Ирина Матлак - Десятая жизнь [litres]

Выдержав паузу, Лафотьер неожиданно подошел ко мне и, глядя в глаза, задумчиво произнес:

– Порой я забываю, кто ты. Иногда мне, как сейчас, кажется, что ты – перворожденная безобидная ликой, не способная никого обидеть. Акира была способна на все, а что скрывается в твоей душе, Маргарита? – Не знаю, почему не воспротивилась, когда он вдруг приподнял меня за подбородок, делая наш зрительный контакт еще глубже. И почему при звуках моего имени сердце пропустило удар, не знаю тоже. – Ты ужасно сумасбродная, наглая, хитрая и изворотливая особа, которая выведет из себя даже святого. Но… нет. Я не думаю, что ты могла кого-то убить. Даже будучи кошкой.

Услышать от него такое я никак не ожидала. Вся эта ситуация, его слова и взгляд казались донельзя странными и нереальными и добавляли еще больше смятения в мои и без того сумбурные эмоции. По каким-то необъяснимым причинам неверие Лафотьера в мою причастность к убийству обрадовало и побудило воспрянуть духом. Вот, казалось бы, какая разница, что он обо мне думает?

– Спасибо на добром слове, – глядя в сторону, негромко проговорила я, просто чтобы заполнить повисшее молчание. – Но твое мнение вряд ли заставит зерров изменить ко мне отношение.

– Их и не нужно заставлять, – возразил Лафотьер. – Мы всего лишь дождемся результатов экспертиз. Если ты не причастна, остаточная магия будет принадлежать кому-то другому. Пара дней – и все встанет на свои места.

– Эту пару дней, полагаю, мне придется сидеть взаперти? – как можно более спокойно спросила я.

Хвост так и завертелся от растекшегося по венам недовольства.

– Нет, почему же? – удивил темный маг. – Напротив, ты будешь выходить на улицу, мозолить глаза порядочным горожанам и как можно больше находиться на виду. Станешь прятаться – подозрения относительно тебя укрепятся.

– И это повредит твоей драгоценной репутации? – не без ехидства бросила я, тщательно скрывая то, что творилось внутри.

– Порой мы прекрасно друг друга понимаем.

Угадать, что скрывалось за тоном, каким это было произнесено, мне так и не удалось.

Первое, что я сделала после окончания нашего разговора, – приняла ванну, любезно подготовленную Крикко. И в данном случае мне было абсолютно плевать на его полумертвость, на то, что тоненькие облезлые руки взбивали мне пену и добавляли в воду масла. Какое все это имело значение, если я наконец-то могла по-человечески вымыться? Не холодной колодезной водой, не морской и соленой, не в общественной бане, а в ванной !

Даже моя нелюбовь к долгим водным процедурам отошла на второй план. Кошка временно отступила в недра сознания, уступив место типичной девушке, которая жаждет понежиться в нежной и ароматной пенке, аки утопающее в сливках пирожное. Правда, долго я ванну все равно не принимала – минут через десять водные процедуры захотелось прекратить.

Вторым моим действием стала стирка платья. Примерно в середине сего процесса в ванную поскребся Крикко, осведомившийся, не требуется ли мне мелкий, но полезный накопитель, который можно использовать для быстрой сушки. Мне, разумеется, таковой требовался, и штукой он оказался убойной! Буквально через несколько минут передо мной висело не только чистое, но и абсолютно сухое платье. После чего я использовала тот же артефакт в роли фена и высушила волосы. Что было очень кстати, поскольку возиться с такой длиннющей шевелюрой – морока еще та!

Ну а пунктом номер три в моей программе стал обед, во время которого я съела столько всего, что Крикко всерьез засомневался, сумею ли я выйти из-за стола. Сказывалось и недавнее обращение, и вызванный последними событиями стресс.

– Госпожа Маргарита, вы не переживайте, – попытался успокоить меня Крикко, со смесью изумления и восхищения наблюдая за тем, как я расправляюсь с четвертой по счету тарелкой ухи. – Скоро этим сплетникам еще стыдно станет, что ваше доброе имя очернить пытались!

Я только негромко хмыкнула – уж каким-каким, а «добрым» мое имя в Морегорье точно не назовешь.

– Нужно с мопедом разобраться, – принялась я размышлять вслух. – И с фотоаппаратом, и… вот черт! Я же на сегодня с Мартой о фотосессии договаривалась!

К счастью, время в запасе еще имелось и можно было не спешить. Взяться за любимое дело хотелось просто до невозможности – если что и способно отвлечь меня от разрастающихся проблем, то это фотография.

– Правильно, прогуляйтесь, развейтесь, – согласился Крикко. – Вон и сопровождающий ваш уже прибыл, под окнами расхаживает.

– Сопровождающий? – недоуменно переспросила я.

– Феорд пожаловал, – охотно осведомил меня дворецкий. – По распоряжению хозяина.

– Федька?! – машинально воскликнула я и, тут же успокоившись, уточнила: – Кстати, где этот «сопровождающий» все последнее время пропадал?

– Так по распоряжению хозяина же отсутствовал, – повторился Крикко, который сегодня был особенно разговорчив. – Как хозяин сказал, что хочет видимость вашего одиночества создать, дабы злоумышленник себя проявил, так зерры за вами тайно и приглядывают, а Феорда временно от вас отлучили.

Я даже про суп забыла от таких новостей.

– Что значит «видимость одиночества создать»? – переспросила, опустив полную ложку обратно в тарелку. – А со мной посоветоваться? А предупредить? Ну, Лафотьер!

Поняв, что сболтнул лишнее, Крикко на несколько мгновений стушевался и поспешил добавить:

– Так все ради вас, госпожа Маргарита. Хозяин ведь денно и нощно расследованием своим занят, не спит совсем. Все недоброжелателя вашего вычислить пытается. Вот и сейчас свою экспертизу провести решил, в управление зерров поехал… с убитой пообщаться хочет.

Если при упоминании о лично проводимом Лафотьером расследовании мое кошачье сердце не выдержало и дрогнуло, то последние слова заставили его замереть.

– В каком смысле пообщаться? – спросила, уже зная ответ и не веря в его реальность.

– Обычным темно-маговским способом, – как ни в чем не бывало ответил дворецкий. – Пока еще много времени не прошло, хозяин магией своей воспользуется и узнает у убитой лично, кто ее, собственно, убил. Такое даже самые сильные темные маги часто проворачивать не могут, уж больно сил много этот ритуал требует.

Да-а, вот так дела… Хотя чему я удивляюсь? Мне об этом, на минуточку, нежить рассказывает!

Пожалев бедного, мающегося без дела Федьку, я поднялась из-за стола, собираясь составить ему компанию. Мелькнула мысль, что было бы неплохо поприсутствовать при разговоре Лафотьера с… убитой, но тащиться в участок зерров не хотелось.

Раздумывая над тем, стоит ли соваться в осиное гнездо или лучше перевести дух и преспокойно заняться фотографией, я почти добрела до выхода, когда перед глазами внезапно возникла темная пелена. Тело напряглось, голова сделалась тяжелой, и показалось, что я нырнула в ледяную прорубь.