Энди Шеферд - Мальчик, который выращивал драконов [litres]

– Вот же несчастный, – говорит он, – уверен, сегодня его день рожденья, а никто не вспомнил.

А по-моему, некоторые люди просто такие и есть. В смысле – грубые. Что со Злобом не так, раз он тычет в меня костлявым пальцем? Будто я приближался к его дурацкому саду.

Я не сомневался, что и вандалов не было – уж точно не таких, каких он представлял. Потому что я видел то, чего не видел Злоб.

Под драконьим деревом лежали фрукты. Кожура на них лопнула, на грязной земле виднелись кусочки мякоти. Я сосчитал их. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Шесть лопнувших фруктов.

Значит, шесть крошечных драконов вылупились и летают на свободе? Если так, где они сейчас?

По пути домой я не вынимал руку из кармана. Мне нужно было чувствовать дракончика, просто чтобы не сомневаться, что он существует на самом деле. Ведь и так все вокруг говорят – у меня богатая фантазия, и они правы: я не просто летаю в облаках, я мечтаю в полном цвете и с фоновым звуком! Поэтому все случившееся может оказаться игрой воображения, правда?

Но я шел и чувствовал, как драконьи коготки нежно царапают мне руку. Он свернулся калачиком у меня на ладони, обвив хвост вокруг моего запястья. И я знал, что это происходит не в мечтах. Все по-настоящему.

Я смотрел на облака, представляя, как дракон летит по небу, взрослый, большой. Взлетает в синеву, выпуская струи пламени изо рта, а я сижу у него на спине… Горячее дыхание грело руку в кармане, и с каждым крошечным выдохом мечта о полете становилась все яснее.

Добравшись до дому, я пришел к мысли, что осуществления мечты о полете придется подождать. Ведь, надо признать, мой дракон размером с воробья. А на воробье далеко не улетишь. Что до языков пламени, по большей части дракончик полыхал только искорками. И то, в основном, из-за чихания. У него либо простуда, либо аллергия на все вокруг!

Пока я поднимался по лестнице, маленький дракон высунул голову из кармана и чихнул в стомиллионный раз. Прикрыв руку концом рукава, я поймал сверкающую искру, не дав той прожечь ковер. Такими темпами я скоро стану асом в крикете – у меня будут самые быстрые рефлексы в школе.

Оказавшись в безопасности своей комнаты, я достал дракончика и посадил на стол. Тот запрыгал по поверхности, изучая лежащие рядом предметы. Я же задумался, как мне его назвать.

Красный? Ожог? Огонь?

Я позвал его всеми кличками.

Хорошими для дракона. Но все они подходили сверкающему созданию не идеально.

Не восхитившись ни одной, дракон взлетел к монстере и стал отрывать оставшиеся листья. Наевшись, он вспорхнул мне на плечо и обвил хвостом шею. Чешуя переливалась оранжевым, золотым, черным и рубиновым. Словно волна цвета все время прокатывалась, блестя, по его телу.

Блик. Я улыбнулся и произнес это вслух. Дракон поднял голову и посмотрел на меня.

Он снял хвост с моей шеи и ринулся в воздух, выпуская один за другим потоки сверкающих искр. В полете его чешуя вспыхивала под лучами солнца, светившего через окно спальни.

Я со смехом торопливо затушил каждую искру.

– Ну хорошо. Значит, Блик.

Каждый понедельник начинается с беганья, махания руками, визга и плача – это один из дней, когда мама работает в ветеринарной, и единственный день, когда папа работает не из дома. Поэтому мне добраться в школу, Конни в ясли, а родителям на работу – своего рода испытание. Для них точно. Я обычно торчу в своей комнате, стараясь не выходить до самого завтрака.

Так было до Блика. В мой первый после появления крошки-дракона школьный день я паниковал сильнее, чем мама с папой вместе взятые.

Сперва мне пришлось заняться как-патрулем. Я уже понял, что лучше всего управиться с драконьими какашками помогает пара рукавиц и водяной пистолет. На случай, если они высохли и готовы сдетонировать. Я забрал себе одну из пластиковых лопаток Конни, которыми на прошлых каникулах она играла на пляже. Лопаткой оказалось удобно поднимать какашки и выбрасывать в туалет. Потом споласкиваешь лопатку в раковине – и худшее позади.

Затем надо было опустошить коробку с игрушками и застелить ее свежей бумагой и старым халатом. Я планировал оставить Блику недоеденную монстеру и бутылку воды. В первую ночь меня охватила истерия «я – владелец дракона», и я забыл, что ему надо пить. Вспомнил, только когда пошел в туалет и застал там дракончика готовым погрузиться носом в унитаз. К счастью, поймал его как раз вовремя. Меньше всего мне хотелось, чтобы дракон считал это своей поилкой.

Выходя из дома, я почти не сомневался: у Блика есть все, что нужно, чтобы одному провести день в моей комнате. Но, добравшись до школы, почувствовал тревогу: явно о чем-то забыл. Я стоял и ломал голову, когда ко мне подбежали Тед, Кэт и Кай.

– Привет, Томас. А ты знал, что ДНК человека на пятьдесят процентов совпадает с ДНК банана? – спросил Тед.

Я не знал.

– А еще они – растения, знаешь ли.

– Люди?

– Бананы! Растения, не фрукты.

Я и этого не знал. Не уверен, что кроме Теда кто-либо вообще знает такие вещи. Его голова просто полна фактами.

Теда я знаю еще с тех времен, когда мы были золотыми рыбками. То есть не настоящими рыбами, а размером с них. Наши мамы, узнав о своих беременностях, пошли на занятия, где рассказывают, что делать с детьми, – не знаю, чему они там научились, но, по-моему, чему-то, связанному с ламами. Там они (а значит, и мы с Тедом) и познакомились, – правда, мы были зажаты внутрь мам, и это немного ограничивало время наших первых игр. Ожидалось даже, что мы родимся в один день – вот было бы круто, ведь тогда день рождения мы бы отмечали вместе, – но Тед взял и рванул на выход раньше, потому и провел две недели без лучшего друга – так ему и надо.

Кэт и Кая мы встретили в первый школьный день. Они близнецы. Кажется, они любят друг друга, как мы с Конни. Это

не мешает им все время ругаться, но стоит знать: если дело дойдет до драки – тронешь одного – другой вмешается.

Мы стали четверкой – словно так было всегда.

– Ты в порядке, Томас? – спросила Кэт. – Откуда у тебя эти царапины?