – выдохнула она, убирая влажные пряди с лица свободной рукой. – Какой сюрприз. – Ее глаза скользнули по его телу, и она улыбнулась. – Хороший вечер для того, чтобы помериться силами, ты так не думаешь? – крикнула она и продолжила атаковать.

Аласдер поднял руку как раз вовремя, чтобы отразить ее атаку, и сделал шаг назад. Несмотря на то что мокрое платье Натайры тяжело прилипало к телу, она была серьезным противником даже в тренировочном бою. По крайней мере, для любого другого воина, но не для него.

Речная галька была скользкой, а вода за ним становилась все глубже, поэтому при ее следующем ударе он повернул в сторону и поставил ее в более неблагоприятное положение.

– Могу ответить только этим, дорогая, – насмешливо сказал он.

– Назови меня еще раз дорогой, и тогда я тебя разоружу, – пригрозила Натайра, и ее удары стали более агрессивными. Она подняла свое платье до бедер, чтобы свободнее двигаться, и продолжила наступать на него.

Аласдер громко рассмеялся. Вода разлетелась брызгами, когда он увернулся от ее клинка. Девушка представляла собой великолепное зрелище. Мокрая ткань была как вторая кожа, прорисовывая каждую деталь ее тела. Чувства, которые он не мог себе объяснить, всколыхнулись в нем.