Виталий Невзоров - Эпоха переселения душ

— Вот как! И где только он силу взял! Здесь не Кердана, из астрала не много вытянешь, да и слишком больно колдовать–то тут.

— Его в Москве попытался перехватить мой агент, но не успел. Однако, он рассказал, что захваченный сотрудниками КГБ, сидя в их подвалах, архимаг оперировал колоссальными потоками энергии. Он уверяет, что в жизни никогда не видел столь мощной волошбы.

— Это всё?

— Если бы! Нет, есть ещё новости. Убитая Лайла де Льеро тоже здесь!

— Она что тоже такая крутая? — глаза у князя поползли на лоб.

— Не знаю, похоже, что нет, во всяком случае, до сих пор она оперировала энергиями вполне сопоставимыми с силой среднего фионского мага.

— Её кто–то искал? Вы проверяли астрал? Мне интересно, Витольд знает? Его заклятия мы перехватить не сможем, но легко можно определить ищет ли кто–то Лайлу.

— Я уже думал об этом: нет, её никто не искал. Она искала и нашла какого–то местного, понятия не имею кто он, но не керданец, это точно. И не из местных магов.

— Её надо захватить. Желательно потише. Она будет нашей уздой на Витольда, если он сунется в наши планы. Лучше конечно, чтобы он вообще занимался своими делами и в наши не вмешивался, но этот маг слишком непредсказуем. Потому, я тебе поручаю самому немедленно разработать и лично возглавить операцию. Учти, от её успеха может зависеть всё: если мы сможем заставить работать на нас де Льеро, то успех будет наполовину уже в наших руках, — его сиятельство на мгновение задумался, — а мне надо на Кердану. Уж и не знаю, как мне дальше договариваться и с кем, но надо что–то делать…

— Ваше сиятельство, а зачем надо вообще было с этим заводиться?

— Нам всем надо возвращаться на Кердану.

— Зачем? Нам и тут неплохо…

— А ты все эти восемь столетий здесь, что скажешь о своих магических способностях?

— Они несколько уменьшились, конечно, но мы же компенсируем их ритуалами…

— То–то! Мои расчёты показали, что регресс магических способностей будет резко ускоряться по экспоненте, и произойдёт это очень скоро. Без подпитки керданского астрала мы долго не протянем, через десяток–два лет мы превратимся в самых обычных людей, а ещё лет через тридцать мы не сможем провести наш некромансерский ритуал и погибнем. Уже сейчас для меня трансгрессировать на Ульму, где мы так хорошо обосновались, становится значительной проблемой. Именно поэтому я заставил вас перебраться на Землю, до окончания операции, ведь тебе известно, что с Ульмы нельзя трансгрессировать на Кердану непосредственно.

— А мы участим ритуалы!

— Да? Ты ещё не догадываешься, что мы пока живы только потому, что ритуалов так мало, что тот же Ярох пока на нас не обращает внимания. Ты их участи, и не только Ярох, но и Маркус и ещё десяток богов великих и не очень откроют сезон охоты на нас, и на Земле и на Ульме! У тебя есть, что им противопоставить?

— Да у Яроха труха из задницы сыпется, а Маркус, как был лопухом, так и остался…

— Я бы на твоём месте на это сильно не надеялся! Труха может и сыпется, но если надо, у него найдётся энергии побольше, чем у нас всех вместе взятых, а то, что Маркус лопух, то тоже не переживай, как только они на нас окрысятся, то сразу найдутся доброжелатели, которые всё Маркусу растолкуют и куда бить покажут.

— Очень мрачную картину, вы нам, князь, обрисовали!

— А я вам не добрая фея, на ночь сказки рассказывать! Я говорю, как оно есть… Я бы тоже сидел с удовольствием хоть на Земле, хоть на Ульме! А вместо этого я этот ребус уже десять лет решаю, и больше медлить нельзя. Только всё пошло наперекосяк, из–за этой идиотской фионской магической семейки, будь они прокляты.

— Если вам так нужен разлад среди фионских магов, то может Ториса натравить?

— Хватит, натравливали одного мага уже! Результат превзошёл все ожидания. Как ты себе представляешь: «натравить Ториса»? Я, между прочим, с ним лично был знаком! И знаю его как облупленного, эту осторожную лису выманить из норы невозможно. Это тебе не Витольд, готовый бежать за всем, что может показаться ему интересным. Торис, если вляпается во что–то, будет лет десять решать и просчитывать, как ему быть. Да и остальные архимаги могли толком не знать или недооценивать Витольда, но Ториса они все прекрасно знают, и связываться с ним будут только те, кто хочет совершить самоубийство.

В сильно прокуренном кабинете, в поздний час сидел полковник очень специальной службы и майор той же самой не менее специальной службы. Они были приятелями и любили задержаться на работе, чтобы в тиши кабинета скушать поллитры коньячка и в отсутствии жён потрепаться обо всём покуривая сигареты.

— Петрович, знаешь какой новый анекдот появился в городе?

— Давай, рассказывай, тебе ж агенты носят их кипами, можно издавать уже, типа для служебного пользования.

— А! Начальство не поймёт публикацию, — ухмыльнулся майор, — вопрос: «Какое здание самое высокое в Харькове?», ответ: «Наше с тобой, потому что до Бога близко!»

Полковник усмехнулся:

— А я уж думал, ослабела народная фантазия, последнее время кроме как про генсека и его отношения к выпивке вообще ничего не услышишь.

Внезапно в закрытом кабинете возникло дуновение ветерка, и сигаретный дым полностью улетучился. Оба особиста повернулись в сторону двери, чтобы посмотреть, откуда ветер. Дверь была закрыта. Повернувшись обратно, они застыли от неожиданности: в кресле сидел высокий чернявый мужчина лет тридцати самого рокерского вида: в чёрной коже с обилием железных цепей и пряжек, с двумя серьгами в ухе, цветной татуировкой на руке и тщательно выбритым серпом и молотом на коротком ёжике черепа.

Такой тип если и мог появиться в областном управлении КГБ, то только в наручниках и в комнате для допроса в подвале, но никак не в следственно–аналитическом отделе, сам, среди ночи и без всякого сопровождения. Сюда, даже сотрудники КГБ, далеко не все имели доступ.

— Ты кто такой, и как сюда попал? — полковник наливался гневом, — я <���б…> всех дежурных на проходной под трибунал пущу!

— Виктор Дмитриевич, они не виноваты, они не могли ничего сделать! — молвил незнакомец.

— Я сейчас это выясню! А ну, Паша, беги в дежурную и наряд сюда! — сам полковник схватил телефонную трубку.

Надо признать, что оба действия не возымели успеха. Трубка внезапно стала жидкой, и разлилась чёрной кляксой на служебные бумаги, а майор с разгону въехал в невидимую преграду в проёме двери, и теперь потирал быстро синеющую шишку на лбу. Оба военных повернулись к незнакомцу: тот продолжал сидеть, с интересом наблюдая за суетой.

— Ещё раз спрашиваю, ты кто такой! Ты хоть понимаешь, с кем ты в шутки играешь, и что с тобой будет?