Павел Блинников - Ужасные монстры

— Дотронулся, дотронулся! — расхохотался Царь Царей. — Неужели тебе трудно получить наслаждение, а, Миша? Меня всегда поражает это в вас! Вам даровано это потрясающее тело, эти нервы, этот мозг, но вы можете полжизни мучить себя, а под самый ее конец спохватиться, но дряхлое тело и дряхлые мозги не могут получить и десятой доли удовольствия. Вам дано тело и возможность наслаждаться им, но вы специально, во вред своим чувствам, становитесь аскетами или монахами. Тебе дан член, чтобы кончал как можно чаще, в любой возможности, но ты, глупышка, не пользуешься им.

— Член дан мужчине, чтобы делать детей, — буркнул Миша.

— Дурачок, какой же ты дурачок, — рассмеялись сразу все десять девиц. — Ты такой же ровно дурачок, как тот, которого ты летишь убивать. Если бы член был дан тебе, чтобы делать детей, он срабатывал бы десяток раз за всю твою жизнь, а так, как сейчас живут смерды, так и всего пару раз, да отвалился бы потом. Отсох или еще как-то…

— Я и собираюсь так им пользоваться…

— Вот я и про что, — похотливая усмешка буквально давила, Миша не выдержал глядеть в заплывающее лицо блондинки, но отводить взор было особо некуда — вокруг девушки с голой грудью и с такими же усмешками.

— Я, Миша, живу внутри людей и не только людей уже миллионы лет, — продолжил Царь Царей. — Я знаю всё про то, как вы устроены. Каждая клетка вашего тела, каждый паразит, живущий в вас, мне знакома каждая твоя метахондрия. И не только твоя, но всех видов, рас, бактерий и даже грибов — я был в этом всем, Мышонок! И могу тебе сказать, в чём смысл жалкой твоей жизни. Он полностью животного происхождения. Он не в том, чтобы ты кинул палку в любую из этих телок, и та родила бы тебе. Нет. Смысл рождения новых людей — это всего лишь форма их защиты. Ты помогаешь родить себе раба, который до какого-то времени, а, может, и на всю жизнь будет служить тебе и рожать других рабов. Чтобы в старости, когда ты не сможешь добывать себе еду или дать пизд*лей кому-нибудь, это сделали твои дети, внуки, правнуки. Чем больше ты нарожал себе слуг, тем легче жить тебе, легче жить всем вам, но, благодаря так называемой вами "любви", ты можешь контролировать всю эту ораву особей. Однако, если тебе не надо такое количество обслуги, если ты вполне справляешься один, ты можешь спокойно пройти жизнь без детей, и ничего для тебя не изменится. Ты просто не воспользуешься этим механизмом защиты, помощи и так далее, который дан вашему виду. Как если бы дикобраз не воспользовался бы своими иглами, как если бы лев в зоопарке не убил бы ни одной антилопы. Но член дан тебе вовсе не исключительно, чтобы ты делал им детей. Он дан тебе, чтобы ты получал удовольствие в любой момент, как для этого же дан женщине клитор. Не всегда ты можешь испить изысканное вино и откушать благородной пищи, не всегда под тобой будет роскошная женщина, но член и рука с тобой всегда. И твоему, прямо скажем, не очень-то умному мозгу от члена нужно, чтобы он доставлял тебе удовольствие. Жизнь вообще создана, чтобы получать удовольствие. Но самое естественное, самое легко достижимое удовольствие вы, люди, подчас отсекаете от себя. Позволь, я оближу тебе соски?

— Нет, — сказал Миша холодно, но одна из девиц все равно прижалась к нему теплой грудью и попыталась стянуть с него футболку. Но Миша взял ее за шею и сжал. Девушка захрипела, но улыбалась и всё равно пробовала поднять футболку.

— Убей ее! — сказала другая девушка прямо в его ухо. — Почувствуй, как она задыхается!

— Я убил слишком многих, — сказал Миша и отпустил шею.

— Хм, — хихикнула девушка возле ее уха, а потом резко, гораздо резче, чем обычно двигается человек, она сама схватила предыдущую девицу за шею и сдавила. Та сидела у Мышонка на коленях, поэтому тот, хочешь не хочешь, а глядел, как пунцовеет ее лицо, как легкие пытаются протолкнуть углекислый газ, но натыкаются на преграду.

— Отпусти ее, — прохрипел Мышонок.

— Я отпущу ее, если ты позволишь мне облизать твои соски, — сказал Царь Царей.

Повисло молчание, а душимая из пунцовой начала бледнеть.

— Хорошо, если ты ответишь на мои вопросы, — наконец сказал Миша. Тут же восемь из десяти девушек разбежались по салону, включая ту, которую душили и ударили, остались две наиболее симпатичные. Одна села рядом, другая опустилась на колени с другой стороны кресла. Четыре ладони схватили футболку с двух сторон и подняли. Миша вздохнул, но поднял руки, чтобы те могли снять футболку. Тут же его мощный торс принялись гладить, а два языка устремились к соскам.

— Какой ты красивый, — сказала третья девушка. Она встала на колени на сиденье впереди мишиного, сложила руки на спинке и уперла подбородок на них. Принялась разглядывать происходящее с таким видом, будто ей показывают кинокомедию, а не по факту прелюдию к порно.

Миша спокойно глядел в голубе глаза напротив и в очередной раз поражался этому сочетанию. Ему казалось, он понимает желание Ужасного Чудовища. Оно его сейчас хочет. Очень-очень хочет, но так, как это бывает с едой. В принципе, плевать на этот восхитительный кусок мяса правильно откормленного животного и хорошей прожарки. Легкое усилие воли, и кусок мяса тебе не нужен. Ты можешь отказаться от него ради чего-то другого. Так и тут, Царь Царей хотел его, хотя мог обойтись, но хотел. Если брать аналогию с мясом, Он хотел попробовать. Откусить кусочек. И это было вовсе не в переносном смысле.

— Ты очень сладкий, Мышонок, — сказал Царь Царей. Он даже причмокнул губами, будто пробуя на вкус что-то. И пусть во рту девицы, что так с удовольствием следит за ним с кресла напротив, не побывало и сантиметра его кожи, два других рта обсасывают его грудь так, будто Миша — кормящая мать. И все эти три рта принадлежали одному существу. — Но десять лет назад ты был слаще. А в семнадцать ты был просто сахар.

— Откуда тебе знать? — языки раздражали. Соски встали, хоть внутри Миша оставался по-ледяному спокоен. Но тело само реагировало.

— Я знаю всё и обо всех. Я не был в той самой Лене, с которой ты потерял девственность, но я нашел ее и она отлично помнит тебя. Тебя помнит Марина. Тебя помнит Настя. Натали. Лора. Эли. Диана. Морена. Амалия. Черная Смерть. Ты не помнишь всех женщин, которые занимались сексом с тобой, а я сейчас в них. Они сейчас делают себе приятно, а я копаюсь в их воспоминаниях о тебе. О твоих сильных руках. О твоей удивительной скорости. Трое из перечисленных мною только что кончили и им предстоит кончить еще, пока их воспоминания не разгорятся…

— Зачем тебе всё это? — перебил Миша.

— Дай отсосать, и я отвечу тебе.

— Ты обещал отвечать уже, — Миша схватил обеих девушек за волосы и оттащил от груди.

— Ладно-ладно, верни их, — рассмеялась девица. Миша отпустил и тут же языки вернулись к его соскам. — Мне нравишься ты. Как мужчина. Ты красивый, сильный, здоровый. Я бы с удовольствием съел тебя. В прожарке медиум…