Павел Блинников - Ужасные монстры

Но сегодня некогда Краю наслаждаться красотой и мерзостью Храма Тьмы. Он уже позвонил, и люди в черных балахонах ждут его. Всего трое, рядом с ними на коленях закованный по рукам и ногам смерд. Вполне здоровый и красивый парнишка, видимо, работал тут в Храме на подхвате. Настоящие люди любят, чтобы их, таких красивых, окружали и красивые слуги.

— Вперед! — приказал Край людям в балахонах. Те живо исполнили приказ — схватили парня и потащили в комнату позади.

— Что вы делаете?! — вопросил смерд и тут же получил удар по голове.

— Не переусердствуй! — бросил Край — Нам не надо, чтобы он потерял сознание.

Мужчина в балахоне кивнул. Парень притих, по синякам видно, не раз и не два его уже приструнили подобным образом. Они подошли к черной дубовой двери. На ней символы Царя Царей. Вверху, ровно посредине, Всевидящее Око в треугольнике глядит на них с презрением. А чуть ниже — театральные маски. Пара — черная и белая. И в самом низу клубком свернулся Дракон. Длинная-длинная шея, рваные крылья, хвост заканчивается скорпионьим жалом. Естественно, всё вырезано на дубе очень искусно. Он свернулся калачиком и, видимо, спит. И все три символа Царя Царей на фоне круглой, черной, весьма натуральной Луны. Дверь черная кроме одной детали — белой маски, что прячется за черной. Это напоминание Великому Роду Ям, что их жестокий бог для всех остальных — абсолютное Зло. А для настоящих людей — благо. Иногда.

В небольшой темной комнатушке круглый стол с ремнями для торса, рук и ног. С голого смерда быстренько сняли оковы и швырнули на стол. Очень профессиональные пальцы туго затянули ремни по рукам, ногам и торсу. Смерд снова попытался что-то сказать, но удар, от которого зубы полетели к стенке, заставил его умолкнуть. Край наблюдал за этим всем, опершись спиной на стеклянную стену. Комната круглая, стол ровно посредине. Рядом с Краем еще один столик — очень маленький и низкий. На нём две вещи: замшевая правая перчатка и золотая монета с тем же символом, что вращается сейчас над пирамидой — Луна, рассеченная змеиным зрачком. Когда парня привязали удовлетворительно крепко, Край приказал:

— Вон!

Слуги в балахонах бросились к выходу, последний почтительно поклонился и закрыл за собой дверь. В помещении только один светильник — самая настоящая лампада горит одиноким огоньком. От черных ониксовых стен отражаются причудливые блики. Парень на столе потеет, из рта течет кровавая пена.

— Позалуфта… — шепелявит он слезно. Слезы же текут по измазанным кровью щекам.

— Успокойся, — говорит Край властно. Его голос долетает до самой души несчастного, и тот исполняет приказ.

Край небрежно взял перчатку и натянул на правую кисть. Монета легла в ладонь, пальцы ловко поиграли ей. Край подошел к столу, к месту, где голова парня и положил монету тому на лоб.

— Што вы… — начал было парень, но как только холодный металл коснулся его лба, все мышцы самопроизвольно напряглись, а следом и расслабило.

— Приди, владыка, — прошептал Край.

Эта комната ровно в центе пирамиды, прямо над ним примерно в пятистах метрах вращаются оба ока — Великого Рода Ям и Царя Царей. Одно под другим. И ровно к центру тянется столб прозрачного стекла, а не черного оникса. В потолке есть как бы небольшое, смутное пятнышко, которое и толком не освещает, оно нужно для другого. Пятно света на потолке, куда глядел парень, вдруг с желтого окрасилось алым. И все, кто был снаружи ониксовой пирамиды, воззрели тревожный взгляд на искусственное небо над ними. Лампы, имитирующие Солнце, погасли. Зато алой звездой окрасила облака красная лампа. Царь Царей пришел к своим слугам.

Край не глядел на потолок, он определил явление своего божества по иным признакам. Во-первых, лицо парня больше не выказывает мучений. Напротив, он спокоен, будто не привязан к столу, а наоборот. На его лбе переливается золотая монета, глаза налиты кровью, усмешка криво растянула губы. Выражение невероятной пошлости застыло на лице. И, как дополнительный сигнализатор, у парня встал член. Взошел вверх, будто мачта на корабле.

— Давно не звал меня Верховный Правитель Земли, — сказал парень. То есть, конечно, Царь Царей его устами. — Всё больше я вынужден являться к нему на поклон и просить просьбы.

— Мы научились быть самостоятельные, мой повелитель, — сказал Край и поклонился.

— Как твой новый министр?

— Пытается сесть на наш трон.

— Мне всегда нравилось говорить с тобой. Ты никогда не врешь. Поэтому и состоялся наш союз. Зачем ты позвал меня?

— Мы желаем поговорить тобой о Рате, — сказал Край осторожно.

— Твой ублюдок, — теперь оба уголка губ растянулись в улыбке. — Я помню, как был в нём. Очень хороший мальчик. Он напоминает мне Йама, Край. Того самого, первого Йама. В нём великое количество страсти, энергии и силы. Он устремился к цели и идет к ней, как стрелок к Темной Башне.

— Он тоже хочет занять наше место, — сказал Край еще осторожнее. — У нас такое ощущение.

— Конечно, он хочет! — расхохотался Царь Царей. — Ведь он должен был быть на месте Рида. Он уже представлял власть, которая ему достанется. Он был полностью готов для перехода…

— И тогда родился Рид, — перебил Край. — Конечно, мы тут же переиграли, ведь в Риде наши силы увеличились бы, а в Рате — не факт. И мы тогда обратились к тебе, повелитель.

— Да, помню. Ты хотел, чтобы я стер ему лишние знания.

— Он уже действительно был полностью готов к переходу, — Край говорил с нажимом и волнением. — И нам пришлось открыть ему слишком много тайн. О том Рид тоже не будет знать до самого последнего мгновения. И мы попросили тебя, повелитель, проникнуть к нему в голову и стереть более не нужные и даже опасные для нас и его самого знания. И ты сказал, что сделал так. Прости, повелитель, за дерзкий вопрос: но сделал ли ты всё, как мы просили тебя? И могли ли эти знания вернуться к нему через года.

— У тебя есть повод подозревать нечто подобное? — казалось, Царь Царей впервые заинтересовался.

— У нас не просто есть повод, — ответил Край раздраженно. — Мы подозреваем даже, что он теперь знает гораздо больше, чем мы ему успели рассказать. Есть ли риск, что он вспомнил-таки?

— Риск есть всегда, — сказал Царь Царей резонно. — Ваш мозг недаром так привлекает меня. Он удивителен. В нём столько комнат для развлечений. Столько страхов, фобий, желаний. Столько воли к жизни. Я, возможно, убрал воспоминания из одних комнат, но они были в других.

— Значит, это возможно, — кивнул Край и умолк. А Царь Царей снова расхохотался от души.

— Но ведь не только это ты хотел меня спросить, Край. Есть еще одна вероятность того, как Рат узнал твою главную тайну. Ее мог поведать ему тот, кто тысячу лет назад рассказал ее Йаму.